Судья поднимал мою руку, зрители ревели, приветствуя мою победу, толстяка опять крутила охрана, потому что он попытался выпрыгнуть на арену.
А я был счастлив! В этом бою букмекеры давали коэффициент три и шесть на мою победу, то есть попросту не верили в неё. И я поставил на это большую часть заработанных за эти две недели денег — шестнадцать тысяч. Да, мог опять продуть, но я был как никогда уверен в себе. А если что, то годик бы почилил в кузнице, а потом поступил бы в университет, что уж там. Но теперь у меня почти пятьдесят восемь тысяч на счету. И послезавтра я тоже поставлю на себя — хрен тебе, а не победа, Королева. И тогда точно смогу оплатить все три года в Университете!
Едва отбившись от фанатов, быстро переоделся и тайком выбрался с арены, сбежав домой. Простите, мои хорошие, но вам хватит и футболок с моим изображением — блондинкой с лицом порномодели, которая держит перед собой щит. А мне надо отдохнуть и подготовиться. Да и вообще, мало ли, сорвёт кто в толпе с меня балаклаву — и что тогда? Обидно же будет проколоться на такой малости!
Субботу я отдыхал. Сходил в магазин, полюбовался почти шестью десятками тысяч на своём счету в банкомате. Очень красивая циферка! Впрочем, завтра она станет больше, хоть и не очень — букмекеры после победы над Барьером поставили коэффициент один и шесть на мою победу. У Снежной Королевы, кстати, два и восемь, тина она аутсайдер. Ну, надо сражаться почаще, чем раз в четыре месяца!
Несколько минут меня грыз червячок подленькой мысли — а может, поставить на Королеву и проиграть бой? Выиграю деньжат! Но потом откинул её — к чёрту тебя, мне и так хватит, при моём коэффициенте, зато я буду в ладах с совестью и собственной честью!
В воскресенье Арена ломилась от посетителей, а бой должен был транслироваться по местному телевидению, на платном спортивном канале. Мне потом бонусы с него будут, да и донаты от фанатов должны будут перечислить в сентябре. Что-то бухгалтера Арены с этим крутили, может, проценты себе в карман клали за несколько месяцев. Ну, неважно, главное, чтоб моё отдали.
Усмехнувшись о толп народа, я нырнул в раздевалку. И только стал надевать броню, как двери открылись, и внутрь вошла целая толпа народа — пузатый Козловский и штук десять клевретов, заполонившие всё пространство раздевалки.
— Что вы тут делаете⁈ Выйдите! — я упёрся стеной в шкафчики, приготовившись защищаться.
От Козловского шла тяжелая аура, у него точно было больше трёх Благословений. Может, четыре, но не больше. Или пять, но слабых, потому что его аура значительно уступала ауре отца Марины.
— Конечно, выйдем, крошка, но для начала поговорим. — Козловский улыбнулся и подошел ближе. — Ты в курсе, кто я такой?
— Козловский. Местный бандит, судя по всему. — я глянул на парочку его подручных, что уже навещали меня.
— Ха-ха, какой же я бандит? Я просто бизнесмен! — пузан гулко рассмеялся, его подчиненные угодливо захихикали. — И у меня к тебе деловое предложение.
— И какое же?
— Очень простое! Сейчас ты выйдешь на арену и проиграешь. Можешь посопротивляться, потешая своё самолюбие этим, но потом сдашься. Поняла?
Глава 34
— Что-что? — я даже не сразу понял, что он хочет, от неожиданности.
— Посопротивляешься немножко и ляжешь. — добродушно повторил Козловский.
— Нет! — я добавил горделивый жест головой к своему ответу.
Спасибо за предложение, но я уже как-то такое принял. Во что оно вылилось в итоге — до сих пор разгребаю последствия. А уж тем более такое предложение и от такого человека. Да потом мне жизни не будет! Если я снова попытаюсь выступать на Арене, то у этого Козловского будет огромный крючок, на котором я буду висеть, не смея трепыхаться. Железная леди сливает бои за деньги! Она мошенница! Да что там, голые фотки, что слил Гоша, ни в какое сравнение с этим не идут. Репутацию нарабатываешь годами, а просирается она за пять минут. Кто знает, может, все козловские прихвостни сейчас нас снимают на мобильники, камеры или даже иллюзорные артефакты.
И ладно бы у меня была возможность всех их прикончить, можно было бы взять деньги, а потом концы в воду. Так нет, не получится.
