– Жигало? – Хмыкнула Хаммер.
– Моё имя Александр. Александр Фалксон. – Заявил Павел, глядя в её расширяющиеся глаза. – По буркалам твоим вижу, что ты знаешь, кто я такой. Так что проваливай отсюда, пока я добрый, и наперёд запомни: я подаю только по воскресеньям, и то только рядом с церквями.
– Что же, Старк… – Хмыкнула Хаммер, совладав с собой и переведя взгляд на Тони. – Ты нашла парня себе под стать, он такая же наглая свинья, как и ты.
– Отойди от зеркала. – Хмыкнул Павел, продолжая есть. – Милая, ты просто обязана в следующий раз попробовать этот беф Бургиньон, он просто замечательный!
– Обязательно! – Согласилась Старк, отхлебнув вина. – А как тебе букет этого Совиньон Блан?
– Урожай две тысячи второго? – Предположил Павел от балды.
– Почти угадал, две тысячи третьего, на сколько я могу судить, но эти два года вышли довольно схожими, так что тут легко ошибиться.
– Всё равно, довольно приятные нотки крыжовника. – Кивнул Павел. – И, кажется, смородина.
Возмущённая Хаммер ещё с минуту стояла у них над душой, пока не поняла, что её совершенно наглым образом игнорируют, от чего фыркнула и направилась на выход из зала.
– Ну и дура. – Пожал плечами парень. – Кухня тут превосходная, а она решила потратить свою бронь на то, чтобы сказать пару глупостей.
– Давай выпьем? – Предложила Старк.
– Давай. За то, что поганое оружие Хаммер не может разрушить даже шалаш диких папуасов, а её поганая морда не может разрушить действительно хорошее настроение!
– Чин-чин! – Улыбнулась Старк, и они выпили.
Вечер уже двигался к своему завершению, авто с приятно проведшими время Павлом и Старк двигалось за город, когда парень внезапно почувствовал срабатывание навешанных на Паркеров заклинаний, уведомивших его о том, что они в опасности.
– Извини, Тони, тут срочная ситуация. – Заявил Павел, тормозя авто на обочине. – Я максимум на пятнадцать минут! Надо кое-кому срочно помочь где-то на Кавказе!
– Что произошло? – Не поняла Тони.
– Мои знакомые в опасности. – Только и сказал он, открыв портал к Паркерам и исчезая с глаз Тони.
– Типичный мужик! – Закатила глаза Старк. – «Возбудим и не дадим!»
***
Павел оказался в каком-то ущелье, где вовсю шла стрельба. Увидев это, он открыл ещё один портал, вынул из него пулемёт Калашникова и ранец, из которого шла лента, идущая до патронника оружия. Подумав минуту, он снял ранец и убрал пулемёт обратно, а вместо него вынул модернизированный под ручную стрельбу АГС-17 с таким же ранцем. Передёрнув затвор, он направился туда, где чувствовал присутствие Паркеров.
– Аллах!!! – Кричал какой-то мужик, размахивая шашкой с серебрением.
– Акбар!!! – Завизжали в ответ какие-то девки, вскинув к небу старые калаши, ППШ и ППС, продолжая надвигаться на рокочущий пулемёт Калашникова, почти такой же, как у Павла, обложенный мешками с песком и корзинами с камнями.
– А-а-а-а-а!!! Сучки немытые! – Орал пулемётчик в форме ВС РФ, отстреливаясь от набегающих на него исламисток. – За Веру! За Отечество! За Родной Народ!!! – Орал он, стреляя практически на расплав ствола.
– Сдавайся, неверный! – Орал мужик с шашкой, прикрытый УАЗиком от пуль. – Всех не перестреляешь! Аллах свидетель, ты умрёшь в этих горах!
– Русские – не сдаются! – Крикнул в ответ парень за пулемётом и, вынув чеку, выбросил за бруствер гранату. – Живым не возьмёте, черти черномазые!
– Держись! – Крикнул Павел, передёрнув затвор АГСа и целясь в исламистов. – Вы мне ещё за паскуду-Шамиля ответите!
Гулкий и басовитый бубнёж автоматического гранатомёта сменился рокочущей серией взрывов в гуще «боевого гарема», разметав их в разные стороны сломанными куклами. Визгливые крики «Аллах!» сменились воплями ужаса и боли, а полевой командир в ужасе смотрел на то, как в свете встающего из-за гор солнца стоит могучий силуэт, стреляющий с рук из хорошо знакомого ему автоматического гранатомёта, словно не чувствуя отдачи, и как пламя от взрывающихся в рядах его жён, невест и наложниц гранат уносит жизни его гарема, составляющего его боевую группу.
