Мир Дому. Трилогия (СИ) - Шабалов Денис

Ничего не дал и компьютер. Устав ждать передовой дозор, Илья попытался‑таки запитаться от топливного элемента – однако машинка оказалась мертвее мертвого. Даже жесткий диск без признаков жизни. Илюха все же снял его, проворчав, что помозгует на досуге. Но Страшила отнесся к этому довольно скептически.

– Ничего ты не сделаешь, если хард сдох. Тут уж, как говорится, умерла – так умерла.

Знайка пожал плечами, но добычу тем не менее засунул в рюкзак.

В цеху пришлось задержаться на пристрелку. Пятнадцать горизонтов – это шестьсот метров высоты. Может, пусть и незначительно, измениться сила тяжести, может поменяться атмосферное давление… И все это влияет на точность. Уже даже для двухсот метров дистанции может быть критично – а уж для снайперов и подавно.

– Каждый пять‑десять горизонтов будем пристреливаться, – выдал указание Серега командирам групп. – Если забуду – напомните.

Оба зама покивали – прописные истины стрелкового дела знал каждый.

Дальше из цеха вел широкий коридор с рельсами. Коричневыми от ржавчины – свидетельством давней заброшенности – но еще вполне целыми. Передовой дозор уже продвинулся до следующего узла и по связи пришел доклад – приемно‑сортировочный. И здесь обойму ждал второй сюрприз, куда интереснее.

– Тут пара погрузчиков и платформы на рельсах. Тягачей нет, – доложил по связи Ставр. – Дальше короткий коридор в транзитную галерею. И труп.

– Что?! – вопросил Серега, слегка опешив. – Труп?!..

– Трупешник, – подтвердил комод. – Давнишний. Не мумия – скелет. Прикинь?.. Я сам охренел, командир. Что делать‑то?

– Жди, – ответил Серега, ухватив за разгруз Знайку, целеустремленно рванувшего вперед. – Выдвигаюсь.

Скелет и впрямь наличествовал. Он лежал посреди коридора, выводящего в транзитную, между рельс, раскинув руки – словно человек споткнулся на бегу, упал и уже не поднялся. На нем была грязная драная спецовка – серая со светлыми вставками, вся сплошь запятнанная серыми же разводами – а рядом с ногами лежали ботинки, как будто упав, хозяин зачем‑то скинул их с ног. На левом запястье, на кости, свободно болтался тусклый железный браслет с круглой блямбой часов. Тундра, немедленно взявшись за осмотр, только руками развел – повреждений у скелета не обнаружилось.

– На костях следы мелких зубов. Крысы. Вот эти пятна – кровь засохшая, – он потыкал пальцем в серые разводы на спецовке. – Это они его грызли. Ботинки видите, как лежат? Тоже крысы, в сторону откинули. Но кости целы. Небоевое повреждение, не от пули умер.

– А если в брюхо попали? – спросил Дровосек. – Как определить? Кишки наружу и каюк. А кость тоже не задета.

– Тогда бы он с большей вероятностью за брюхо руками держался, – ответил Ринат. – В позе эмбриона. Больно оно, понимаешь ли, очень. В какой позе скопытился – в той и остался. А он лежит, будто просто упал и не встал. Что‑то типа сердечного приступа. Но это уже не определить.

– Давно? – спросил Знайка. Научники уже исследовали каждый квадратный сантиметр тела и бетон вокруг, и теперь так же внимательно слушали следопыта.

Тундра усмехнулся.

– Да шайтан его знает. Может и десять лет – а может и сто.

– Поснимай на всякий случай. На досуге посмотри, может, еще чего сообразишь.

Ринат кивнул и полез за коммуникатором.

Подтянув ядро и тыловой дозор, Серега сделал небольшой привал. На полчасика, не больше. Пока Тундра запечатлеет останки в разных ракурсах да пока научники по пятому разу обнюхают… Знайка вон, изучаючи, в трупешник чуть не носом уткнулся. Дождавшись, пока Ринат закончит работу, он немедленно откромсал от спецовки здоровенный кусок, да еще и часы снял. Мародер‑грабитель, твою дивизию. Все это хозяйство Илья бережно уложил в контейнер и запихал в переметные мешки на научном ишаке. Сотников только головой покачал – и впрямь дорвались научники… Илья, заметив это, вопросительно глянул на него – дескать, чего непонятно?..

