Бочка наемников (СИ) - Корбин Макс

- Хочешь – иди. Ко мне ты чего прицепилась?

- Одной мне страшно, с мужиками – стыдно, Асоль – замужем. Остаешься только ты.

- Не пойду!

- Яся! – заканючила Мари, картинно упав на колени и схватив подругу за полу халата.

- Не пойду!

Глава 5

За несколько дней после инцидента в Вермграде мы пополнили запасы химикатов необходимых для поддержания Бочки в воздухе, взяли определенный груз и ломаным курсом направились в Турфан. Этот полис был азиатским Лас-Вегасом. Город греха, разврата и развлечения на любой вкус посреди пустыни. Именно там Канат собирался продать наши фильмы. Было забавно наблюдать, как европейские джунгли постепенно сменяются лесами и горными массивами Средней Азии.

В горах я впервые увидел остатки былого величия этого мира. Мертвый город Шубар предстал перед нами во всем величии обломанных небоскребов. Четыре сотни лет тому назад здесь была равнина, а теперь – пологий горный склон с кучей обломанных башен бетона и стали. Стекло окон давно осыпалось и истерлось в песок, что сверкал в закате цветом кровавых алмазов. Как сказал Вольф – во время катаклизма в городе не выжил ни один человек, а его место заняла природа: в башнях гнездились искристые гарпии, а в песке ползали стеклянные черви.

Гарпии – нескладные птицы с длиннющими ногами и размахом крыльев в десять-пятнадцать метров охотились на местных баранов и многоножек, а двухметровые черви в свою очередь пожирали птичий помет. Что те, что другие обладали ограниченными пси-способностями иллюзии. Черви укрывались от хищников становясь практически невидимыми, а птицы исчезали, выбрав себе жертву. В момент, когда когти гарпии, ускоренные молниеносным пике, ломали хребет или рвали хитин добычи, маскировка спадала, поджигая пространство густым облаком разноцветных искр.

На представление пришли посмотреть дети, все женщины корабля и Хосс с Вольфом. Амалия взрывалась визгом и восторженным подпрыгиванием каждый раз, когда замечала новую вспышку, даже серьезный Альвар по-детски искренне изумлялся их красоте. Я же … не видел ничего. Мои глаза просто не воспринимали красочных иллюзий что наполняли мертвый город.

После Шубара местность немного выравнивалась, чтобы взлететь сплошной стеной гор, чьи заснеженные пики терялись в пушистых облаках. Здесь мы немного задержались и поохотились. Вернее, охотилась Асоль, а на нашу долю выпала грубая физическая работа по разделке бычар титанических размеров. Животные больше всего походили на яков, но были величиной с автобус и имели по метровому трехгранному шипу на обеих хвостах. Асоль могла подстрелить его и с Бочки – ее броня оказалась не обычным тяжем, а снайперским комплексом оснащенным орудием по системе гауса. Для ведения прицельной стрельбы Асоль приходилось ставить броню на четвереньки, поскольку телескопическая система орудия, прятавшаяся в коробе вдоль хребта, имела чертовски ограниченную подвижность. Выглядело это довольно нелепо, но стоил один такой выстрел шесть с половиной тысяч и прошивал корабль без защиты насквозь, поэтому стреляла Асоль с холма обычной снайперской винтовкой калибра двенадцать и семь миллиметра.

Прикрывала ее Мари, превратив для стада в валун. Как объяснил Вольф – живое существо легче заставить видеть то чего нет, нежели не видеть то, что есть. По этой же причине девушка не смогла замаскировать звук выстрела, и после каждой разобранной туши нам приходилось догонять стадо снова. Даже двенадцатимиллиметровая пуля могла свалить этого монстра только точным попаданием в голову. Да о чем тут говорить, если даже для разборки приходилось использовать тяж Вольфа. Немец сначала отрубал голову своим мечом, а после придерживал снимаемую шкуру, пока Эрнан отпиливал рога, а Хосс свежевал тушу. Мясо рубилось кусками килограмм по десять и тут же грузилось в контейнеры на платформе. Туда же шли внутренние органы, некоторые железы, кишки и кости что напоминали небольшие бревнышки. Ответственную миссию по их тасканию возложили на меня и к вечеру я сам напоминал огромный кусок мяса: влажный, красный и инертный.

