– Не угадала: я прилетел не затем, чтоб унести тебя домой, – жизнерадостно пропел Габриэль, твёрдо намеренный остаться существенным элементом в жизни своей непостижимой дамы сердца.
– А зачем? – растерялась та, отвлекаясь от расчётов и вязи рун на своих листах.
– Затем, чтобы помочь расправиться с твоей загадкой и раскусить мою. – Габриэль выложил в чашку Петри замороженный шарик золотистого зелья.
– Откуда взялось сие творение? – Глаза Аманды загорелись, вокруг шарика закрутились тёмные вихри ведьминских чар. Руки колдуньи сами собой потянулись за плотными перчатками, устойчивыми к большинству химических и даже химико-магических соединений. – Ого-го, какие сложные изящные плетения, будто сама верховная навертела! Предположения по назначению и составу зелья есть? Нет? Тогда быстро выяснить, что это за снадобье, не удастся. Так откуда ты его взял?
– Выплюнул после того, как был вынужден выпить из бокала в целях сохранения репутации сильного бесстрашного монстра, – объяснил Габриэль, с любопытством рассматривая разнокалиберные флаконы, колбы и пробирки, уставившие столы общей токсикологической лаборатории.
– Тебя пыталис-сссь опоить этим з-ззельем?! – Шипение разъярившейся ведьмы разнеслось по всем углам. Лицо её напряглось, по нему скользнула обещающая адское возмездие дьявольская усмешка, и демон порадовался, что мстить колдунья собралась не ему и что стратегия асимметричного ответа и в личной жизни не подвела. Кстати, надо предупредить...
– Прости за плохую весть, но подлила его как раз таки верховная ведьма, – сказал Габриэль.
Лицо его женщины ошеломлённо вытянулось, а потом в её глазах забрезжила некая догадка... Схватив чашечку с шариком и растопив лёд обратно в жидкость, Аманда метнулась в свой отсек, включила басисто жужжащие, внушительных размеров приборы и углубилась в созерцание линий и графиков, плывущих по мониторам.
Озвучивание результатов исследований началось эмоционально.
– Вот зараза! – с чувством высказалась Аманда, отодвигая чашечку с зельем, оскудевшим на десяток капель. – Предприимчивые подруги – зло!
– Она хотела отвратить или приворожить? – холодно осведомился Габриэль, недобро прищурившись.
– Приворожить, конечно. Экспериментальным модернизированным методом с генетической настройкой на объект. Первый в истории опыт инновационного приворота! Гордись: ради тебя аж две из самых известных ведьм страны затратили столько усилий!
– Прежде чем гордиться, хотелось бы уточнить, к кому именно меня намеревались сбагрить. Надеюсь хоть не к самой верховной? – скрежетнул отросшими клыками глава демонов. А он-то до последнего надеялся, что с кланами местных сообществ удастся наладить адекватные деловые взаимоотношения! Ковен можно вычёркивать из списка компаньонов.
На него глянули непонимающе. Аманда тряхнула головой в лабораторной шапочке, прячущей её густые кудри, и произнесла:
– Почему к верховной, что за нелепая версия? Тебя пытались приворожить ко мне.
Тут европейский демон окончательно потерялся в дебрях непостижимой логики обитателей другого континента. Их явно разделяет не только Атлантика! Неужели он недостаточно сильно «приворожён» к своей обольстительной колдунье без всяких зелий?
– К тебе-то зачем? – спросил он, стараясь не хлопать глупо ресницами.
– Затем! – огрызнулась Аманда, густо краснея. – Чтоб не сбежал после первого же завтрака, приготовленного моими руками, и одиноких ночей, на которые я оставалась в лаборатории. До тебя только Элсинэль долго выдерживал издержки моей профессии, а его верховная не жалует.
О-ооо, это круто меняло ситуацию и делало её куда занимательней!
«Ковен ведьм буду холить и лелеять и ставить скидки на все поставки в их закрома», – решил Габриэль, чувствуя, как губы расплываются в неудержимой улыбке.
– Говоришь, эксклюзивное зелье, первый в истории опыт? Так не будем портить твоим подругам столь важный эксперимент! – подмигнул он и залпом выпил жидкость из чашечки.