– Аллах, помоги верным воинам твоим одолеть этих порождений шайтана! – Прошептал он, но Всевышний был глух к его мольбам. Он никогда не отвечает еретикам и грешникам, прикрывающихся его именем для вершения бесчинств и беззакония.
Вскоре весь его гарем попытался отступить. Впереди всех, даже собственного визга бежали его старшие жёны, побросавшие даже автоматы, стараясь скорее попасть к тентованному УАЗику без тента, запрыгнуть в него и сбежать. К их сожалению, когда Павел увидел, как пулемётное гнездо под крики «Ура!!!» ощетинилось несколькими автоматными и винтовочными стволами над бруствером, начав с новой силой поливать свинцом отступающего врага, он решил переключить своё внимание именно на автомобиль.
Полевой командир и его старшие жёны успели забраться в авто, набившись кто-как смог, запустить двигатель и даже тронуться, когда вокруг петляющей машины начали рваться разрывы гранат. Первый – осколками ранило командира. Второй – колёса на правой стороне превратились в решето. Третий – перед капотом образовался небольшой кратер в мягкой щебёнке дороги, в который завалился автомобиль. Наконец, четвёртый – накрывший остановившийся транспорт, превратив сидящих в нём женщин и их мужа в нашпигованный осколками обугленный фарш. Столб пламени от взрыва и детонации горючего в бензобаке поднялся на десять метров, осветив едва озарённые рассветом скалы жёлто-оранжевым светом.
– Ура!!! – Закричали бойцы в наспех собранной из старого, оставленного тут ещё в позапрошлую, Первую Чеченскую Компанию, пулемётного гнезда ваххабитов, укреплённой точки, начав стрелять в воздух.
Павел же повесил гранатомёт на плечо, открыл портал рядом с Паркерами, которые и были в этой укреплённой точке.
– Ох, блядь! – Отшатнулся от вышедшего из портала Павла парень.
– Не бранись в священных горах! – Наставительно сказал Павел, после чего подошёл к лежащим на вещмешках израненным Паркерам.
– Кто ты? Ангел? – Спросила короткостриженая молодая девчонка, выпучив на него глаза.
– Не ангел я, ибо грешен. – Ответил на это Павел, осматривая бесчувственные тела своих соседей.
– Зачем вам журналисты? – Не понял парень, что сидел с перевязанной ногой рядом с ними.
– Слабы они. Крови много потеряли и жизни их почти угасли. – Покачал головой парень. Поднимая их. – Я заберу их. Будет на то Воля Божья, останутся они живы и обнимут дочь ещё не раз, а коли не будет на то Его Воли, стало быть, час их пробил, и должно им быть погребёнными в родной земле.
Солдаты молча слушали его. Кто-то крестился и читал молитву, кто-то просто в ступоре смотрел, а кто-то даже хлопнулся в обморок – это был парень с перевязанной ногой, крови он много потерял.
– Есть ли у вас связь с большой землёй и вашим начальством? – Спросил парень, выходя из-под выступа скалы, выполнявшего роль что-то вроде крыши.
– Рация накрылась, а за тем перевалом ещё несколько банд таких же сук! – Подал голос самый старший из присутствовавших, седой мужик лет сорока с кучей шрамов и в голубом берете, с испачканной кровью тельняшкой, выглядывающей из-за кителя и бронежилета, в заправленных в сапоги штаны и с кобурой с Макаровым на поясе.
– Выведу я вас отсюда всех живыми, коли поклянётесь, что ни одной живой душе не расскажете, как вы выжили и куда делись журналисты.
– Про них в штабе не знают, мы их у этих отбили. – Отозвался командир.
– Скажи мне, майор, дорожишь ли ты своими людьми? – Спросил Павел.
– Я за своих самому чёрту пасть порву и рога в задницу затолкаю! – Сжал кулаки майор.
– Добро. – Кивнул Павел, после чего открыл портал, в который унёс бесчувственные тела Паркеров. Закрыв портал, он снова посмотрел на солдат. – Пошли, православные, к своим нам путь-дорога. А ты, командир, вспомни, как выглядела дорога, что к своим вывести должна. Всю вспомни, отсель до штаба, до казарм!
С этими словами он коснулся лба майора. Минута, и он нашёл по его поверхностным воспоминаниям место, где можно было бы открыть портал. Взмах рукой, и проход открылся недалеко от места, куда должны были направиться солдаты после выполнения своего задания.
