Князь Старицкий коротко улыбнулся. Он совершенно точно знал, что порой можно проиграть битву, чтобы выиграть войну.
* * *
Локи протянул Тьяцци золотую клетку. От клетки уходил едва заметный провод, он переплетался с цепочкой и становился невидимым на её фоне. На конце цепочки провод сворачивался в кольца и завершался черной коробочкой.
Оба существа стояли в небольшом чулане возле странной конструкции из металла, отдаленно напоминающую человеческую фигуру. Сама конструкция была увенчана суровой рожей мужского лица в том месте, где у людей была голова. Только приглядевшись можно было понять, что это было вовсе не лицо, а искусная маска.
— Как сказали гномы — эта коробочка будет верещать так, что проснутся даже камни. Так что как только Тор возьмется за клетку, то сразу же поднимется гром, будет звенеть и переливаться всеми голосами. Тут-то ты и появишься во всей красе, великан Тьяцци. Сдвинешь брови, оскалишь пасть и…
— И получишь по пасти? — спросил Тьяцци.
— Нет, как раз тут не получишь, — покачал головой Локи. — Этот самый провод даст разряд электричества и шарахнет Тора хорошим разрядом.
— Бога молнии и грома шарахнет электричеством? И что, ему тогда поплохеет? — с сомнением уставился на бога огня Тьяцци. — Ты сам-то в это веришь?
— Ведьмак говорил, что в его мире был фильм, где бога грома и молний как раз били электрическим током, так что способ проверенный. Вроде какая-то валькирия прицепила электрошокер к шее Тора и периодически шарашила его током, — уверенно сказал Локи. — Тем более, что это электричество приправлено магией гномов, а они известные умельцы строить всякие козни.
— Ну, раз так… А что мне делать дальше?
— Вот на этой коробочке нажмешь синюю кнопку, — Локи перевернул коробочку и показал, что на дне было две кнопки, красная и синяя. — Тогда Тора отпустит и вы поговорите. Конечно же ему захочется взять у тебя птицу просто так, но… Как только нажмешь красную кнопку, так ему сразу же расхочется.
— А если не расхочется? — буркнул Тьяцци.
— Кому угодно расхочется после такого разряда, — уверенно произнес Локи. — После того, как он спросит — чего ты хочешь взамен, ты сразу же посылай его ко мне. Пусть он выкрадет у меня коня…
— Коня? — недоуменно уставился Тьяцци. — Какого коня?
— Свадильфари, — зевнул Локи так, как будто имя отца жеребца Всеотца было обычным делом.
— Но это же конь…
— Да-да, того инеистого великана, который построил стену вокруг Асгарда. Ну, да это когда было-то? Чего смотришь? Осуждаешь? Подумаешь, украл. Пусть в меня бросит камнем тот, кто сам никому не сделал ничего плохого… Эй, ты чего поднял булыжник? Ты вон сам держишь взаперти богиню Идунн! А это, между прочим, преступление ещё похуже воровства коня! Брось камень, а то попадешь и лишишься союзника!
Тьяцци с сожалением отбросил поднятый было камень. Как бы ни хотелось залепить в рыжую голову Локи, но с этим придется повременить.
— А ты что, отдашь ему коня? — спросил Тьяцци.
— Нет, конечно, — фыркнул в ответ Локи. — Я пошлю его к Хёду, чтобы Тор украл у него жену и привел мне. Ну, а когда он добудет у Хёда Сиф, то старые чувства всколыхнут сердце Тора и ему вовсе будет ни до какого Рагнарёка. А дальше уже останется только их послать двоих подальше, сказать, что Всеотец прогневался и отослал эту пару в изгнание. А дальше…
— А дальше? — с интересом спросил Тьяцци, когда пауза затянулась.
— А дальше Золотой трон займет тот, чей зад больше достоин сидеть на нем, — с пафосом ответил Локи. — И место по правую руку займет тот великан, который помог этому заду укрепиться на Золотом троне.
— Что? — Тьяцци вскинул брови.
— Да-да, или ты думаешь, что я в аферу ведьмака пошел только ради отмены Рагнарёка? О нет, мой дорогой ледяной друг! Тут открываются гораздо большие перспективы! От них захватывает дух и… И я понимаю, что никогда не займу трон по праву наследования, но зато могу его занять, когда наследники все сгинут…
— Но остальные дети Всеотца… — неуверенно произнес Тьяцци.
