А вот всякие призыватели лучше работают, как ни странно, на рассвете. А на закате им надо было постараться, чтобы призвать дух. Но такие, как например, я не имели привязки ко времени, но у проклинателей тоже существуют свои плюсы и минусы.
Говоря все это, я могу создать впечатление об ограниченности магии у разных направлений, и это будет в корне неверно. Всё могли все — но в своем даре просто больше остальных. Гиви, например, тоже может проклясть, но максимум, что при этом вызовет — это насморк. А я могу поднять трупик, и он… Да вот тут фиг его знает — нужны эксперименты.
Серая магия, она непредсказуема даже для меня, и в чем ее сильная или слабая сторона, я пока не знал. И чтобы и остальные не знали, придется заниматься на закрытом полигоне, а на него очередь, как до луны. Впрочем, у меня есть мысли по этому поводу, так что прорвемся.
Так, добро пожаловать в царство еды и напитков. Но почему это на нас все так странно смотрят?..
Глава 23
— Пойдемте. Вон, стол с краю… — начала Инесса.
— Мы сядем в центре, — отрезала Танька. — На самом видном месте. Вон как на нас уже пялятся, чувствуя героев, так что будем соответствовать.
— В центре сидят старшие курсы…
— Нас много.
— В смысле?
— Нас рать. Мы сядем в центре. Кому не нравится — пусть целуют Гиви в жопу. Он это любит.
— Ищем неприятности? — напряглась Настя.
— Неа. Они сами нас находят.
Заветный столик оказался свободным и стоял аккурат в самом центре. Правда, на нем стояла какая-то табличка, но мы ее небрежно смахнули, чтоб не мешалась.
— Эй, бедолага, — свистнул Гиви пробегающему мимо первокурснику. — Организуй нам обед на пять персон — все самое лучшее и мяса побольше. А еще тащи водочки грамм триста. Но чтоб в графине была, прям ледяная.
— Тут самообсл… — попытался заикнуться тот, но увидел черную тень поднявшуюся из-за спины потомственного некроманта, нервно сглотнул и побежал к раздаче.
— Я вас уже боюсь, — икнула Инесса.
— Странно. Тань, ты меня боишься?
— Нет, Видарчик, я тебя люблю.
— Эй, а меня? — возмутился Гиви.
— И тебя тоже, Трупик. Я всех люблю, когда сытая. А сейчас голодная, поэтому не спрашивайте.
— Такими темпами вы до завтра не доживете.
— Похер. Если убьют, восстану личем и всех порву, — отмахнулся Гиви от Инессы. — Родовой дар не даст сдохнуть неотомщенным.
Тем временем испуганный парень подскочил с подносом еды — споро все расставив, он повторил забег, потому как сразу у него все не поместилось.
— Только это, — шмыгнул он носом. — Водки нет. Тут алкоголя вообще нет. Я взял вам сок.
— Ладно, сойдет, — великодушно согласилась Танька, махнув рукой. — Как зовут, болезный?
— П… П… Петр. Барон Петр Вьюжин. С Урала я.
— Свободен, Петр. И не трясись так, барон. Жри сам или сожрут тебя.
— А чего это, у нас первачи совсем оборзели⁈ — раздался то ли рык, то ли голос.
У входа в столовую застыла компания из человек двадцати, и смотрели они на нас, как на еду.
— Кто такие? — бросил я.
— Перевертышевы. Светлые. Точней, их побочная ветвь — Щенки, второй курс. Бешеные, — тихо ответила Инесса.
— Волчища позорные, — кивнул я. — Даже не они, а их шавки.
— Че сказал, падаль⁈ — со скоростью локомотива один из них направился к нам, по пути снося столики.
Я встал, хрустнул шеей. Тот как раз добежал — кулак летит в мое лицо. Даже уклоняться не стал — слишком медленно. Подставил свой. А он у меня даже без магии будто из камня сделан.
Послышался хруст, вой боли. Делаю шаг вперед — пробил лбом, ломая неудачнику нос. Он отшатнулся — добавляю коленом по яйцам. Я уже не гуманист. Тот ожидаемо согнулся — удар ребром ладони по шее.
Громкое падение. Перевернуть, брезгливо вытереть руку салфеткой, наступить на горло.
Все это заняло от силы пару секунд — остальные даже очухаться не успели. Я надавил ногой чуть сильней — из пасти донесся натужный хрип. Черты парня стали плыть.