Даже хмыкнул про себя от таких мыслей. Года два, а уж тем более три назад я бы в обморок упал от того, что хладнокровно рассуждаю об убийстве десятка человек. А сейчас ничего, взвешивание шансов и только. За эти два года произошло столько событий, что брезгливость и страх перед причинением вреда другим затерялись где-то в прошлом. Увы, но хорошим, добрым человеком, что никому не причинил никакого вреда, можно быть только тогда, когда никому не интересен. А если хоть чуть-чуть высунулся, то готовься идти по трупам, если хочешь жить! Таков уж этот мир!
— Ты не поняла, кроха. — мягко, почти ласково заговорил пузан. — Я не спрашиваю тебя, будешь ты делать или нет, я тебе говорю, что ты будешь делать. Раньше ты уже отказала мне — я подумал «Ладно, девочка молодая, пусть играется». Но сейчас не тот случай, детка.
— Мне плевать. Я не буду ничего делать по твоей указке!
— Хах! Ты правда так думаешь? — теперь в чертах Козловского проступило что-то змеиное, хищное, «папочка» превратился в монстра. — Смотри, сейчас ты скрываешь свою мордашку, чтоб тебя не узнали. Но я могу так её обработать, что ты будешь её скрывать, чтоб никто не увидел и не ужасался. И никакие целители не помогут! Так что ты сделаешь всё, что я скажу, и я буду при своём интересе, а ты — при своей симпатичной мордочке.
— Угрозы оставь для тех, кто тебя боится. А я не из таких. Поэтому бери своих жополизов и убирайся! — внутренности сжимала ледяная рука, но внешне я пытался быть твёрдым и непреклонным.
— Серьёзно? — Козловский ухмыльнулся и подошел на полшага ближе.
По комнате разлился холод, такой, что я весь покрылся мурашкам. На металлических шкафчиках появились капельки воды, которые почти сразу превратились в иней. Мало того, между металлическими деталями интерьера стали проскакивать искры, волосы у меня на затылке встали дыбом. Да и между пальцами пузана стали проскакивать с резким треском разряды.
Понятно, как минимум два его Благословения — молнии и лёд. Или холод. Не слишком приятно. И ещё два неизвестные.
— Я такие фокусы уже видела, не впечатляет!
— Ха! А так?
Он пошевелил рукой, и у меня внутри что-то случилось. Резкая боль уколола изнутри, прошлась ржавой пилой по кишечнику, кольнула в сердце и голову.
У него Благословение крови! При желании, этот гад может вскипятить мне кровь, даже не прикасаясь! Очень неприятно, очень!
— Тоже нет. — я улыбнулся через силу так, чтоб улыбка казалась насмешливой.
— Какая храбрая девочка! — почти что восхитился Козловский, впрочем, сделал это снисходительно, как к ребёнку, который впервые что-то сделал, но неправильно, а похвалить надо.
— Ага. Кстати, ты же не думал, что меня отпустили развлекаться тут просто так? — я стал навешивать ему лапшу на уши. — Без подстраховки? Ты, конечно, можешь попробовать что-то мне сделать, но и я могу! Только после этого из этой комнаты никто не выйдет живым! И ты в том числе!
В глазах Козловского мелькнула неуверенность. С одной стороны, он тут хозяин положения. С другой — мало ли сильных родов в Империи, молодёжь из которых на Аренах морды друг друга бьют? И таким родичи могут дать какие-то мощные сокровища, что спасут им жизнь или отомстят. Попробуй угадай, если не знаешь происхождения противника!
— А, так ты кошечка с коготками! Как интересно! — пузан сделал полшага назад, но так, будто этого и не было.
— Я тебе не кошечка. А теперь повторю ещё раз — убирайся отсюда вместе со своими шавками! Третий раз повторять не буду!
— И что? Ты готова ради этого умереть?
— Лучше погибнуть с честью, чем жить с позором! — пафосно заявил я, задрав нос к потолку.
Надеюсь, я достаточно уверенно сказал. Восторженная молодёжь из аристократических семей в сериалах, что я смотрел, так всегда и выглядела. Они там всё время со всеми дуэлились за косой взгляд, неправильное слово и, особо часто в сериалах про любовь, за честь дамы. И даже эту свою фразу я вроде бы в каком-то сериале слышал… Ну, неважно! Главное выглядеть убедительно!
