Кошелек же, сползший по стене на пол, между тем зашевелился… а потом из него послышался бодрый жизнерадостный голос:
– … бо – ду по – пу – га – ям! Сво – бо – ду по – пу – га… Ой!
Вслед за этими воплями из шитого алыми и золотыми нитями мешочка вырвался клуб дыма. Взвившись до потолка, он почему-то не стал расползаться по комнате, а вдруг резко уплотнился и превратился в огненно-рыжего зеленоглазого парня.
Оглянувшись, рыжий недовольно фыркнул:
– Надо было раньше начинать кричать. Глядишь, пораньше бы из этой бутылки выбрался! – И парень вольготно разлегся в воздухе, подперев ладонью голову.
Мошенник осторожно обошел странного гостя (тот, не отрываясь, следил за джокером) и, подобрав кошелек, высыпал его содержимое на стол. Как ни странно, разбился только один флакон – тот, который подсунул пьяный гном. А значит…
– Ты джинн? – Айзан вскинул голову, смотря прямо в глаза нежданному гостю.
Тот страдальчески закатил глаза:
– И почему вы, люди, так любите слова на букву «д»? Демон, джинн, дурак… Хотя нет, это уже другая опера.
– Значит, нет, – меланхолично отметил мошенник, – а кто?
Парень состроил зверское лицо и прошипел:
– Я черт! – А потом жизнерадостно поинтересовался: – Страшно?
В первый момент Айзан оторопел (чертей не бывает, не бывает, не бывает!!!), а потом осторожно спросил:
– А где рога и хвост?
Черт фыркнул:
– А что тебе нужно? «Шашечки» или ехать?
– В смысле? – не понял «граф Нортэйский».
– А, забудь! – отмахнулся черт.
Он уже успел принять вертикальное положение в пространстве и сейчас с интересом оглядывал обстановку комнаты, не спускаясь, впрочем, на пол.
Наступило молчание. Айзан просто не знал, о чем можно разговаривать, а черт был слишком увлечен изучением обстановки. Впрочем, первым заговорил все же он.
– А ничего, мило у тебя здесь. Живешь тут?
– На бал приехал, – буркнул мошенник.
Глаза черта загорелись азартом:
– Ой! А я никогда на балу не был! Возьми меня с собой, а?! Ну будь же человеком! Разве кто-нибудь заметит появление одного лишнего гостя?! А я с детства мечтал!
Сообщать случайному знакомому о том, что один лишний гость на этом балу уже есть, казалось сумасшествием. Брать с собой – безумием. Айзан решил пойти другим путем. Он окинул взглядом скромную одежду черта – так одеваются горожане или одевались в середине этого века – и сообщил:
– У тебя костюм неподходящий.
– Проблема только в этом? – Черт мягко спустился на землю. Едва его ноги коснулись земли, как по телу тотчас пробежала волна золотистого света, и его одежда переменилась. Теперь на нем был черный костюм с серебряным шитьем. На плечи был накинут плащ, а на руках перчатки с серебряными шипами.
– Ну как? – горделиво поинтересовался черт, по-детски крутанувшись на пятке.
– Неплохо, – только и смог выдавить Айзан.
Конечно, новая одежда тоже была в моде лет сорок назад, но, с другой стороны, можно ведь будет сказать, что гости прибыли из очень далекой провинции.
– То-то же! – фыркнул черт, потирая лоб.
Но уже в следующий момент он, ойкнув, отдернул руку (шипы оказались слишком острыми) и, сдернув перчатки, спрятал их за пояс, удивленно пробормотав:
– И как он с этим ходил?! Даже в носу поковыряться нельзя!.. Извраще-е-енец!..
Айзан толком не расслышал, что же сказал черт, но решил не заострять на этом внимания, просто поинтересовавшись:
– Тебя как зовут?
– Джейт!.. Стоп! Я же на этом балу дворянином буду! – радостно припомнил черт. – Надо ж себе какой-нибудь титул придумать! Герцог… Нет, это слишком помпезно. Шевалье… А это слишком мелко, да у вас тут и титула такого, наверное, нет. – Он задумчиво почесал голову, а потом воскликнул: – О! Буду графом! Простенько и со вкусом! Граф… Ляферский! О как я придумал!
Айзан поперхнулся:
– Что за бред?!
– А чем тебе не нравится?! – обиженно вскинулся черт.
– Фамилия идиотская.
