— Корабль мне и правда нравится… — Яромира внезапно прильнула ко мне сбоку, прижавшись бедром, и приобняв за талию. — А вот насчёт команды пока не знаю. Что, дорогой? Пошли, посмотрим наше «новое уютное гнёздышко»?
С удивлением покосился на девушку. Та посмотрела в ответ с вызовом, прямо, нахально и даже плотоядно. И прижалась ещё крепче. А заметив моё недоумение, приподняла бровь.
— Что, Зар? Что-то не так?
— Да нет, всё так. Ничего.
— Ты мой муж, в конце концов, или кто? Должна я, наконец, прочувствовать — каково это?
— Хочешь узнать, каково?.. — Резко развернул Яромиру к себе, положил руки на её крепкие ягодицы и сжал их, после чего нагнулся и шепнул девушке в самое ушко: — Вот так — чувствуешь?
— О да-а-а, За-а-а-ар… — Яра не сказала, а скорее простонала это, заскользила ладошками по моей спине, томно опустила ресницы и повернула ко мне своё личико, будто нежась. — За-а-а-р…
— Да?
— А что это за долг Богу Смерти?
Волшебство момента вмиг пропало. Синие глаза девушки резко открылись и пытливо заглянули в мои. В них не осталось ни грамма той томной неги и вожделения, которые ещё пару мгновений назад казались совершенно искренними.
В ответ на это прекрасно разыгранное представление я от души расхохотался.
— А ты хороша! Почти поверил.
— Что значит — почти поверил? Думаешь, я в чём-то лгала? Думаешь, играла? — Яромира обиженно надула губки, отстранилась и топнула ножкой. Опять получилось очень натурально. — Как рассержусь на тебя сейчас! И так и не узнаем, «каково это». Ни ты, ни я! Будешь спать на отдельной кровати. Вот.
— Ха-ха-ха! Ой, боюсь!
— Не смейся. Не смешно! И что там с долгом-то, а? Не поведаешь своей любимой жене?..
— А что значит «девочка-ключ»? Не поделишься со своим любимым мужем?
— А и поделилась бы… Но не знаю. Не знаю я, Зар! Честно-честно! В первый раз услышала про это…
— Ну а я, может, про тот долг тоже слышу впервые.
— Нет, не верю. Ты не выглядел удивлённым, когда тебе про него сказали.
— Может, хорошо контролирую мимику?
— Может, и контролируешь.
Разомкнув объятия и отпустив девушку, я отвернулся от неё и вошёл, наконец, в нашу каюту. Яромира проследовала за мной. Створки за нами бесшумно выскользнули из пазов и закрылись, отделяя нас от коридора.
Девушка встала рядом со мной, уперев руки в бока, и с деловым видом огляделась. После чего вынесла вердикт:
— Знаешь… а это «гнёздышко» и правда ничего. Тесновато, но в этом даже есть… Какой-то свой шик. Такой дорожный уют. Настраивает на приключения.
Насчёт «тесновато» можно было бы поспорить, мне каюта наоборот показалась неоправданно огромным стадионом — хоть бега устраивай, но я кивнул, в целом соглашаясь.
— Да, пожалуй. Уютненько.
Ноги наши утопали в толстом мягком ковре сочного сине-зелёного цвета.
От наших шагов по нему во все стороны побежали фосфоресцирующие волны разных оттенков, очень напоминающие движение воды в каком-нибудь озере после падения в него камня. Достигая стен и других препятствий, светящиеся линии искажались, отражались, снова разбегались в стороны, бежали друг навстречу другу и постепенно угасали. Выглядело действительно оригинально и красиво.
Стены и потолок были густого синего цвета и их покрывали вычурные золотые орнаменты, тоже постоянно пребывавшие в движении. Из углов на нас смотрели четыре искусно выполненные статуи, из какого-то незнакомого мне, но очень живописно выглядящего идеально-белого камня с цветными прожилками. Напротив дверей стояла шикарная двуспальная кровать с балдахином. За ней располагался огромный иллюминатор, в котором виднелись звёзды и половина Горнила с его кольцами. Сбоку от всего этого притулился скромный по сравнению со всем остальным деревянный столик с поверхностью, затянутой зелёным сукном, и несколько резных стульев с изящными ножками, сделанными в виде звериных лап.