После такой нагрузки вся команда отсыпалась до обеда, а я был освобожден от утренних тренировок, но уже на следующий день мой график восстановился, чтобы тут же поломаться, ночью мы прибыли в Турфан. Он буквально горел неоном всех возможных оттенков. В отличие от Вермграда полис разврата и шальных денег не имел четкой формы. В самом городе еще виднелись угловатые лини кварталов, но дома в них были немонотипными. Посреди средней застройки в пять-семь этажей было натыкано небоскребов самых разнообразных форм. Вон зеленым неоном горит вытянутая пирамида, а вон расширяющаяся к верху спираль соседствует с классической стеклянной башней увенчанной бассейном на крыше. Граница бетонных стен полиса видимо неоднократно ломалась и отодвигалась в угоду больной фантазии архитекторов и жадности хозяев полиса. Каждый год в Турфане от угрозы извне гибли сотни, если не тысячи человек. Песчаные кроты, разные представители кошачьих и собачьих, огромные скорпионы и крохотные змейки, десятки видов ящериц и птиц все это стремилось в город в поисках еды и убежища от палящего солнца днем или холода ночью, а люди летели на порочные огни, как мотыльки, чтобы сгореть или сжечь других.

Город жил в основном ночью, но мы слишком устали чтобы вкусить его утех, а тем более заниматься делами, и отложили посещение. Утром, как обычно, меня отработали в спортзале все тренера, а после обеда, когда Турфан проснулся и опохмелился, я в воздушном отутюженном бежевом костюме ступил на раскаленный асфальт воздушной пристани. Рядом со мной старик Канат щеголял безупречной коричневой тройкой с красным галстуком и таким же платком в кармашке. Даже Вольфа переодели, оставив только его гаубицу на бедре. Револьвер неожиданно гармонично прописался на штанине со стрелкой о которую можно порезаться. Не остались без оружия и мы со стариком, правда у нас оно пряталось в подмышечной кобуре. Я мандражировал от предстоящих переговоров, Вольф нервничал от того, что имел при себе лишь пару протеиновых батончиков в карманах рыжих брюк и только Канат был невозмутим.

Шикарный лимузин отвез нас едва ли не в самый центр Полиса к относительно невысокому, этажей тридцать, зданию похожему на нераспустившийся цветок лотоса. Если с воздуха Турфан напоминал типичный европейский город, то изнутри было невозможно не заметить архитектурных решений типичных для азиатских культур. Да и обслуга что в порту, что здесь была ускоглазой. А еще эти вечные поклоны… Странно смотреть на то, как здоровый мужик с приторной улыбочкой кланяется тебе, а под мышкой у него пиджак от ствола топорщится.

От переговоров я устал еще до того, как они начались. Партнеры партнеров Каната – два близнеца азиата в белых костюмах, с которыми старику предстояло провести финансовый бой, нацепили те же придурковатые улыбочки, что и обслуга. В просторном кабинете с шикарным видом на парк, нам была предложена любая выпивка и закуска. Создавалось впечатление, что выложить на стол несколько килограмм героина для мужиков проблемой не станут. Право же какая мелочь. Сами они выбрали зеленый чай, и мы с Вольфом последовали их примеру. Канат оказался самонадеяннее и запросил какое-то бренди.

Товар в рекламе не нуждался. О франшизе Марвел слыхали и тут. Комиксы, игрушки, рекламные плакаты и билеты в кинотеатр – все это уже попадало сюда с других миров, но братья оценивали качество видео, а не сюжет. Мы потратили минут пятнадцать на «Железного человека» и двадцать на «Стражей галактики». В общем близнецы остались довольными, чай выпит дважды, а переговоры подошли к цифрам. Все это обошлось без нашей с Вольфом участи. В какой-то момент я даже задремал. Тихая битва закончилась со счетом Канат – тридцать пять, братья – сорок, ну и я – двадцать пять процентов чистой прибыли. По окончанию торгов мы подписали трехсторонний договор, который я осилил даже без Вольфа. Благо он практически полностью повторял тот черновик, с которым меня ознакомил Канат.