– Бе-бе-бе! – передразнил его Джейт. – Зато у меня документ на нее есть! – И он ловко выдернул из воздуха огромный, пожелтевший от времени свиток, исписанный алыми чернилами и заверенный сургучной печатью, а потом, ткнув развернутым пергаментом под нос Айзану, горделиво поинтересовался: – Видишь?
Не увидеть этот «документ» было трудно, но мошеннику безумно не понравилась выдуманная Джейтом фамилия, и он попытался переубедить черта:
– Может, придумаешь что-нибудь другое?
– Вот еще! Хотя… поменяю! На барона Валлонского, Брасьенского и Пьерфонтского! Одновременно.
Эти титулы Джейт также подтвердил соответствующими документами.
– А еще я буду виконтом Браже…
Айзан представил, как будут один за другим перечисляться эти нескончаемые имена, и поспешно сообщил:
– Я согласен на графа!
Убедившись, что никто не собирается посягать на его «законный» титул, черт радостно захлопал в ладоши, а потом плюхнулся в одно из свободных кресел возле столика на витой ножке:
– Итак, кто такой я, мы выяснили. Теперь пора объяснить, кто такой ты.
Айзан честно попытался припомнить свой титул:
– Э… ну… я граф Нортэйский!
– Очень приятно! Майя Плисецкая!
– Чего?!
Черт страдальчески закатил глаза:
– Объясняю для тех, кто в танке! Ты такой же граф, как я – балерина!
– С чего ты взял? – Айзан посерьезнел. Если первый встречный понимает, что мошенник – не тот, за кого он себя выдает…
Джейт фыркнул:
– Я – черт! Забыл? Мысли читать я, конечно, могу не у всех – хотя у очень многих, – но эмоции чувствую хорошо! А вот сейчас я уверен, что ты – врешь! Так, может, скажешь правду?
Мошенник осторожно опустился во второе кресло:
– А зачем это тебе?
– Ну… ты меня освободил. Зная, кто ты и чего ты хочешь, я смогу тебе помочь.
– А если мне не нужна помощь? – огрызнулся джокер.
Черт усмехнулся:
– Значит, просто не буду мешать.
Пригладив волосы, он потянулся к вазочке с фруктами, стоявшей на столе, но Айзан ловко отодвинул ее. Рука Джейта замерла над столом, а потом черт, обиженно хлюпнув носом, плаксиво поинтересовался:
– Тебе чего, жалко?! Для бедного, несчастного ребенка? Одной несчастной груши?!
Мошенник решил не поддаваться на провокацию:
– Я хочу понять, почему ты вздумал мне помогать? Или, как ты сказал, не мешать… В легендах говорится, что черти совершенно другие.
Джейт щелкнул пальцами, и груша, сорвавшись с вазы, влетела ему прямо в ладонь. Черт впился зубами в спелый плод и уже с набитым ртом ответил:
– Маво ли фево в левендах гововвится! Мефя мама увила, фто нафо быфь бевым и фуфиффтым!
Айзан, с трудом разобравший, что же хотел сказать ему черт, только вздохнул:
– Черт с тобой!
«Граф Ляферский» закрутил головой, а потом наигранно и удивленно протянул:
– Не-а… Я же здесь один!
Айзан, твердо решивший не обращать внимания на его паясничанье, продолжил:
– Я – мошенник. Меня… попросили проследить за одной девушкой.
Черт зажал огрызок в кулаке, легонько дунул на пальцы, а потом, разжав совершенно пустую ладонь, продолжил за джокера:
– А тебе это не нравится, – я прав?
– Прав, – тихо буркнул шулер, отводя взгляд.
– А почему?
– Да потому, – взорвался Айзан, – что я мошенник, а не шпион! И я не обязан следить за чужими любовницами, которых заподозрили в измене!
Джейт задумчиво почесал нос.
– Разве тот, кто тебя попросил, – он очень аккуратно выделил это слово, – сообщил, кем приходится ему эта девушка?
– Нет, – признал мошенник.
– Тогда в чем проблема? А вдруг он, или она, просто боится, что с девушкой что-то случится?
– Нанял бы телохранителя, – буркнул джокер, начиная остывать.
– А вдруг она против этого? – Мысль, подсказанная чертом, показалась его собеседнику довольно интересной, но развить ее он не успел – черт продолжил: – Кстати, а звать тебя как?
– Айзан, – буркнул мошенник.