Колдунья не оценила его рвение помочь магической науке. Она издала оглушительный вопль, разразилась витиеватой бранью, высказалась о невысоких умственных способностях всех Иных его рода вплоть до десятого колена и под конец произнесла чертовски обидную для демона фразу:
– Надеюсь, в глубине души ты ко мне абсолютно безразличен.
– Не надейся, – буркнул он.
Тяжко вздохнув, Аманда жалостливо погладила его по щеке и сказала:
– Что ж, тогда готовься прочувствовать всю глубину своих чувств. И не сверкай глазками, как кот мартовский, я не о страсти неземной, я о передозировке говорю.
– Передозировке чего? – почуял неладное демон, с тревогой прислушиваясь к реакции организма на экспериментальный ведьминский продукт.
– Видишь ли, при чувстве влюблённости организм человека массово вырабатывает эндорфины, энкефалины, окситоцины и прочие вещества. Чем ярче чувство – тем их больше, и выражение «от любви кружится голова» является вовсе не метафорой, а точным описанием результата влияния психотропных веществ. Назначение любого приворота – вызывать выброс этих веществ при лицезрении определённого объекта, а если их и без того много...
Окончание просветительской лекции Габриэль постиг на практике. С криком «Вот и пригодится твоя ваза!» его уволокли в кабинет шефа токсикологов. Цветы перекочевали на стол, а жертва инновационных технологий трепетно обнял большую и, по счастью, достаточно глубокую вазу. Его окутывали отворотными чарами, взламывали плетения магической основы зелья, поили нейтрализаторами и окуривали лечебными травами, но плоды творческого вдохновения двух знаменитых ведьм было не так-то просто уничтожить!
– Любовь – великая сила, неподвластная ни магии, ни науке, – задыхаясь, пошутил он в перерывах между мучительными спазмами.
– Какое счастье, что организм высшего демона в итоге справляется с любой отравой, – совсем неромантично откликнулась Аманда, наблюдая у пациента быстрое исчезновение неприятных симптомов интоксикации.
Оторвавшись от вазы, Габриэль перелетел к раковине и умылся. К нему вернулось весёлое настроение, и он лукаво подмигнул своей ведьме:
– Глубина моих чувств больше не вызывает сомнений и необоснованных надежд на их незначительность?
Обречённо махнув на него рукой, как на совершенно безнадёжного больного, Аманда бросила в вазу щепотку горючего порошка. Вспыхнуло пламя, уничтожив следы спонтанного опыта.
– Раз уж ввязался в эксперимент, докладывай о нюансах самочувствия, – велела она. И опять с опозданием спохватилась, что ведёт себя не так, как положено роковой, соблазнительной ведьме, заинтересованной в сохранении привязанности любовника! Надо было выразить ему всемерное сочувствие, одарить нежными поцелуями и так далее и тому подобное – словом, произвести все те действия, что ожидают мужчины от своих дам. Особенно после того, как признались им в глубокой привязанности, да ещё подтвердили её экспериментально.
«Сколько меня ни дрессируй и ни перекрашивай по совету мамы, всё одно милой сизой голубки из меня не сотворишь даже на время», – хмыкнула про себя Аманда и обернулась к демону в ожидании доклада.
– Самочувствие нормализовалось, а усиления моих чувств к тебе не замечаю, – разочарованно отчитался Габриэль и поспешил веско добавить: – Однако из этого не следует, что они слабы!
«Если бы демоны учились в ведьминских академиях, ты бы знал: из этого следует, что чувства очень сильны, – улыбнулась про себя Аманда. – Легко увеличить уровень воды в стакане, но не в океане: в первый достаточно ложку плеснуть, чтобы уровень повысился, а во второй хоть цистернами и водопадами воду лей – разницу не заметишь. С приворотными зельями такая же история, и они изначально созданы для тех, в ком чувства нет или оно угасло до еле ощутимого огонька».
Их первый разговор о чувствах родился стихийно и в общем-то случайно, но переполнил её нежностью. Той нежностью, в которую превращается ненадолго укрощённая страсть. Той нежностью, которая вселяет уверенность, что жизнь всё-таки прекрасна. Нежностью тихой, как биение сердца, и столь же жизненно необходимой. Габриэль смотрел на неё в ожидании научно обоснованных возражений, сложив руки на груди и устойчиво расставив ноги – живая иллюстрация к мудрому изречению бабушки:
