– Отлично, пилот. Будьте внимательны. Поехали, – раздался голос Людмилы Игоревны в наушниках, от её слов в сердце Леонида зажглась искра предвкушения.
Он активировал двигатели и на форсаже начал взлёт, как делал это тысячи раз. Однако на этот раз всё было иначе. Тренажёр оказался настолько реалистичным, что Леонид на мгновение потерял ориентацию в пространстве, ощущая, как кабина оживает под его руками. Его тело отреагировало на перегрузки, словно он находился в настоящей машине, на настоящем боевом задании. Леонид не сопротивлялся этому чувству, наоборот, он полностью слился с машиной, став с ней единым целым, как это бывало всегда в его лучших полётах.
Скорость увеличивалась, и Леонид, сосредоточив всё своё внимание, повёл истребитель в указанный коридор. Он занял рекомендуемую высоту и начал выполнение задания. В этот момент реальность и симуляция окончательно смешались для него. Всё вокруг – панели, дисплеи, рычаги, педали – стало частью его сознания. Он чувствовал, как сердце истребителя бьётся в такт с его собственным.
Высота двадцать километров. Первая линия обороны и ПВО. На радаре замигали тревожные сигналы – сканирующая система отследила несколько пусков ракет. Вражеские ракеты уже в пути, наведены на цель, то есть на него. Леонид быстро оценил ситуацию: скорость две с половиной тысячи километров в час, высота достаточная для манёвра. Решение пришло мгновенно.
Он резко увёл истребитель вертикально вверх, мгновенно набирая высоту. Двадцать пять километров, тридцать. Его тело испытало значительные перегрузки, но Леонид держался. В какой‑то момент почувствовал, что достиг предела, и решил действовать.
– Хватит, – произнёс он себе под нос и тут же отстрелил тепловые ловушки, после чего отключил двигатели, переводя истребитель в режим свободного падения. Радиолокационные станции врага потеряли его из виду, ракеты взорвались в ловушках, посчитав их целью. Враг, возможно, решил, что миссия успешно завершена, но Леонид знал, что это только начало.
Прошло две мучительно долгие минуты свободного падения, когда Леонид буквально чувствовал, как сила притяжения тянет его вниз, к земле. В такие моменты важен каждый миг, каждое движение. Наконец он задействовал двигатели и вернулся на прежний курс, плавно набирая высоту. Первая линия обороны пройдена, но впереди ждала вторая – более сложная и опасная.
Леонид знал, что противник уже осознал его тактику и готовился к новой встрече. У него остались считанные мгновения, чтобы изменить стратегию. Решение принял нестандартное, но риск оправдан.
Когда его истребитель приблизился ко второй линии обороны, он внезапно перевёл его в крутое пике. Земля стремительно приближалась, но Леонид сохранял хладнокровие. Его план прост, но опасен: уйти настолько низко, чтобы стать невидимым для вражеских радаров. На высоте всего нескольких сотен метров над землёй вывел истребитель из пикирования. Радарные системы врага потеряли его – для них такая малая высота была недоступна.
Леонид чувствовал, как напряжение сковывает мышцы, но сосредоточенность не позволяла ослабить хватку. Он увеличил скорость до двух тысяч километров в час и прорвался над головами врага, скрываясь от их внимания. В этот момент он сбросил одну бомбу, которая поразила назначенную цель. Удар оказался точным, но это был только один из многих вызовов.
Он вырвался из зоны поражения, едва успев уйти от ответного удара. Тревожные сигналы в кабине напоминали о продолжающейся опасности. Ему приходилось маневрировать на грани возможного, но Леонид находился в своей стихии. Он знал, что каждый момент боя может стать последним, но именно в такие моменты он чувствовал себя по‑настоящему живым.
– Отлично, – раздался голос Людмилы Игоревны в наушниках, но Леонид слышал в нём напряжение. – Вы прошли первую фазу, но впереди вас ждёт самое сложное.
Её слова прозвучали как новый вызов, и Леонид был готов его принять, ещё не зная, что ждёт его впереди. Этот бой для него больше, чем просто тренировка – он был проверкой, испытанием на способность вернуться к управлению истребителем.
