Но теперь, уверенный в своей безнаказанности Якоб будет думать, как не допустить этого объединения и, возможно, сольёт мне важную шишку для устранения, как он это сделал с Лордом.
У него разведка в этих местах лучше моих мортикантов, которые не везде могут пройти, поэтому важно, чтобы Пильняк сотрудничал с нами. Ну и, безусловно, его шайку мы тоже зачистим, главное — дать ему чувство контроля над ситуацией. Что это он выбирает, как поступить, а дальше уже будем действовать по обстоятельствам.
— Держи, — Христ что-то протянул мне сжатое в руке, будто хочет обменяться рукопожатием, я нащупал твёрдое, металлическое и… Острое? — Аккуратней, не поранься, — сказал он, увидев, как дёрнулось моё лицо, когда я коснулся иголки от значка.
— Мог бы и пораньше предупредить, — ответил я и незаметно сунул артефакт себе в кармашек, — разве он не для «о, отважного и прозорливого начальника охранки»? — поддел я его.
— Бог с тобой, мне эта вещица в кабинетах не так важна, как вам.
— Что-то полезное? — спросил я, зная, что четвёртая степень ордена давала далеко не личные барьеры.
По сути, это самый слабый артефакт из четырёх, но… У кого-то и его нет, так что грех жаловаться.
— Хорошо, что ты мне рассказал про сделку с Клирикрос, — показал на меня пальцем Бенкендорф. — Эти кретины могли туда налепить что-то вроде огнеупорки, которая у тебя уже есть, так что я затребовал кое-что поинтересней, — он рассказывал с таким видом, будто я должен пищать от восторга.
— И что же там? — задал я напрашивавшийся вопрос.
— Сам увидишь, используй, когда в следующий раз в тень войдёшь.
— Лишь бы в загадочки свои поиграться… Хорошо, спасибо, — я искренне поблагодарил его за оказанное доверие.
Мне было известно, что некоторые офицеры распределяли свои награды среди подчинённых, чтобы сохранить тем жизни, а сами дрались на опыте, потому такой шаг Бенкендорфа показывал полное доверие к моей персоне. Естественно, он делал это не за просто так. Своего рода инвестиция в человеческий капитал.
Для любой команды очень важно было сохранять эти ордена и медали и ни в коем случае не отдавать врагу — для армии это большая потеря. Потому любыми путями добирались до трупов и снимали награды.
— Ещё не всё, погоди, — к нам на пару минут подошёл человек из какого-то неизвестного мне министерства и пригласил Христа в их компанию, тот вежливо согласился и сказал, что скоро подойдёт. — Цена славы, — вальяжно пожал он плечами, когда чиновник отошёл.
— Они же первыми в тебя и харкнут, когда оступишься, — беззлобно заметил я.
— Господи, думаешь, я не знаю? — отмахнулся Христ. — Для тебя я приготовил кое-что поинтересней.
— Ну-ка.
— Вчера выслал одну бумажку в Москву, она должна лечь на стол Его Величеству, но у меня там работает один человечек, который знает другого человечка, который… Короче, опустим. Суть в чём — они специально задержат это прошение, пока ты не закроешь оставшийся семейный долг, понял?
— А что в заветной бумажке? — спросил я его.
— Ходатайство на возвращение вашей семье места силы.
— Одного?
— Пф-ф, — он даже растерялся от такого вопроса, — аппетиты поумерьте, Артём Борисович. Я всего лишь шеф провинциальной охранки, а не индийский раджа. Три миллиона — тебе этого мало?
— Столько стоит место силы? Оно большое и какой атрибут? — тут же начала я задавать вопросы.
— Я выбирал поближе к вашему поместью, там был только огонь и нет — небольшое. Я бы сказал, крошечное, но для вашей дружины вполне хватит. Оно как раз раньше принадлежало Барятинским.
— И что, думаешь, император одобрит возврат?
— А почему бы и нет? — пожал плечами Христ. — Вместе с ходатайством ему ляжет на стол сводка о закрытии всех ваших штрафов и мой отчёт о твоём вкладе в бастионской операции. Естественно, героическом, — добавил он.
— Тогда может и прокатить, — задумчиво сказал я и ещё раз поблагодарил Христа, сделав себе пометочку вернуть ему такой должок при ближайшей возможности. Это слишком дорогой подарок, чтобы принимать его просто так. Благо у меня были инструменты, чтобы отдариться.
