Ознакомительная версия. Доступно 298 страниц из 1486
Когда выдающемуся учёному Дмитрию Иваненко предложили заняться изучением установки, которая неведомым образом создавала антигравитацию, он сразу решил, что это розыгрыш его коллег. Такие розыгрыши были в ходу в академической среде, и считались нормой. Но дело в том, что это ему сказал человек, который вообще не любил шуток, даже смешных. Мстислав Всеволодович Келдыш, который ему рассказал об этом, был предельно серьёзен, а когда Иваненко сам осмотрел установку, то убедился в том, что устройство действительно создавало обратную гравитацию. То есть до включения устройство весило на два с половиной килограмма больше чем после. И это в наглухо запаянном металлическом кубе.
Он даже навёл справки об этом Николаеве, который установку собрал. Никто. Мальчишка и аппаратный прилипала, которого он планировал оттереть от изобретения века, и дать установке новое имя — своё.
И когда этот Николаев пришёл в лабораторию, ничто не говорило об опасности. Аккуратно и даже с некоторым шиком одетый молодой человек, с волевым лицом, внимательными глазами, и потёртыми часами Мозер, на руке.
Но вдруг, из-за этой вполне пристойной оболочки, показалась такая пасть, полная страшных зубов, что Иваненко даже пожалел, что связался с этой темой.
— Но позвольте…
— С чего бы это я вам что-то позволил, любезный? — Удивился Николаев. — Товарищ Келдыш вас порекомендовал, и я прислушался к его мнению. Но как видно Мстислав Всеволодович, ошибался на ваш счёт. Или всё-таки нет? Я вот уверен, что вы завалите дело. А он считает, что только вы сможете его продвинуть, до технической реализации. И у вас лишь один способ доказать, что я неправ.
Сев в машину, Виктор перевёл дух. Да, он сознательно нагнал жути на учёного, но иначе их не заставить шевелиться. А что ему? Деньги капают, процесс идёт… Куда и зачем ему торопиться? Тем более, тема такая… богатая. Можно и госпремию урвать, и орденок. А там глядишь и вообще дать теме своё имя. Виктору было достаточно наплевать на то, кто будет числиться автором изобретения, но если по справедливости, то нужно было бы найти того парня, который сгинул где-то в лагерях, и присвоить антиграву его имя. Но Брежнев решил, и Келдыш поддержал его решение, что изобретение должно быть названо Антиграв Николаева. На этом дискуссия была закрыта.
Но саму тему нужно будет держать под контролем. — Виктор раскрыл толстый блокнот, и сделал пометку в списке дел, которые находились под постоянным вниманием.
Таких дел было немало, но что самое печальное, количество их множилось, и тому не было края. Вот и сейчас, Виктор ехал на заседание художественно-промышленной комиссии, которая принимала внешний вид и функциональность новых изделий.
Всё дело проходило в павильоне Лёгкая Промышленность на ВДНХ, где гос. предприятия СССР, и кооперативы выставили свою продукцию, на которой они хотели видеть надпись: «Сделано в СССР».
В руках у Виктора был толстый каталог, где он возле каждого изделия в пустом квадратике ставил плюс или минус. Иногда ноль, то есть изделие нужное, но строго для внутреннего рынка.
Больше всего было всяких утюгов, чайников, и мелких игрушек от кустарных артелей, потому что их делать было проще всего. Но попадались и вещи достойные внимания. Например, Минэлектронпром, выкатил целую серию калькуляторов. Настольных с большими яркими цифрами, и карманных с прогрессивными светодиодными индикаторами, и даже со встроенным печатающим устройством.
Вся техника министерства выпускалась под коллективной маркой «Электроника» и чего там только не было. Уже упоминавшиеся калькуляторы, звуковая техника, вычислительная и даже наборы для самодельщиков. Только в этой реальности, дизайн был куда лучше, и не без творческих находок, которые Виктор нагло попятил у дизайнеров будущего, полагая, что выпуск техники нового облика только подстегнёт промышленную эстетику.