Пройдясь вдоль стен, я нашёл место с выдвижным шкафом и вытряхнул туда из сумки все наши немудрёные пожитки, а следом закинул и её саму. Потом остановился у одной из статуй — девушки с голой грудью, которая величественно смотрела куда-то вдаль и держала в руках лук. Попробовал её пошатать из стороны в сторону, не поддалась. Тогда вызвал Когти Гнева, и аккуратно срезал эту не то воительницу, не то охотницу у самого основания.
— Зар! Что ты делаешь?..
— Не люблю… Когда в спальне за мной подглядывают незнакомые дамы.
Дотащив статую до дверей и дождавшись, когда створки разъедутся, просто выкинул её наружу. Затем повторил это немудрёное действие и с оставшимися тремя.
Яромира смотрела не всё происходящее с явным недоумением и лёгким неодобрением. Я же, освободив углы, перешёл к балдахину.
— Зара!
— Не люблю, когда над кроватью что-то висит. У нас же тут нет комаров, верно? Нет же?..
Отделив, опять же при помощи Когтей, все четыре держащие балдахин стойки, выволок монструозную конструкцию в коридор, в компанию к хаотично валяющимся друг на друге статуям.
— Вот. Теперь тут хотя бы жить можно!
— За-а-а-ар… Я, конечно, неразумная женщина, и во всём должна поддерживать главу семьи и своего мужа… Но просто хочу напомнить… Это не наш корабль! Мы его зафрахтовали на время! Капитан может возмутиться, что мы тут творим не пойми чего…
— Так отлично! Если возмутится, хоть увидим его наконец!
— Ну-ну… — Яромира прошла к кровати и раскинулась на ней звёздочкой, вытянув руки и ноги в разные стороны. Вроде бы, без задней мысли, но я скользнул взглядом по её фигурке сверху вниз и сглотнул слюну. Молодой здоровый организм реагировал на близость красивой девушки и камерность обстановки совершенно однозначно.
Яра же будто ничего не замечала и, приподняв голову, посмотрела на меня.
— Так что же, Зара? Про свой долг так ничего и не расскажешь?
— Не моя тайна. А даже если бы была моя — тут нас могут прослушивать. Я не настолько доверяю экипажу этой «Косатки». Если честно, мне вообще не нравится этот корабль. Мне не нравится этот экипаж. Мне не нравится этот капитан, который от нас прячется…
— Что же мы тогда здесь делаем?
— А были варианты, Яра? Боюсь, нас подловили очень вовремя. Когда другого выхода просто не было.
— И как думаешь… На кого они могут работать?
— Да на кого угодно. Поэтому — не расслабляйся.
Яромира погрустнела.
— Ну во-о-о-от… А я только настроилась, наконец, отдохнуть от этой безумной гонки…
— Нет, почему? Отдыхай на здоровье. Просто помни, что ещё ничего не закончилось. И будь наготове.
— И что же они от нас хотят, как думаешь?
— Кто бы знал. Одно хорошо — мы им нужны живыми, а не мёртвыми, и — хотя бы пока — свободными. Нас могли скрутить и обездвижить уже много раз подряд… Но до сих пор не сделали этого. Возможно, хотят что-то выведать, пока мы будем тут… И обо всём трепаться.
Многозначительно посмотрел на девушку. Та посерьёзнела и села на кровати.
— Зар. А может, они ничего не замышляют? И просто им действительно нужна какая-то услуга, которую можем оказать только мы?
— Всё может быть. Но я предпочитаю всегда готовиться к худшему — так меньше разочаровываешься. Легче жить. Ладно… Я сейчас связываюсь со своим управляющим. Надо выяснить, наконец, что там творится, и не прибрали ли ещё к рукам твоё наследство. Так что хотя бы пока не бегай на заднем фоне голой, ладно?
— И не собиралась!
— Вот и не надо.
Усевшись за стол, я огляделся, пытаясь прикинуть, как буду выглядеть на голограмме. Вроде, получалось вполне прилично и даже почти представительно. Для разговора с собственным управляющим — за глаза.
Начинка «Косатки» упорно не хотела меня слушаться, самое большое, чего мог добиться — это почувствовать какие-то устройства, их расположение, но взлом не получался. Не могло быть речи и о том, чтобы использовать стационарный управляющий вычислитель, установленный в каюте, забраться в его потроха я не смог. Да что говорить — мне не подчинялись даже встроенные в стену голопроектор и малый кухонный комплекс, так что управлять ими приходилось как простому смертному, тыкая в голографические кнопки пальцами.