Мы разбежались, и я сказал ребятам, что те могут остаться и веселиться дальше, а сам покинул мероприятие. Я, конечно, был тщеславен, но за долгие годы жизни все эти сборища с незнакомыми людьми набили оскомину. Лучше провести время с теми, кого любишь и уважаешь.
Поэтому я пригласил такую красивую и румяную Ривку на ужин в шикарном ресторане, где подавали изумительную говядину, нарезанную аккуратными ломтиками, с кучей зелени и всяких соусов. Девушка осталась довольной, и остаток вечера мы провели за лëгкой прогулкой перед сном.
Место выбрали спокойное, то самое, где я в первый раз еë поцеловал. Парк был большой и с кучей зелëных насаждений вокруг лавочек.
— Потерпи до дома, Артëм, — пожаловалась она, когда я в очередной раз опустил руку ниже пояса, а она еë подтянула обратно.
— Иди сюда, — я взял еë ладонь и, чтобы она не смущалась, завëл за зелëную изгородь и притянул к себе, отыскав еë сладкие губы.
Мы долго целовались, как безрассудные влюблëнные, пока оба не согласились, что пора бы продолжить это благое дело дома и в более горячем формате. Потому вышли из укрытия и направились к выходу.
— О, такой милый джентльмен, неужели не купит даме цветы? — шамкая, произнесла старушка, сидевшая на одной из лавочек.
Похоже, еë рабочий день подходил к концу, и она уцепилась за нас как за последнюю соломинку. Я посмотрел на засмущавшуюся Ривку и подумал, почему бы и нет? Не так часто я дарил ей цветы. Я купил букетик за пятьдесят рублей. Грабительская цена на самом деле, но мне было всë равно, после того как увидел счастливое лицо девушки.
Протягивая ассигнацию, я невольно заметил, что бабулька хоть и старая, но возраст не уничтожает так руки. По этой причине я сделал вид, что споткнулся и коснулся морщинистой кожи.
С последнего сражения я стал некромантом второго шага и мог считывать человека намного глубже кожного покрова, и увиденное мне не понравилось. Это заметила и сама продавщица.
Она показала взглядом на стоявшую в стороне Ривку и, добродушно прищурившись, поднесла палец к носу-картошке.
— Т-ш-ш-ш.
Не знаю, как он смог пробраться в Бастион, налицо явное предательство со стороны стражи, потому что персона, сидевшая передо мной, была преступником. Причëм одним из самых мерзких, явно позарившимся, чтобы отомстить мне за доставленные унижения.
Если сейчас начнётся драка, то есть большая вероятность покалечить Ривку. Я быстро соображал, что же делать, но выходов было с гулькин нос.
Я ударил кулаком в сопатку согбенную бабульку и отъехал назад на теневом скольжении. Рука ойкнувшей девушки оказалась в моей, и мы в секунду провалились в тень от дерева. Разжав ладонь, я оставил её там и мгновенно вынырнул, формируя на ходу рунические круги.
— Чëрт! — со злости выругался я.
На брусчатке лежал труп бабки, а точнее, еë оболочка. Я перевернул его ногой и увидел проделанную в теле дыру. Бок порван и сочился кровью. Можно было рассмотреть на дороге красные следы маленьких ног, буквально лилипутских. Они заканчивались у травы и уходили вглубь парка, где без помощи Ивана беглеца невозможно было найти.
Видимо, кому-то не понравились наши с Бенкендорфом дела, раз они заключили союз с Артистом и впустили его в город. Это было предупреждение.
Глава 14
Свет и тьма
Я нырнул обратно в тень и вытащил Ривку, когда понял, что опасности нет. Девушка жадно хватала ртом воздух и держалась за шею.
— Артём, пожалуйста, в следующий раз предупреждай, если хочешь в такие игры поиграть, а то я чуть со страху… Что это с ней? — прервалась она, когда увидела старческий труп на земле.
Его плоть стремительно гнила и распространяла неприятный запах по округе. Черви с удесятерённой силой поедали мертвечину, разрастались в размерах, и вскоре всё туловище ими кишело и постепенно сдувалось, а сами паразиты следом начали жрать друг друга, пока не выжил последний, но и он рассеялся в этом мире, как некая материализация маны, неспособная жить без подпитки хозяина.