— Только попробуй перекинуться, и я тебе шею сверну, — прошипел я.
Он послушно замер, боясь даже шевельнуться. Я посмотрел вниз и пошел дальше, наступив ему на яйца.
Опять вой боли, но он уже был мне неинтересен, в отличие от остальных его друзей.
За моей спиной выросли две тени — Танька и Гиви были готовы кинуться в драку. Настя чуть замешкалась, но тоже прикрыла тыл.
— Итак, псины — есть претензии? — чуть зевнул я.
— Бей их!!! — раздался голос из толпы.
— Стоять!!! — громкое эхо прокатилось по всему залу. Да так, что из ушей чуть кровь не пошла. — Кто разрешил устраивать драки на нейтральной территории?
— Ох ты ж, мать моя мачеха! Ее Высочество Кристина пожаловала.
Я аж засмотрелся на нее — еще бы, такая красотка, в сексапильной форме, которую хочется немедленно с нее снять!
— Не вмешивайся, — зашипел на нее какой-то храбрец из толпы.
Одно движение тонкой бровью, и из-за ее спины вылетает тонкая нить кнута и хлестко бьет этого смельчака по морде, рассекая кожу и мышцы.
— В яблочко, — подумал я, глядя на выбитый глаз.
— Отходим, — раздался более благоразумный голос.
Двое парней выскочили из толпы и, подхватив избитого мной бедолагу, потащили его на выход. Туда же под громкие вопли и стоны повели и того, что только что потерял глаз.
Ни угроз, ни оскорблений в наш адрес не последовало — светлые не любят разбрасываться словами. Стае нанесли оскорбление, стая понесла урон — обидчик будет наказан. Это понимали все. А я понимал, что популяцию сильно расплодившихся волков придется проредить.
— Видар Раздоров, — оторвал меня от размышлений голос принцессы.
— Кристина Годунова, — ответил я в той же манере. Это академия, и чихать я хотел на ее регалии. Тут правят сильнейшие… Хотя есть нюансы.
— Ни дня без драки, — слегка покачивая бедрами, она направилась к нам.
— Будущая жена должна увидеть своего будущего мужа во всей красе.
— Никак не успокоишься? –усмехнулась она.
— Если я совершу подобную глупость, ты во мне первой разочаруешься.
— Не бери на себя слишком много, Раздоров. Расположение нашей семьи нелегко заслужить, но очень легко потерять.
— Да пофиг мне на семью — я тебя хочу, а не все остальное.
— Очень… смело.
— А есть сомнения в моей смелости? –сделал я шаг ближе.
Теперь мы стояли так, что едва не касались друг друга. Ее свита замерла в напряженном молчании. Да, Кристина принцесса, но Видар — мальчик, который выжил в Красном заказе, отправив на тот свет кучу магов. И да, он тот, кому благоволит лично сам император Борис.
— Посмотрим, как ты проявишь себя дальше, — сделала она шаг назад, как бы отступая, что не укрылось от взглядов остальных. — Приятного всем аппетита.
Развернувшись, Кристина отправилась на выход, все той же чуть виляющей походкой.
— Спасибо, — буркнул я и пошел за наш стол. — Черт, еда остыла, — недовольно цокнул языком. — Поганые шавки. Не дали нормально поесть.
С грохотом отодвинул стул и решительно направился к раздаче. Довольствоваться остывшей пищей недостойно князя Раздорова.
Народ передо мной поспешно расступался — это младшие курсы. Старшекурсники ухмылялись, но молчали. Уверен, уже заработал тотализатор — ставки, думаю, делались не на нашу победу, а на время, за которое волчары нас сожрут. Ну-ну, посмотрим. Как бы не подавились.
— Ты нормальный, — на мое плечо легла чья-то рука. — Правильно поставил этих придурков на место. Я Игорь Оборотнев и приглашаю тебя в нашу стаю.
— Не интересует, — сбросил я его руку. — Мы сами по себе. Еще раз прикоснешься ко мне без разрешения, сломаю любую кость на свой выбор.
— Слушай меня, первач, — его рука опять оказалась на моем плече и больно сжала его. — Я два раза не повторяю-ю-у-у-у… — завыл он, падая на землю.
Три пальца из пяти смотрели в другую сторону от остальных. И хруст такой получился приятный.
— Я тоже, — брезгливо пнув по морде скулящую шавку, я наконец добрался до еды.
