— Гильдия кинорежиссёров России. И такие бывают? — хмыкнул я, повертев в руках визитку с вензелями. На ней, кроме титула, профессии, ФИО и короткого телефона было две вещи, которые я не сразу понял: длинный телефонный номер, начинающийся с 79, и какой-то еман уноекс. Кроме того, в конверте было сто долларов.
— Мне что-нибудь передать?
— Скажи графу Баранову, что я принимаю его восхищение, но работать с ним вряд ли буду. А визитку оставлю. Спасибо.
— Я, передам, — надо отдать должное, он почти не изменился в лице. — Ещё раз спасибо, что выбрали наше заведение. Заходите ещё.
Улыбнувшись, я кивнул махавшим нам людям и повёл Катю есть. Через десять минут мы сидели в крохотной и почти до краёв забитой кафешке, в которой пахло так одуряюще, что слюнки потекли даже у Кати. Не особенно разбирая, я взял один из готовых шашлыков и вонзил зубы в сочное мясо. Наконец-то!
О томатном соусе я вспомнил только на втором шампуре. К третьему наелся. Затем мы пили настоящий ароматный чай без всяких добавок и сахара. И даже сладости для Кати нашлись. Так что, когда я спросил у официанта про ближайшую гостиницу, в которой есть телефоны в номерах и услышал про Москву, понял, что таких совпадений не бывает.
Ну, гулять так гулять. Отпуск в конце концов! После снятия номера на сутки понял, что за сегодня у меня улетело больше сотни долларов. Так что чаевые от кинорежиссёра лишь покрыли основные расходы. Но телефон с безлимитными звонками по городу и видом на море этого стоил.
Хотя нет. Наплевать на всё это. Главное, что окупало любые расходы — было обожание в глазах восхищённой девушки. К тому времени кратковременный эффект от афродизиаков или психотропного уже прошёл, зрачки начали реагировать нормально, и я был уверен в искренности её чувств. Остальное было не так важно. Так что и к обзвону я приступил уже поздним вечером. В Адлер мы так и не вернулись.
— Не хочешь родителям позвонить, чтобы они не беспокоились? — спросил я, когда солнце начало садиться в море, оставляя оранжевую дорожку, тянущуюся за горизонт.
— Они уже привыкли, что я пропадаю, — отмахнулась Катя, развалившись на кровати и прикрывшись только простынёй.
— Ну вот и сделаем в этом правиле приятное исключение, — заметил я, подвинув к ней телефонный аппарат. — Звони, я пока в душ схожу.
Правда, эффект был совсем не тот, на который я рассчитывал. Когда вышел из ванной, увидел, что Катя сидит в кресле, обняв коленки, и смотрит на вываленные из рюкзака вещи. Паспорт, нож, золотые цепочки и кольца бандитов, купюры. Услышав шум, девушка подняла на меня красные глаза.
— Вань… а ты кто?
Глава 10
— Тебя не учили, что лазить по чужим вещам может быть вредно для здоровья? — спросил я, и девушка ещё сильнее вжалась в кресло. Прижимая голову к коленям и закрывая её руками от ударов. И вышло у неё чересчур привычно. Сгруппировалась так, что сложно было не заметить на спине и шее застарелые следы побоев. Похоже, домой она не спешила не просто так, но и оставлять девушку после подобного…
— Посмотри на меня. Сейчас! — сказал я, и Катя, вздрогнув, подняла голову. — У тебя началась ломка после наркоты. Нервозность, импульсивность, истерика — оттуда. Но я вижу твоё отношение, а потому дам последний и единственный шанс. Возьми себя в руки! Никто, кроме тебя, этого не сделает. Понятно?
Катя не ответила, только ещё больше сжавшись в комок. Наркомания — это диагноз, неизлечимая болезнь, сколько бы ни старались врачи и в какие «санатории» бы ни отправляли наркоманов, пока человек сам не поймёт, в чём беда, и сам не решит выбраться — всё бесполезно.
— Твою же! — я выдохнул, а девушка смотрела на меня большими испуганными глазами. — Не дёргайся, бить не буду. Не в моих правилах бить женщин, если они не демонессы во плоти.
— И что теперь? — покосившись на распотрошённый рюкзак, спросила Катя.
— Теперь, — я сел в соседнее кресло, побарабанив по подлокотнику пальцами. Посмотрел на кучу денег и украшений. Вспомнил начало своей новой жизни, и губы невольно растянулись в улыбке. — Ты хотела отсюда вырваться, верно? Что ж, я тебе сделаю подарок, почти такой же, как сделали мне.
