Поощряюще улыбнувшись тому, Упырева ясно дала понять, на чьей она стороне. Что ж, это будет интересно…
Глава 4
Трехэтажное здание лекарского корпуса академии, выкрашенное в вырвиглазный фиолетовый цвет, казалось, дышало радостью и безмятежностью. Ну да, что ему до страданий мелких букашек, что снуют у него под ногами. Главное, что со стороны оно выглядело эффектно и прочно стояло на земле.
Компания молодых магов вместе с профессором быстрым шагом вошли в него, а дальше он отправился один, все так же таща за собой Видара, который так и не пришел в себя. По пути профессор тоном, не терпящим возражений, отдавал распоряжения в браслет, и их уже встречали сотрудники одетые в зеленые халаты.
Ну да, дальше в святая святых друзьям ход был заказан, да и смысла в этом не было. Напасть на пациента больницы — мало того, что несмываемый позор, так еще и последствия подобного проступка будут самые жуткие. Лекари всегда отличались странным чувством юмора и крайней мстительностью.
У всех на слуху до сих пор был случай, когда наследник одного из родов в результате стычки попал в больницу, сумев самостоятельно до нее добраться. И его враги не придумали ничего лучше, чем попытаться достать его там. И достали, и убили, и… Лекари были в ярости. Вычислить нападавших было несложно, как и найти наемников, которые бы согласились отомстить. Лекарское братство было сильным, и к ним присоединились многие рода. В результате напавшие были стерты с лица земли за шесть часов, а их глава долго еще висел на воротах на собственных кишках с вживленным в грудь лекарским артефактом, не позволявшим ему сдохнуть. Крики несчастного разносились по кварталу аристократов, пока магия в лечилке не иссякла, и он не отправился в Навь. Так что нападать на лекарей на их территории дураков не было.
— Ты принят в Мранные, — сказал мрачно Гиви сидящему напротив Диме.
Тот просто кивнул, погруженный в свои мысли, иногда задумчиво оглядывая помещение.
— Как думаете, кто это был? — спросила Настя. Ее до сих пор чуть потряхивало от напряжения.
— Вроде темный, — злобно хрустнула пальцами Таня. — Но кто именно, непонятно. Может, враг рода, а может, светлые подсуетились. Слишком уж слаженно он действовал вместе со Светой.
— Ага, почти одновременно, — кивнул Гиви.
— Но Видар же под постоянно защитой. Как он смог так легко прошить щит?
— Да кто его знает. Может яд какой, а может, артефакт. Мы этого не знаем, но уверен нам скажут.
— Он выкарабкается?
— Видар? Этот живучий сукин сын и не из таких передряг выкарабкивался. — Гиви жутко бесился, но внешне это не проявлялось — знаменитый контроль эмоций некромантов. И лишь чуть суженные зрачки выдавали его гнев. — Что делать будем?
— Мстить, — Танька вскочила и нервно заходила по помещению. — Светлые перешли все границы — вот так, без предупреждения и подло ударить в спину! Свету уже можно списывать со счетов, этого ей не простят. Время защиты Красного заказа еще не истекло, а значит, ей грозит либо смерть, либо бесчестье. Так что она нам уже… да никто. Рома тоже сдох — так ему и надо. Позиции светлых теперь ослаблены как никогда. А значит, надо брать власть в свои руки. Надо найти Кристину и поговорить с ней. Помочь, если надо.
— Императорскую дочь? — Настя напряглась. — Вы видели, с каким рвением она защищала Видара? Мне это не нравится.
— Засунь свою ревность себе в жопу! -вспылила та в ответ. — Раздоров сразу показал, что имеет на нее виды. Еще там, на приеме. И если это взаимно, то и отлично. Дружба с ней принесет нам намного больше, чем вражда. Так что-либо смирись, либо вали. Нам еще разборок из-за баб не хватало.
— С каких это пор ты стала такой меркантильной? — несмотря на всю серьезность ситуации, Гиви не мог не подколоть подругу.
— С тех пор, как одного из нас едва не убили на наших же глазах.
— Правильно!!! — Снежана сидела с белым от тревоги лицом. И в тоже время ей не сиделось. Хотелось бежать, что-то делать, кого-нибудь убить. — Будем рвать их, пока не взвоют от боли и не запросят пощады!
