К”ньец придержал Камрата.
– Мы прикроем их здесь.
Камрат молча согласился и в изнеможении сел на ступени. К двум бессонным ночам добавились волнения иного рода.
Вчера, когда он ворвался в свалку с бандой Хлена, то переживал лишь одно чувство – восторг. Там все сражающиеся были на виду, и его все видели. Такой бой казался ему честным и правильным. Грудь в грудь, глаза в глаза. А сейчас его смущали, с одной стороны, неоправданная неосмотрительность тескомовцев, а с другой, – тактика ведения боя с ними командой Свима.
Он понимал, что единственный способ остаться в живых и победить опытных бойцов Тескома, числено преобладающего над ними, как раз и заключается в такой манере – с засадами, неожиданным нападением, с тем, чтобы не дать им опомниться и даже, умирая, не подать голоса. Но всё противилось в нём от такого способа сражаться с противником. Бабка Калея никогда не учила его этому. Правда, она почему-то никогда и не рассказывала о возникновении вот такого положения, когда враг заявился убить тебя, зная своё превосходство, и как его встретить обманом.
В душе мальчика происходила борьба, обессилившая его больше, чем бессонные ночи. Он не знал, как должен себя вести, тем более что тескомовцы сами стали виновными в своей гибели.
Вот убили они двух тескомовцев, а те, тренированные, прошедшие школу и многие схватки, вели себя, по его понятиям, не правильно. Бабка говорила, если служишь чему-либо, то служи во всём. И тескомовцы не должны были так поступать, как они только что себя проявили. Они были беспечны и недобросовестны к службе, оттого и поплатились жизнями и не выполнили возложенных на них обязательств. А последнее – худшее, что может произойти с человеком, посвятившим жизнь служению.
Так говорила бабка. Но на самом деле всё получается не так. Не правильнее и страшнее.
Они убили двух тескомовцев, даже не показав им себя. Они даже не видели, кто их убил…
Камрат не был подготовлен к такому, ему не хватало воздуха, ему хотелось плакать.
Хопс его переживаний не замечал, а если бы и заметил, то не понял. Ему не могло даже прийти в голову переживать такую драму, какую переживал Камрат, заставившую его от слабости усесться на ступени лестницы. К”ньеца просто восхитила идея Камрата отдохнуть, словно вокруг ничего не происходит. Он подумал о мальчике как о бесстрашном человеке. Со вчерашнего дня Камрат для хопса стал авторитетом, равным Свиму. Потоптавшись, он тоже сел рядом с ним.
На предпоследнем этаже от верха башни тескомовцев уже не оказалось, и Свим с торном стали опускаться по очередному пролету лестницы. Они слышали уверенные шаги и спокойные переговоры тескомовцев, но затруднялись точно сказать, где они сейчас находятся и сколько этажей их разделяет.
Свим энергично покрутил перед собой руками, что долженствовало показать торну ускорение движения. Сестерций заспешил за человеком, опять возвращаясь к своим утренним мыслям.
Он никогда не думал, кочуя со своим кланом по степям Редких Холмов, где не то что человека, но и других разумных не часто встретишь, что придёт такое время, и он будет так тесно общаться с людьми, о которых постоянно слышал со дня выемки из инкубатора. О людях в клане говорили разное: от возвеличивания до собственного уничижения, до пренебрежения и неприятия людей как таковых; и каждый говорящий считал себя правым и чуть ли не экспертом по человеческой цивилизации и о людях вообще.
Своё же мнение о них Сестерций стал формулировать для себя совсем недавно, от чего его мозг, засорённый искажённой информацией о деятельности людей и их месте в мире разумных, ощущал необычность и нелогичность происходящего с ним. Многое, если не всё приходилось переосмысливать и создавать новое собственное представление обо всём из того, что он увидел, услышал и пережил, непосредственно общаясь в человеческой среде.
Таких контактов с ними не позволял себе даже великий Огарий, прошедший Сампатанию от Сеперта до Кунша. Огария вело любопытство созерцателя, как и многих торнов других родов Акарак.
Сестерций же стал как бы одним из людей.
Мог ли он подозревать ещё три года назад, оглядываясь на высокие передвижные халупы торнов и переживая первые шаги на пути в неведомые края, о дне, когда с человеком в паре будет охотиться на людей, а те – на него?
