Ушакову удалось подчинить себе большинство кораблей неаполитанского флота, которого тоже, пусть и в меньшей степени, чем армию, коснулись республиканские бунты. Всё-таки во флоте Неаполя было немало англичан, мальтийцев, даже испанцев. И те французы, что также нанялись в неаполитанский флот, ненавидели Республику и рьяно давили эту «заразу» на своих кораблях.
Флот Неаполя был вполне себе внушительный, пусть и сильно уступал русскому. Построенный в основном по проектам знаменитого испанского кораблестроителя Ромеро де Ланда, он представлял собой силу. Жаль, что в основном эта сила была в статистике количества пушек и числа вымпелов. Неаполитанский флот казался грозным лишь до начала войны. Как только встал вопрос об участии в реальных боевых действиях, командование неаполитанским флотом проявило себя нерешительно. При том, что среднее командное звено рвалось в бой. Может, потому, что многие морские офицеры были боевыми и иностранцами.
Поэтому, добившись от короля Фердинанда согласия на подчинение флота, Фёдор Фёдорович получил сразу семь линейных кораблей, большая часть которых имела семьдесят четыре орудия, а также пять сорокапушечных фрегатов и пять корветов. Один фрегат сбежал к французам.
Предстояло ещё перетрусить команды, Фёдор Фёдорович хотел обязательно поставить на каждом из вымпелов русского офицера, он даже послал в Севастополь быстроходный бриг, чтобы прислали ему свободных офицеров, желательно владеющих итальянским языком. Такие были, Россия уже как лет тридцать ходила и в Неаполь, и в Венецию с Генуей.
Почему Фердинанд решил передать русскому адмиралу флот? Очень просто: личная безопасность и возможность отбыть в Австрию через Черногорию. Два линейных корабля русского флота провожали небольшой бриг бегущего короля.
Но флот — это ещё пример стойкости и мужества. В конце концов, как только Ушаков переподчинил себе неаполитанские корабли, на море дела стали идти сильно лучше, и три французских фрегата прогнали прочь. А вот армия…
В неаполитанской армии числилось семьдесят тысяч солдат, на деле оказалось, что цифра дутая. Там была история и с воровством средств, когда очень удобно красть деньги, предназначенные несуществующим солдатам. На бумаге были полки, дивизии, но они оказывались сильно недоукомплектованы, отчего также были большие проблемы. Австрийский генерал Мак, Карл Мак фон Лейберих, получивший чин неаполитанского фельдмаршала и принявший командование, сперва не понимал, почему у него в Сарно должно было стоять двадцать тысяч солдат и офицеров, на деле же было пятнадцать тысяч. Нашлись умники, которые объяснили подобное явление тем, что существует проблема с повальным дезертирством.
Нет, проблема была, бежали солдаты к французам. Делали это по разным мотивам, но чаще всего либо из-за республиканских революционных взглядов, либо по причине банальной трусости. Весть о том, что из неаполитанской армии уже сбежало более пяти тысяч воинов, всколыхнула общество. Всё Неаполитанское королевство было построено на столь хрупком материале, что стоило ветру ударить, и весь дом, всё государство, стало сыпаться. А тут не ветер, а комбинированный шторм из французов и республиканцев внутри государства.
Часть элит быстро фрахтовала корабли и убегала, причём не факт, что в Палермо, на Сицилию. Кто-то бежал в Австрию, рискуя попасться на глаза вышедшему в море венецианскому республиканскому флоту. Иные устремлялись в Испанию. У неаполитанской знати традиционно были хорошие связи в Испании.
[Далее описание ситуации в РИ, данное Горацио Нельсоном] Неаполитанские офицеры, непривычные к войне, приходили в состояние тревоги при виде заряженного ружья или вынутой из ножен шпаги. Многие из них, герои мирного времени, убегали, оказавшись вблизи противника.
И вместе с тем, фельдмаршал Мак дал бой под Сарно, а фаворит любвеобильной королевы Актон не сразу сдал позиции в городке Гаэта. Мак смог даже обрушить левый фланг республиканских войск, но не удержал победы, когда французы зашли фланговым манёвром в тыл неаполитанской армии, и в рядах итальянцев поднялась паника. Не будь её, при правильной оценке ситуации, Мак имел все возможности купировать прорыв французов и завершить разгром. А так… В Гаэте же неаполитанский флот, жалкая его часть, один линейный корабль «Минерва» и два фрегата, даже дали бой французскому флоту, но лишь для того, чтобы вырваться из бухты и отбыть в Неаполь.
