А потом всё это уезжало к Рандомьерам на склады, а оттуда… Куда оттуда они уезжали?
— У вас были какие-то инструкции по поводу того, как надо их делать? — спросил уже я.
— Наше дело маленькое, всё было у обычных работяг, — тут же ответил он. — Но они все делались по определённому способу, да.
Диор вопросительно глянул на меня, но я лишь качнул головой: мол, потом объясню свою мысль.
— И вы не помните, как выглядел тот незнакомец, так?
Они замахали отрицательно головами.
— А бандиты? Сколько их? Вся шайка была здесь задействована или лишь часть?
— Мы не знаем, но каждый раз были одни и те же. Как и простой народ. Всё те же лица, что и в прошлые разы. Только мы менялись раз от раза. То мы, то другие возили и охраняли груз в дороге. Привезли сюда, дождались готового товара, отвезли к телеге, вернулись и так постоянно.
Мы с Диором вновь переглянулись, после чего он едва заметно кивнул. Не думаю, что они что-то поняли, так как два выстрела сложились практически в один, и оба повалились на землю с простреленными головами. На их лицах застыло туповатое выражение не понимающих, что происходит, людей.
— Так, ты о чём-то догадался? — повернулся он ко мне.
— Просто подумал — а что если кристаллы не предназначались для империи?
— В каком смысле?
— Они для внутреннего рынка, для нас.
— В каком смысле для нас? — до него всё не доходило, а я не мог подобрать слов, чтобы объяснить правильно.
Дело в том, что однажды в одной войне мы подделывали патроны.
Это было давно, я с трудом вспоминаю тот мир, однако что мне запомнилось, так это те патроны. Да-да, фальшивые патроны для автоматов, пистолетов и даже для снайперских винтовок. Вместо пороха в них запихивали взрывчатку, из-за чего те при выстреле не стреляли, а взрывались и убивали владельца оружия.
Суть была проста до ужаса — это должно было посеять панику среди противника, страх использовать это оружие, недоверие и самое главное — недоверие к производителю. Этим мы пытались дискредитировать того, кто поставлял им оружие, пытаясь заставить поверить, что оно некачественное.
И теперь кристаллы…
— А если эти кристаллы фальшивые?
— В каком плане?
— Если… — я пощёлкал пальцами, подбирая слова, — если это сделано, чтобы дискредитировать нас?
— Ты знаешь такие сложные слова? — искренне удивился Диор.
— Завались и послушай. Помнишь, мы высыпали кристаллы в шахту, а они рванули? Там, насколько я помню, все были разряжены, а всё равно рванули, словно те бомбы, которые я делал. Разве обычные кристаллы так себя ведут?
Стоило мне об этом сказать, как Диора осенило. Пусть на его лице ничего не отразилось, но я видел в его глазах понимание.
— Может быть они подделывают кристаллы, после чего скидывают их в самом королевстве под видом наших, а те…
— Могут быть нестабильными, — кивнул Диор.
В этом действительно был определённый смысл.
Зачем империи наши кристаллы? Да это капля в море, если брать в действительности. У них самих есть шахты, которые обеспечивают их кристаллами. Конечно, эти лишними не будут, но не настолько, чтобы проворачивать всю эту операцию.
А так у людей в королевстве начинают взрываться кристаллы из-за того, что сделаны некачественно. Не часто, но то тут, то там появятся эти сообщения. Люди начнут бояться пользоваться ими. А выяснить, что это наши кристалл, не составит труда вплоть до их места происхождения, как это сделали мы.
И рано или поздно всё это выйдет к нам. Сразу поползут слухи, что в этом виноваты мы. Логично, что это подорвёт не только репутацию, но и доверие, включая доверие короны, так как их маги тоже пользуются нашими кристаллами. А там уже и до проблем рукой подать.
Только проверить теорию можно будет лишь по возвращению домой.
Мы расположились в городке, решив, что здесь будет лучше, чем на открытой местности. Здесь были спальные места, и, если вдруг что, будет легче держать оборону. Да и просто укрыться от стрельбы будет гораздо проще.