Поэтому и катушечный магнитофон был красив как космический аппарат. С большим количеством ручек, переключателей и парой красивых стрелочных индикаторов. Эта серия выпускалась в четырёх модификациях. Самый накрученный и сложный, по цене тысячу рублей, чуть попроще, но такой же качественный в семьсот рублей, ещё более простой, но зато с собственным усилителем и парой колонок, за пятьсот рублей, и совсем простой одномоторный аппарат с усилителем и встроенными динамиками, за двести пятьдесят рублей. Тот, что подороже, был прямым конкурентом импортным магнитофонам, потому как имел такое же качество звука, более интересный дизайн и вдвое меньшую цену. Даже аппарат первого класса, мог с лёгкостью поспорить по качеству с японцем, а по цене убивал его напрочь, та как стоил в три раза дешевле.
Далее на стенде шли кассетные аппараты. И стационарные с высоким качеством звука, и портативные с урезанным звуком, и совсем карманные для записи лекций, и прочих прикладных функций. Например, ввода программного кода в персональные компьютеры.
Причём вся техника была двойного назначения и могла использоваться в качестве промышленных накопителей. Электроника АЛ 102 устанавливались в подводные лодки, правда без блока звукового усилителя и с упрощённой приборной панелью. И это было целиком и полностью заслугой Николаева, который дал настоящий бой на коллегии Совмина, посвящённой градациям качества и торговым наценкам. Военные упирались как могли, но и их сломали доводы Виктора, который объяснял, что сама концепция разного качества для военных и для людей ущербна и полностью противоречит советской идеологии. И обязательно наступит момент, когда сниженные требования по качеству, переползут на военную продукцию. А если мотор произведённый на заводе может оказаться как в магнитофоне на подводной лодке так и в аппарате в детском саду, это приведёт к тому что все моторы будут высокого качества. Не будет никаких поблажек по приёмке вроде того, что существует сейчас: вот этот хороший мотор, в этот ящик, для военных, а вот этот в ящик для прочего люда.
И это сработало ко всеобщему изумлению. Рабочий раньше мог получить три рубля за двигатель первой категории, рубль за двигатель второй, и полтиник за третью. И он вполне осознанно делал необходимые по плану пару двигателей по первой категории качества и остальное гнал для зарплаты, потому как времени на них требовалось вдвое а то и втрое меньше чем для самого качественного изделия.
Проблема была в том, что моторы по третьей категории были совсем плохими и не проходили ОТК, фактически являясь браком. Поэтому их сразу отправляли на заводы, которые делали всякую механическую технику для кухни, где они грелись как печка, выли словно турбина и могли сгореть через пару лет работы. А когда на участке осталась лишь одна категория и брак, то количество продукции сначала упало в три раза, а после потихоньку начало расти пока не достигло плановых показателей.
Собственно, так работали практически все заводы производившие точную механику и другую ответственную технику. Часовому заводу не нужна шестерёнка третьего сорта, а авиационному производству ни к чему гидравлические трубки, не вписывающиеся в жёсткие допуски. Изделие либо принято ОТК, либо летит в ящик с надписью «Брак».
Директоры заводов были людьми разными, но как правило дураками не являлись, и сокращение градаций качества, приняло широкий размах, сначала на всех заводах Минэлектронпрома, а позже и других заводов, что сначала вызвало некоторое бурление в трудовых коллективах. Но на очередном совещании в ВЦСПС [65], приглашённые рабочие вертолётного и станочного завода объяснили представителям трудовых коллективов правду жизни.
Собственно, на этом вся буча и закончилась. Заодно вдруг выяснилось, что таким нехитрым образом в никуда уходило огромное количество ресурсов, и рабочих часов. До двадцати процентов экономики прямо работало на свалку производя вещи ненужные или некачественные которые частенько прямо с завода уезжали на утилизацию.
Ознакомительная версия. Доступно 298 страниц из 1486
