— Сильвии — можно, — соглашаемся мы, и отец уходит за ней, ведь я не могу покинуть комнату.
— Нела, — спрашиваю я, пользуясь отсутствием отца, — скажи, а как вообще… Как вышло, что вы с отцом… — хм, как бы вежливее спросить. — Как ты его полюбила, он же старый?
О, тактичности мне не занимать. Наверное, это наследственное, от отца.
— Сильвер, — укоризненно говорит мне Нела, — не такой уж он и старый. Ему же едва за сорок. И потом, у любви нет возраста.
Лицо Нелы, обычно сосредоточенное или бесстрастное, вдруг принимает мечтательное выражение. Её тёмные глаза темнеют ещё больше, а уголки губ приподнимаются в улыбке.
— Бернард удивительный человек, — говорит она. — Когда он узнал, что ты уплыл с Гилбертом, то отложил все дела и важные встречи, чтобы следовать за вами. Твоя безопасность была для него первостепенной. А ведь королю не так-то просто всё оставить и пуститься в путь. Он с такой заботой относится к близким.
— С излишней, я бы сказал, — хмыкаю я, вылизывая тарелку. — Я ведь не ребёнок, тем более я был не один. Мне ничего не грозило.
— Может быть, — кивает Нела. — Но когда у тебя есть человек, готовый на что угодно, чтобы защитить и уберечь, это очень ценно. Уж поверь мне.
— За это самое ты его и полюбила? — спрашиваю я, без успехов оглядывая стол в поисках чего-нибудь недоеденного.
— Не только, — улыбается мне Нела. — А что, тебя удивляет, что твоего отца можно полюбить?
— Не то чтобы, — говорю я, — но он ведь грубый, и шумный, и не особо ум…
Нела подозрительно прищуривается и сдвигает брови, и я на всякий случай замолкаю.
Когда входит Сильвия, вся кругленькая, заботливо поддерживаемая отцом, я внезапно чётко понимаю, как давно не видел сестру. Похоже, со дня на день я стану дядей. А может, даже прямо сейчас, ведь отец явно не предупредил Сильвию, по какому поводу её здесь ждут.
Сестра белеет, прижимая руки к щекам, затем заливается слезами, а потом бросается мне на шею. Я неловко её обнимаю, боясь повредить.
— Бернард! — шипит Нела. — К такому следует подготавливать!
— Вы же сказали — не говорить! — гудит отец, оправдываясь. — Я и не сказал, а показал. Вот.
— Ох! — качает головой Нела. — Могу я спокойно уйти, чтобы отправить письмо?
— Конечно, — важно кивает ей отец.
Нела выходит, оставляя нас.
— Сильвия, тебе лучше сесть, — говорю я. — Со мной всё в порядке, видишь? Нечего волноваться.
— Но куда ты пропадал? — сквозь слёзы спрашивает сестра. — Это как-то связано с тем, что ты не желал этой свадьбы?
— Да, кстати, — отец чешет в затылке, — а почему это ты так всполошился из-за свадьбы?
А ведь я, казалось бы, так успешно обратил внимание присутствующих на другие, более важные вещи. И надо же было Сильвии! Прямо хоть сквозь зем… ой, нет, никаких больше подобных мыслей!
— Я просто церемонии не люблю, — улыбаюсь я им широкой невинной улыбкой. — С того раза, как меня к дракону отправляли, мне как-то не по себе от пышных мероприятий.
— Да? — удивлённо поднимает брови Сильвия. — А мне казалось, на дне рождения принца Андраника ты был вполне…
— А-а-а! — не выдерживаю я (если хотите вывести меня из равновесия в кратчайшие сроки, упомяните в разговоре Андраника и для верности его день рождения). — Сильвия, пожалуйста, давай не будем об этом говорить. Есть вещи куда важнее: злой колдун, пытающийся меня убить, подземный монстр, Гилберт, оставшийся где-то под землёй, и ягодный пирог.
— Ягодный пирог? — с недоумением спрашивает Сильвия. — А с ним-то какая связана беда?
— Такая, что его здесь нет, — поясняю я, — а я хочу пирог.
— Я принесу, — поспешно говорит отец.
Я дожидаюсь, когда он скроется за дверью.
— Сильвия, — шепчу я, когда мы остаёмся только вдвоём, — только никому не говори, хорошо?
— Само собой.
— Я думал, что это меня хотят женить на Неле!
— Ты шутишь, что ли? — не верит сестра. — Сильвер, ну ты и дурачок! Как тебе только удалось настолько превратно всё понять?