Я прогуливался по городку, пока остальные искали чертежи, по которым должны были делать кристаллы. Но это уже была не моя забота. Моё дело убивать, и я с этим справился вполне себе неплохо.
И сейчас, когда я прогуливался по его пустынным забытым улочкам, на глаза попалась Арамза. Она сидела на одной из крыш домов почти на окраине городка, свесив ноги вниз, и смотрела в небо. Выглядела она не сильно радостной от того, что её приняли к нам.
— Оказывается, ты действительно отличный стрелок, — сказала она негромко, когда я уже почти прошёл мимо. — Знаешь, я думала, что ты самая обычная выскочка.
— Бывает, — пожал я плечами. — Смотрю, ты не сильно рада своей новой работе.
Арамза лишь хмыкнула, спрыгнув вниз и подняв пыль.
— Честно говоря, думала, что это будет иначе.
— Не выглядишь расстроенной.
— Ну так… — она пожала плечами. — Наверное, потому что я сука. Потому что убила своего друга ради того, чтобы стать выше, получить желаемое.
— Оно того стоило?
— Посмотрим, — пожала она плечами и кисло улыбнулась. — Но теперь я одна из вас… но не чувствую сильной радости по этому поводу.
— Думаю, что когда он говорил про одну из нас, имел ввиду не принадлежность к Бранье.
— Эм… а что?
Кажется, здесь кто-то ещё более труднопроходимый, чем я. Хотя, если быть честным, у меня были проблемы только с социумом и всеми этими интригами. Мир вне армии был похож на хаос, хаотичные движения частиц, которые сталкиваются, разлетаются и сближаются. Попробуй здесь сразу во всё разобраться, когда нет никакого даже мнимого порядка. Однако это не значило, что я ничего не понимаю.
А вот Арамза была под стать своему окружению.
— Думаю, очень скоро ты поймёшь, что это значит, Арамза, — ответил я.
— Да, возможно… — она вздохнула, огляделась, после чего её взгляд остановился на одном из домов. — Но радости нет никакой, если честно. Я… не знаю, чувствую себя ужасно.
— Из-за того, что предала?
— Шарш… господин Диор был прав, он бы умер, не доехав до деревни. Но и там, если бы я успела, ему не помогли, так как у нас нет лекаря. Он бы и так умер ведь, верно? — хмыкнула она. — Просто так хоть какой-то смысл и… думая, что я использовала умирающего друга, как билет, чувствую себя сукой.
— Ты сама говоришь, он был обречён, а у тебя был шанс.
— И всё же я убила его, верно? — Арамза отвернулась, глядя куда-то в сторону. — Не хочешь составить компанию? По правде говоря, мне бы она не помешала. Да и, к тому же, я видела там что-то похожее на кровать.
— Почему нет? — пожал я плечами.
Арамза хорошо впишется в нашу компанию, мне кажется.
Есть такой типаж людей, которые испытывают чувства: любят, грустят, жалеют. Но когда речь встаёт о личной выгоде, всё это уходит на второй план. У них не остаётся тормозов, пропадают понятия друзей и родных — есть только они и другие.
Это как талант. Некоторые никогда в себе подобного не раскроют, жизнь ни разу не заставит их выбирать. Они будут обычными, весёлыми или злым, скучными или харизматичными людьми, которые такими и останутся. Зато другие, как Арамза, попробовав это, пусть даже из-под палки, будут потом раз за разом к подобному возвращаться. И там, где встанет выбор «они или я», они будут всё чаще выбирать второе.
Потому что в самом начале они выбрали именно второй вариант — себя.
Так что Диор прав — теперь она одна из нас. Она выбрала собственное процветание, всё взвесив и решив, что друг будет того стоить. Арамза погрустит, будет не раз вспоминать этот момент, но что-то в ней уже изменится. Сломается или наоборот, вырастет. И потом, когда встанет заново подобный вопрос, для себя она уже будет точно знать, что выбирать.
Секс с ней был неплохим, пусть и отличался от того раза. Теперь она была… более задумчивой, менее резвой, будто погрузилась в себя и пыталась там что-то найти. Может отголосок себя прошлой, а может спрашивая, правильно ли поступила. Как бы то ни было, я её трахнул, и мне было вполне себе неплохо.