— Они все лягут под меня! — уверено произнес Локи. — А кто не склонится, тот лишится головы. Я буду править мудро и справедливо. Я буду самым добрым правителем Сумеречного мира, пусть для этого мне и придется вырезать половину его жителей.
Тьяцци посмотрел на оскал Локи, на его вытаращенные глаза, и почему-то ледяному великану в этот миг стало грустно оттого, что он решился попросить у бога огня свой долг. Подумаешь, долг… Там и было-то всего ничего. А сейчас…
Сейчас придется иметь дело с безумцем, который к тому же собирается сесть на Золотой трон. Пусть он и говорит, что Тьяцци сядет рядом, но как-то в это слабо верится. Точно также, как в возвращение долга.
— Ну это… А как у Хёда Тор сможет выкрасть Сиф? Пусть Хёд и слепой, но зато слышит, как за километр мышь чихает, — чтобы не гонять в голове неприятные мысли, Тьяцци решил сменить тему разговора.
— А в этом должна помочь вот эта вот штуковина. Ведьмак сам про неё договаривался с гномами и сам же будет ею управлять, — Локи похлопал по металлической фигуре с суровым лицом. — Сказал, что это великий разлучатель семей, и что по поводу Сиф беспокоиться не стоит.
— Ведьмак то, ведьмак сё, — буркнул Тьяцци. — А когда всё закончится — не вздумает ли он свой зад посадить на Золотой трон?
— Ну уж нет, — покачал головой Локи. — Как только Тор и Сиф отправятся в изгнанье, так тут же ведьмаку и придет конец. Неужели ты думаешь, что я позволю кому-то быть хитрее меня?
— Но ведь его можно просто отправить в реальный мир, — возразил Тьяцци.
— Да, но гораздо легче просто свернуть шею и выбросить на мусорную кучу, — снова оскалился Локи. — И его летающую мерзость тоже туда отправить. Вот ещё, думать об этих смертных червяках…
После этого Тьяцци не хотел возражать. Локи накинул простыню на металлическую конструкцию и подмигнул великану:
— Скоро они уже будут здесь, так что помни наш разговор и держи в голове, что будущий правитель Сумеречного мира всегда благоволит к своим друзьям и помощникам. Но если пойдет не по тому пути, какой выбрал будущий правитель Сумеречного мира…
Локи не стал заканчивать предложение, а создал портал и вместе с конструкцией растворился в бушующем пламени.
Тьяцци остался один. Он почесал голову, а после начал пристраивать клетку. Скоро должна прилететь «птица», так что к представлению должно быть всё готово. Под нос великан ругал себя за то, что невовремя отправился к Локи…
Глава 21
На скальном выступе в кустах вереска ни меня, ни Тора не было видно со стороны. Это место было выбрано неслучайно — отсюда замок был виден, как на ладони. Мы прибыли на место и прождали возле замка Тьяцци весь день до наступления глубокой ночи. Почему так? Потому что это было необходимо для нормальной кражи, чтобы под покровом ночной темноты и вообще…
Мне же это было нужно, чтобы дать Чопле запас времени для прилета и чтобы успеть нормально подготовиться. Зная её только с плохой стороны, могу сказать, что её неторопливость могла стать притчей во языцех. Если бы я не пообещал надавать ей лещей, если не появится вовремя и вообще уволить навсегда и навечно, то могли бы с Тором запросто прокуковать ещё неделю. А так…
Конечно, Тор предлагал ворваться сразу в замок, надавать всем мужчинам по башке, изнасиловать всех женщин и вытащить всё золото, но я предложил повременить. Сказал, что в таком случае мы можем лишиться той самой птицы. На это Тор предложил другой вариант: изнасиловать всех мужчин, надавать женщинам по башке и вытащить всё золото. Я отказался и от этого варианта. Тор собрался было накидать ещё пару вариантов, где можно было изнасиловать и надавать по головам, но я опередил его и привел свои доводы, что нужно просто подождать и повременить.
Мои доводы в том, что даже если мы просто появимся перед глазами Тьяцци, то это не помешает ему свернуть птице голову, убедили Тора подождать. Да, убедить было трудно, но мне это удалось. Как бы в знак недовольства Тор отвернулся от меня и разлегся прямо на голой скале, подложив под голову удачно попавшийся камень. Через несколько секунд от его храпа начал пригибаться одуванчик.