— Что ты имеешь в виду? — опять напряглась Катя.
— Я дарю тебе новую жизнь, — усмехнулся я и, хлопнув по коленям, поднялся. — Что там у меня было? Деньги, билет, вещи… с паспортом не помогу, тут извини. Как и с ломкой, тебе придётся её пережить самой.
— Но я хочу остаться с тобой! — подалась вперёд девушка.
— Сейчас ты сама не знаешь чего хочешь. В тебе говорит страх и наркотики. Единственное, что тебе дадут деньги — это уверенность в завтрашнем дне. А остальное… — ответил я, отсчитав из кучки купюры. — Если ты выдержишь и сумеешь выбраться из этой ямы, то знаешь, где меня найти. Я поступлю в Черноморский.
Девушка сорвалась в рыдания, но я легко выдержал и истерику, и мольбы. Бывало, куда хуже, когда мы эвакуировали районы перед ковровыми бомбардировками и разлучали семьи, потому что не могли вывезти всех. А это так, мелочь.
— Держи. Поезд ночной, уснёшь в купе и утром будешь уже в другой жизни.
— Но я тебя люблю! — сжав кулачки, закричала Катя.
— Говорят, что любовь проверяется расстоянием, вот как раз и выясним, — улыбнулся я и помог девушке зайти в вагон. А через пару минут она уже выглядывала из окна уходящего в Краснодар поезда. Даже на душе как-то теплее стало. Может, потому, что одной проблемой меньше, а курортный роман закончился почти как и должен. Только уехала она, а не я.
Осталось, правда, одно незаконченное дело. Глубоко личное. Потому что эти твари умудрились задеть меня за живое и испоганить отпуск. Пусть без них я бы и не встретился с Катей, но, если бы они не подсадили её на стимуляторы, встреча могла бы выйти совсем другой. Гадать бесполезно, нужно форсировать события.
Все те парни и девушки, что были на собрании в коттедже, не заслуживают такой участи. А выяснить, кто поставляет наркоту, можно и более простыми способами. Не тратя недели на наблюдение и поиск хвостов.
Солнце уже село, так что я позволил себе вернуться в номер, отоспаться и приступить к делу позже, подготовившись. Для начала съездил и снял выбранную квартиру, однокомнатную, на чердаке старой пятиэтажки на Конституции СССР, но зато в семи минутах от моря и десяти от будущего места учёбы.
Вид из окон открывался на зелёный дворик, тихий и спокойный даже во время бурного пляжного сезона. А стоило перейти улицу, как оказывался у автобусной остановки и моста через речку Сочинку. Почему река не называлась просто Сочи? Кто его знает. Хотя во время стоявшей жары она и на речку-то не тянула, можно перейти вброд, не намочив коленей.
Квартира обошлась мне в пятьсот рублей, с учётом задатка. Кровать, несколько стульев, крепкий письменный стол, холодильник Бирюса и пузатый неработающий телевизор, который я и не собирался включать. Столовые приборы хозяйка перед уходом всё пересчитала и дала мне расписаться за количество. В общем, бедненько, но светло и чисто. Впрочем, мне не надолго.
Потом поехал в книжный, и это стало целым событием! Я знал об этом мире слишком мало, а мой предшественник царевич не слишком заботился о будущем и прошлом. Что-то из его памяти выудить удалось, типа существование трёх Римских Империй, две из которых к Риму вообще отношения не имели, а третий — Москва.
Взял себе несколько исторических книг, пару учебников, не относящихся к списку предметов, а потом набрал всё по списку и… и понял, что столько не утащу при всём желании. Стопка получилась выше головы.
— Очень приятно видеть читающую молодёжь, но, может, вы сходите в библиотеку? — посоветовала мне интеллигентная женщина лет пятидесяти. Ещё не бабушка, но молодость её давно прошла. Светловолосая, в круглых очках и простом сарафане. — Там есть все книги по истории. И гораздо больше, чем у нас в магазине. Мы же больше продаём то, что покупают. Сейчас так.
Разочарования и обиды на весь мир в её голосе хватило бы, чтобы утопить не одну империю. А уж взгляд, полный бессильной ненависти, который она бросила на ряды полок, заставленных книгами в мягкой обложке, с надписями «Они среди нас», «Ваш гороскоп», «Чёрная и белая магия». Последнее мне бы вполне пригодилось, только вот что-то подсказывало, что написанное на желтоватой бумаге — полный бред.