Сегодня был один из таких дней!
Такого ни один торн не знавал и не мог поведать своим слушателям. И случись Сестерцию рассказать всю подноготную собственных странствий – никто в клане не поверит ему…
Четыре пролёта лестницы между этажами не давала возможности с верхней площадки сразу увидеть происходящее на следующей, нижней, создавая крадущимся Свиму и торну преимущества, так как их не могли видеть снизу, и одновременно вызывая неудобство. Им по существу приходилось идти вслепую, и сделай тескомовцы неожиданный рывок вверх по лестнице, они могли бы застать тех, кого ищут, врасплох.
Снизу вдруг донёсся пронзительный визг и лай.
– Ф”ент, – прошептал Свим и, пользуясь поднятым шумом, быстрее побежал по лестнице. Пока тескомовцы занимались выродком, можно было воспользоваться моментом и приблизиться к ним незаметно вплотную.
Крики людей и лай Ф”ента доносился из одной из комнат, где располагалась старая заброшенная аппаратура. Свим подкрался и посмотрел в щель, образованную дверью и стеной.
– Откуда я знаю, куда они подевались? – вопил выродок. – Я побежал и они побежали, когда увидели ваши шары. Я же не мог их привязать к себе. Сами…
– Не умничай. Сколько их?
– Кого их?
Тескомовец ткнул разумного кончиком меча в спину. Ф”ент заскулил.
– Что вам надо? Я всё сделал. Я не хотел…
– Тебя не спрашивают, хотел ты или не хотел. Куда делся мальчишка? Тебе следовало…
– Все разбежались. И я убежал и спрятался, чтобы они меня не нашли. Так откуда я знаю? Из подвала есть ход наружу. Они могли уже убежать отсюда.
– Мы бы об этом уже узнали.
Свим слушал и темнел лицом. Ф”ент, эта лиса, и точно оказался паршивой собакой. Как К”ньюша был прав, выступая против него! Становилось совершенно ясно – тескомовцев на них навёл именно Ф”ент. Значит всё это время, пока он находился в его команде, он прикидывался, представлял себя жертвой Кемеша…
Хм… Значит и Кемеш был у Тескома на крючке? Слишком сложно, чтобы разобраться сейчас прямо здесь… И этот паршивый лис явно изворачивается и перед тескомовцами. Такое впечатление, что он как будто пытается скрывать состав и численность команды и надеется сбить тескомовцев со следа Свима и Камрата, разыскиваемых ими.
– Значит, не знаешь, где мальчишка?
– Я же уже сказал…
Тескомовец ударил выродка плоской стороной меча по голове. Ф”ент упал и больше не шевелился.
– Пошли! Хвост ему отрубим потом.
Свим отскочил от двери. Они с торном оказались в неудобном положении: дверь в комнату открывались вовнутрь, и при выходе тескомовцы смогут хорошо просматривать всё пространство лестничной площадки.
Надо было что-то быстро решать. Убежать или скрыться в другой комнате они не успевали.
Свим решил упредить события. Он сам бросился навстречу противникам. Его толчок в дверь совпал с моментом, когда тескомовцы хотели её открыть. Внезапное появление Свима перед ними с обнаженным мечом вызвало кратковременное замешательство. Мгновений хватило Свиму произвести удар первым и поразить могучего тескомовца в глаз.
Второй тескомовец лишь успел проследить, как медленно оседает его товарищ, но уже был готов встретить нападавших.
Меч Свима прочно застрял в черепе убитого, и он суетливо и безуспешно пытался вырвать его, чтобы отразить замах живого тескомовца. Его выручал торн. Сестерций выскочил из-за его спины, убыстрил свои движения и запрыгал перед противником, не давая тому сосредоточиться.
Скрестились клинки, отбивая и нанося первые удары, зазвенели колокольчики на плече тескомовца – по одному за уничтоженного противника.
Повесить такой колокольчик мог позволить себе только тот, кто победил равного или в чём-то превосходящего его соперника. У тескомовца, атакованного торном, их было штук пять. Воин бывалый. И хотя с торном, похоже, он встретился впервые, растерянности на его лице не было, зато своего удивления он скрыть не смог.