— Я готова, господин адмирал, — сказала Мария Каролина и отправилась на выход.
Она была похожа на горделивую утку, идущую впереди и задающую темп всем своим семи детям-утятам. Правда, среди них были и взрослые утки, и холёные селезни, тоже дети королевы, но со своими семьями. Ещё одна дочь была замужем за австрийским эрцгерцогом и нынче пребывала в Вене. Другая взрослая дочка, Мария Луиза Амелия Тереза, шла со своим мужем герцогом Тосканы, оказавшимся в Неаполе в такие сложные времена. Также покорно за своей свекровью вышагивала жена наследника неаполитанского престола Мария Клементина. Особо гордо, чеканя шаг, в сопровождении мамок следовал за королевой её младший сын Альберто Лодовико Мария, четыре года отроду. Вся процессия проследовала к ожидающим их кораблям.
Как только вышла королевская фамилия, началось то, чего не очень любил Ушаков, но что посчитал в подобных обстоятельствах нужным — грабёж дворца и не только его. Снимались картины, складывались канделябры, дорогие часы — словом, всё, что обязательно заберут себе республиканцы, но что Фёдор Фёдорович рассчитывал отдать королю, как только вернёт ему престол. Например, можно было совершить обмен драгоценностей на неаполитанские корабли. И такие действия русский адмирал счёт вполне честными. В конце концов, ещё нужно обеспечивать безопасность Мальты, для чего мальтийского скромного флота просто не хватит.
На всех кораблях флота Неаполя уже были водружены Андреевские флаги, но был в городе один корабль, который ходил под другим флагом, британским. Держа данное слово, вице-адмирал Горацио Нельсон прислал фрегат, чтобы забрать английского посла при неаполитанском дворе Гамильтона. Также и другие англичане собирались отбыть на этом корабле. И было желающих так много, что требование Гамильтона забрать его коллекцию искусства капитан фрегата просто проигнорировал. Только личные вещи и на каждого пассажира не более двух коробок багажа.
Коллекция англичанина уплывала в Валетту, столицу Мальты, как и многое другое богатство. Хотя более всего Фёдор Фёдорович Ушаков стремился забрать пороховой запас, боеприпасы, оружие, даже обмундирование неаполитанских солдат и офицеров.
— Я требу… прошу вас, адмирал, отвезите меня в Палермо, а после поспособствуйте моему мужу туда же отбыть, — сказала королева Мария Каролина, когда взобралась на палубу русского линейного корабля «Мария Магдалина».
От «Марий» вокруг могла закружится голова. Даже у сыновей королевы третьим или четвёртым именем была «Мария».
— Евстафий Павлович, а что? Доставим королеву в Палермо? Так просит, даже умоляет. — ухмыляясь, на русском языке спросил адмирал у русского капитана корабля этнического грека Стаматиотуса Сарандинаки.
— Если угодно будат, то дайтем и до Палермо, дабы французам отдать, — отвечал капитан «Марии Магдалины», поддерживая шутку адмирала.
Мария Каролина, конечно же, не понимала русский язык. Нет, она даже знала некоторые слова, которым её в постели научил бывший некогда русским послом в Неаполе Андрей Кириллович Разумовский, но эти слова она произнести никак не могла. Однако женщина почувствовала, что над ней пытаются насмехаться, и потому потребовала, чтобы офицеры немедленно перевели всё ими сказанное.
Лицо Марии Каролины побагровело. Она была уверена, что всё ещё королева государства, которое лишь частью захвачено врагом, и то временно. А тут… Пришли сведения, что Палермо подвергся бомбардировке и штурму. Город пал, и там сейчас французский флот обустраивает военно-морскую базу. Был вариант отправиться в Мессину, там французов точно не должно было быть, так как пролив между материком и Сицилией контролировался русским флотом. Однако, если французы уже высадились в Палермо, то логичнее предположить, что они быстро приберут к рукам и иные города острова.