– Я готов, – ответил Леонид, чувствуя, как напряжение внутри него возрастает. Всё сводилось к этому моменту.
– Хорошо, осталось последнее – сбросить бомбы на цель, – раздался голос Людмилы Игоревны в наушниках.
Леонид уже подходил к координатам, где должен совершить сброс, когда на сканере внезапно возник вражеский истребитель. Он резко начал маневрировать, осознавая, что ситуация усложняется. Противник стремительно приближался, пытаясь захватить его в прицел. Леонид знал, что это будет непростой бой. Противник не отрывался, словно прилип к его хвосту, пытаясь атаковать с тыла – классическая тактика, которую использовали пилоты во все времена.
В голове Леонида пронеслись возможные варианты действий. Он был один, и прикрыть его некому. Решение нужно принимать мгновенно, иначе противник одержит верх. Леонид выбрал единственно правильное в такой ситуации решение – резко уйти вниз, чтобы попытаться стряхнуть преследователя. Его сердце забилось быстрее, когда он почувствовал, как истребитель уходит в крутое пике, направляясь к земле. Это был рискованный манёвр, но на войне нет места для осторожности.
На мгновение ему показалось, что противник потерял его, но затем на экране радара снова засветилась точка – враг удержался и выпустил две ракеты, которые, к счастью, прошли мимо, уйдя в молоко. Леонид знал, что времени остаётся всё меньше. Впереди над горизонтом появилась грозовая туча, сверкающая молниями. Он принял решение направить истребитель прямо в это природное явление, понимая, что так можно сбить противника с толку.
Вражеский истребитель открыл огонь из пушки, но снаряды прошли мимо. Леонид резко маневрировал, каждый раз избегая попадания, ощущая, как волнами накатывает напряжение. Скорость на пределе, и каждый поворот – с критическим углом атаки. Вот и грозовая туча. Влёт в такую тучу равносилен прыжку в неизвестность. Грозовая туча могла нанести смертельный удар молнией, но Леонид знал – это его шанс.
Резко сбросил скорость и погрузился в клубящуюся темноту, окружённую разрядами молний. Сканеры начали давать сбои, электромагнитное поле тучи было слишком мощным. Леонид понял, что и враг тоже потерял его из виду. Теперь всё зависело от того, кто быстрее обнаружит противника визуально. Видимость почти нулевая, и напряжение достигло своего пика.
Сосредоточившись до предела, Леонид прислушивался к каждому звуку, выискивая хоть малейший след присутствия врага. Вдруг он заметил лёгкое возмущение воздуха впереди – это могла быть турбулентность от двигателей истребителя противника. Сердце Леонида замерло на мгновение, и затем он резко выровнял истребитель, готовясь к атаке.
– Попался, дружок, – прошептал он, нажимая на кнопку пуска ракеты «воздух – воздух».
Прошло несколько долгих секунд, прежде чем раздался оглушительный взрыв. Вражеский истребитель уничтожен. Леонид почувствовал облегчение, но знал, что не время расслабляться – есть ещё одна цель.
Он вырвался из грозового облака и сделал ещё один заход на цель. Планирующие бомбы точно легли по координатам, уничтожая цель.
– Задание выполнено, разрешите возвращение на аэродром, – доложил он, чувствуя, как напряжение медленно отступает, уступая место удовлетворению от успешно выполненной миссии.
– Возвращение запрещено, аэродром уничтожен. Придётся совершить посадку на авианосец. Координаты сбрасываю, транспортный луч будет обеспечен, – раздался голос Людмилы Игоревны, и в нём теперь не было ни тени прежней доброжелательности. Это был голос строгого инструктора.
Леонид почувствовал, как холодок страха пробежал по спине. Посадка на авианосец – одно из самых сложных испытаний для любого пилота. На фоне недавней битвы это было как прыжок из огня да в полымя. Но времени на раздумья не осталось. Леонид сжал зубы, крепче ухватился за штурвал и заложил крутой вираж, укладывая истребитель на новый курс. Он знал, что сейчас ему предстоит не просто посадка – это будет финальный экзамен, который решит его судьбу.