– Ты теперь каждую мелочь будешь собирать? – усмехнулся Серега. – Жесткий диск, часы, спецовку… Кусок кости не забудь. Это важно. И бетона под скелетом наскреби – мало ли…

– Я к тебе в командирство не лезу – и ты ко мне не суйся, – с достоинством, в котором сквозило малоприкрытое превосходство научника над тупоголовым армейцем, ответствовал Илья. – Понимал бы чего…

Серега снова ухмыльнулся. Хотя – Знайке и Мудрому все же следовало отдать должное. Не зря напряглись. Скелет в Джунглях – в самом деле нечто из ряда вон. За все время такое в первый раз. Останки обычно не залеживались, оставил тело – через сутки‑другие след простыл, коридор и переходы очищались машинами с завидной регулярностью. Это был установленный факт, даже свидетели имелись. Здесь же… лежит так долго, что кость побелела. Годы! И почему его не забрали – непонятно…

Пока ждали научную команду, Серега снова залез в Путеводитель. «Выход ТТ: 335 гор., тех.этаж жил.узла. На юг. Произв.цех – юго‑зап.галерея. 9‑й километр. Дальше на юго‑запад. Лучше – 19 км, лестн. на 333. Вход ТТ: гор. 333, 29‑й км юго‑запад. тр., подсобка.До 330 ».

Подозвав замов, нарезал задачи.

– Паша, тебе снова первому работать. У нас впереди двадцать километров: десять по этому горизонту и десять по тридцать третьему. Возможно, пару дней затратим. Первые пять твои, потом меняет Бук. Там поглядим, наверняка сделаем привал. Потом снова смена. Готовность ко всему. Осторожность, осторожность и осторожность. Чего здесь ждать, мы не знаем, это не наши горизонты. Чуть что – сразу доклад, я подтянусь. Сначала оценка, только потом стрельба. Если есть возможность пропустить угрозу – пропусти. Идем стандартно. Отделение один‑три с тобой, следом я с огневой группой. Немого возьму. Гриш, выдели замыкающее отделение, сам в ядре пока отдыхай. Вопросы?

Вопросов не оказалось.

Двадцать километров по неизведанным горизонтам могут оказаться куда опаснее, чем пять по сороковому. Это Серега понимал ясно. Да и каждый боец наверняка. Информации не просто нет – она в минус бесконечности. Абсолютно никаких сведений. Передовой дозор двигался с предельной осторожностью, подолгу застывая на месте, вслушиваясь в мертвую тишину галереи, вглядываясь во мрак с помощью всех наличных средств. Так же и огневая, и ядро – звуков, за исключением тихого пыхтения сервоприводов, да легкого постукивания ботинок о бетон, практически не было. А если что и звучало – расходилось не дальше пятидесяти шагов. Порядок построения обычный, разве что научный осел, на котором в импровизированной крепости из щитов ехал Кирюшка, теперь двигался вплотную за Дровосеком, вдоль стены – Пашка уперся рогом и выпросил у командира разрешение. Серега только рукой махнул.

– Но если во время боя ты хоть на секунду на осла отвлечешься – сгною! – пообещал он, для внушительности показав кулак. Железный немедленно закивал, соглашаясь и на такие условия.

Шагая в сотне шагов за Злодеем, Серега поначалу чутко отслеживал колебания его головной метки в ночник: квадратик с цифрой «3» то двигался равномерно, слегка покачиваясь вправо‑влево, когда Паша шел обычным шагом, то вдруг чуть понижался, когда он, пригибаясь, минимизировал силуэт, а когда и вовсе опускался на полкорпуса, если зам вставал на колено, чтоб выждать… но в галерее стояла тишина и Сотников постепенно расслабился. И тот час же мысли его занял Гриша.

Командир первой группы, потеряв разом двух бойцов, ходил мрачнее тучи. Да и вся первая тоже. Сколько помнил Серега, потерь у обоймы Большого Папы не было давненько. А тут вдруг в первом же самостоятельном выходе… И наверняка Гришку давила не только мысль о гибели – но и то, что случилось это едва лишь он принял командование. И как показал себя в командирах?.. Понятно, что обстоятельства таковы, не его это вина – но в самоедстве можно далеко зайти. А меж тем Сотников как командир обоймы должен о личном составе заботиться, поднимать боевой дух.

Сделав знак Немому принять командование над огневой, Серега поотстал и, дождавшись, пока его нагнало ядро, зашагал рядом с Гришкой. Тот шел без шлема, сняв его и прицепив карабином к рюкзаку – и в свете маломощного фонаря, накрывающем ядро призрачной желтой дымкой, лицо его казалось мрачной, полной уныния, маской.