— Это особый дар. Смотри, ты обещала, никому ни слова, — сконфуженно бормочу я.
— Что, даже с Эрнесто нельзя поделиться? — веселится Сильвия.
Я мрачнею.
— Даже с Эрнесто! Ты дала обещание.
Сильвия с широкой улыбкой поднимает руку с двумя скрещёнными пальцами.
— Да как ты могла! — возмущаюсь я и замахиваюсь подушкой.
Тут дверь открывается и возвращается Нела. Она вопросительно поднимает брови, глядя на меня.
— Пыльные какие у вас подушки, — поясняю я и пару раз ударяю ладонью для наглядности. — А ведь Сильвии сейчас вредно дышать пылью, вот, выбиваю ради неё.
— Кхм-кхм! — недовольно произносит Сильвия, а затем чихает. Переведя на неё взгляд, я вижу, что и лишняя пыль, и некоторые выбравшиеся на свободу перья угодили прямо ей в лицо.
— Если ты уже закончил делать добрые дела, Сильвер, то самое время нам обсудить, как быть дальше, — говорит Нела. — Я думаю, идея Гилберта не так уж плоха. Но нужно ещё сообразить, как бы вас получше спрятать, чтобы никто не догадался о вашем возвращении.
В этот момент отец наконец возвращается с пирогом. Все мы располагаемся за столом, Нела кладёт перед собой лист и принимается записывать, что мы знаем о Рэналфе.
— Умение ходить сквозь землю, изготавливать талисманы, исцелять ранения… Помню, Гилберт упоминал ещё о большой силе.
— Ну не может же он быть сильнее меня, — добродушно ухмыляется отец и утаскивает у меня кусок, в котором больше всего начинки.
— Он как-то вытащил целого дракона из болота, — мстительно говорю я.
Отец даже давится пирогом.
— Как же мы сумеем одолеть такого? — растерянно спрашивает Сильвия.
— Если он объявится, — говорит Нела, — то всеми силами постарается втереться в доверие. И мы сможем использовать это, заставляя его действовать в нашу пользу.
— А Сильвера с Гилбертом можно на это время спрятать на Островах, — предлагает моя сестра.
— Ни в коем случае! — горячо возражаю я. — Ни за что не останусь в стороне, когда происходит такое!
— А вот и останешься! — стучит отец по столу кулаком и упрямо выдвигает челюсть вперёд.
— А вот и нет!
— Надо полагать, — спокойно говорит Нела, — Сильвер будет искать любой путь, чтобы присоединиться к нам. Зная его…
Я согласно киваю.
— Зная его, — продолжает Нела, — это может быть не самый разумный путь. Потому лучше позволить мальчику остаться с нами и придумать, как скрыть его от колдуна. У меня даже есть одно решение.
С этими словами она берёт ещё один лист, отходит к окну и начинает что-то чёркать.
— Что означает «не самый разумный»? — возмущаюсь я. «Мальчику», тоже мне! Сама-то сильно старше?..
— Пожалуй, я согласна с Нелой, — кивает Сильвия. — Нет ни малейшей надежды на то, что мой любимый братик сможет держаться в стороне.
— Так что же мы сделаем? — больше для вида спрашивает отец, которого в данный момент явно сильнее интересует ягодный пирог.
— Сильвер, подойди-ка ближе, — зовёт меня Нела.
Я бросаю печальный взгляд на остаток пирога и встаю из-за стола.
Нела выводит меня на середину комнаты и произносит, сверяясь со своим листком:
— Звонкий голос, чёрный нос, шерсти белая кудель,
отблеск света дальних звёзд — на ушах ли, на хвосте ль…
Чего, на каком ещё хвосте? Она, как всегда, ничего не объяснила, а я тоже хорош — не догадался спросить!
— Поступь чутких лап легка, зорок глаз и тонок нюх,
трепет каждого листка, шорох каждый ловит слух, — между тем продолжает Нела.
Я дёргаюсь было в сторону, но она тут же заставляет меня вспомнить, насколько сильна.
— Спорит с ветром быстрый бег — только знай, под светом звёзд
вновь родится человек и исчезнет белый пёс, — довольно завершает Нела.
Тут я замечаю, что смотрю на всё снизу вверх.
— Гав! Гав! — возмущаюсь я.
— Эй, мы так не договаривались! — вскакивает отец. — Предупреждать надо!
— Гав! — соглашаюсь я.