— Ну да, дружинники да отроки пойдут рвать воинов и гридней.
— Настя, блять, завались! И да, именно это мы и сделаем. Ранг ни хрена не значит, если нет силы и воли. Видар один против боярина выходил. И я уже не говорю про остальную шушеру.
— Так Видар гридень.
— И что? Прям сразу всех нагибать начал? Ни хрена. Он пролил и пот, и кровь, и слезы, прежде чем смог. И если думать и дрожать, как ты, то лучше сразу сдохнуть, чтобы не мучиться. Гиви?
— Ищу, на каком курсе эта тварь училась и с кем дружила, — ответил тот, копаясь в браслете. — Все можно найти или купить информацию, если знать к кому обратиться. С теми, кто за воротами, разберется глава рода, а тут уж мы шороху наведем. Никто не смеет трогать одного из нас и после этого жить спокойно.
— Хватит тут сидеть, — появилась незнакомая лекарка. — Вашему другу ничего не угрожает в данный момент. Займитесь своими делами и не мешайте работать.
Друзьям ничего не оставалось делать, как молча покинуть лекарский корпус, на ходу решая, чем заняться. Ноги сами понесли их в сторону центрального здания и, увидев, как его покидают императоры, они чуть ускорились.
— Ваше Темнейшество, — обратились они к Раздорову, что шел последним и явно был доволен. — Как все прошло?
— Отлично. Просто замечательно, -улыбнулся он. — Но об этом позже. А сейчас я хочу еще раз сказать вам спасибо. Я горд, что у моего сына такие верные друзья. Особую благодарность я выражу главам ваших родов, но еще мне бы хотелось отблагодарить лично вас.
— Да нам ничего не надо — лишь бы Видар был жив, — ответила Танька и остальные поддержали ее одобрительным ворчанием.
— Ох, за это можете не переживать. Завтра его перевезут в поместье, где уже лекарь рода лично им займется. Сегодня его, увы, трогать нельзя. Так что двери нашего дома всегда отрыты для вас, и вы сможете навещать его в любое время дня или ночи. А о награде я еще подумаю. Никто не посмеет сказать, что Раздоровы не ценят или не помнят добро.
— А что с этой… — Танька испытывала огромное желание выругаться, но сдержала себя. Все же перед главой сильного рода надо фильтровать речь.
— С этой сукой, ты хотела спросить? — и его губы раскрываются в кровожадном оскале. — Она будет жить. Но как по мне, лучше бы выбрала смерть. А теперь позвольте откланяться, меня ждут дела, — коротко кивнув, Раздоров пошел дальше.
— И вы здесь? — появляется Кристина.
— Спасительница красавчиков и просто хороших парней. Салюты, дорогое вино и неделя разврата, -разворачивается к ней Танька.
— Чуть больше почтения, Темноводная, — хмурится та.
— А то что?
— А то я ни черта не скажу, о чем договорились большие дяди.
— Принимается. Внимаем с почтением и трепетом. Была бы парнем, еще бы и трусики сняла. Впрочем, могу снять и перед девушкой. Но когда останемся наедине.
— Твоя похоть уже вошла в легенды. Впрочем, это даже хорошо — Видарчик не потерпит в своей постели шлюху.
— Ох, это ж когда он успел стать Видарчиком-то? — сарказм так и лился из Таньки. А еще… какая-то обида. — Потекла от вида его проткнутого тела?
— Неважно, — отмахнулась принцесса. — Однако я официально заявляю на него свои права.
— Становись в очередь, — влезла Настя. — Я его официальная невеста.
— Я тоже. Ну, почти, — так же пошла в атаку Снежана.
— А я его трахну просто из принципа, -это уже Танька.
— Эй, а как же я? — обиделся Гиви. — Я же лучше! Красивей. И здоров. Могу утешить любую. Я хорошо умею утешать.
— Завались, Гиви. Не до тебя сейчас.
— Черт. Видар, конечно, при смерти и все такое, но я его все равно ненавижу.
— Так, хватит болтать. На сегодня все занятия отменили, и студенты сидят по своим домам. И нам тоже оставаться тут не следует. Пошли ко мне и там спокойно поговорим за рюмкой чая.
— Ох, Твое Высочество снизошло до бедных аристократов и приглашает нас к себе?
