На этом месте торговец запустил грязную пятерню в спутанные волосы, а потом горько проронил, шмыгнув сопливым носом:
— Да кому я столько продам?
— Ну, может, корабль какой-нибудь прилетит? — предположил я. — Они же берут иногда зажигательные горшки.
— Да корабли редко покупают по многу. Боятся, что смесь может рвануть внутри судна, — печально сказал Брух, повесив голову.
— А ты сделай скидку двадцать процентов и кричи, что такая дешевизна только один день. Дескать, ты закрываешься.
— Так я же не закрываюсь, — удивился тот, глядя на меня честными глазами.
— Ой, да потом скажешь, что передумал. У нас так целая сеть магазинов делает, — уговаривал я коммерсанта. — Главное — заработать денег, чтобы жена перестала тебя пилить. А если повезёт, то ты разбогатеешь настолько, что разведёшься с ней и женишься на молодой, послушной, красивой, работящей…
Я видел, что с каждым новым эпитетом глаза Бруха разгорались всё ярче и ярче. И вскоре у него уже слюни текли рекой, а язык болтался в районе груди. Всё, клиент был почти готов. А ещё через минуту он «понял», что обязан продать как можно больше своего товара игрокам с первого же корабля, который прибудет сюда закупаться. Я не стал ему говорить, что по моим прикидкам это должна быть «Погибель тёмных». Чем меньше он будет знать — тем лучше.
Ну а расставался я с Брухом чуть ли не в должности лучшего друга. Мы искренне обнимались, жали друг другу руки. И мне далеко не сразу удалось покинуть торговца, которого переполняла благодарность, словно он уже разбогател и женился на молодой цыпочке. Всё же я отделался от Бруха, а потом пошёл к тем лавкам, где торговали всякими мелочами для дома. Там я купил два небольших масляных фонаря за пять серебряных монет и отправился в банк.
Я быстро достиг его, вошёл внутрь, нашёл нужного сотрудника и передал ему трясущейся рукой сорок золотых монет. У меня даже дыхание перехватило от того, как мне не хотелось расставаться с деньгами. Ещё бы чуть-чуть и скорую помощь пришлось бы вызывать. Но я кое-как справился с собой, отдал монеты и получил бумажку. Ну, ничего, если пазл сложится именно так, как я задумал, то у меня скоро будет море денег.
Последняя мысль придала мне сил, так что из банка я вышел на своих двоих, а не выполз, а затем целеустремлённо потопал в таверну. Преодолел несколько улиц, шлёпая ботинками по каменной поверхности, поглазел на игроков и местных, которых к обеду заметно прибавилось, а потом вошёл в «Крепость». Меня сразу же окутало приятное тепло, а в ноздри ударил аромат еды. У-м-м-м, сейчас пожру-пожру-пожру. Правда, не в одиночестве, а в обществе сатира, который сидел за угловым столиком и призывно махал мне рукой.
Я подошёл к нему, сел на скрипнувший стул и сразу же весело спросил, поставив локти на стол:
— А где Лео и Тила? Неужели уединились и воркуют?
— Куда-то ушли-и-и-и. Порознь, — ответил Пашка, уплетая варёную картошку и жареную рыбу.
— А рыбка откуда? — полюбопытствовал я, косясь на его блюдо.
— Из озёр Есевона-а-а-а, — проблеял тот, аппетитно чавкая и поправляя шапку, которая сползала на лоб. — Рекомендую-ю-ю.
— Уговорил, — кивнул я, после чего щелчком пальцев привлёк внимание хозяина.
Тот подошел с недовольной миной на лице и нехотя произнёс:
— Чего желаете?
— Макарошки не подорожали? — с ухмылкой бросил я, а потом ткнул пальцем в сторону блюда сатира и проговорил: — Мне то же самое и… несколько оладушек со сметаной.
— У нас сметана из топлёного молока.
— А молоко из коровы. Это игра какая-то?
Хозяин открыл было рот, желая что-то объяснить, но лишь тяжело выдохнул и молча ушёл. Но вскоре он вернулся уже с подносом, сгрузил на стол мой заказ, получил шесть серебряных монет и удалился. Я же принялся уплетать за обе щеки весьма вкусно приготовленную пищу, чем вызвал довольную усмешку Пашки. Тот уже доел свою порцию, а потом вдруг задумчиво нахмурил лоб и неуверенно проронил, принявшись постукивать указательным пальцем по столу:
— Ре-э-эй, какие у тебя планы на ближайшие дни-и-и?
— Надо отдохнуть где-то день-два, — промычал я с набитым ртом.
— Так долго-о-о? — изумился Пашка, дёрнув головой.
— А куда торопиться? — философски пожал я плечами и добавил: — Вот все игроки куда-то спешат, качаются, зарабатывают славу… А для чего они всё это делают? Чтобы скорее вернуться домой?
— Ну да. К тому же Чистилище-э-э не любит лентяев, — проговорил сатир, принявшись беззастенчиво ковыряться в зубах длинным ногтем.
— А ты уверен в этом? — скептически произнёс я, заломив левую бровь, и пояснил свои слова: — Нет, в том, что Чистилище не любит лентяев — тут спору нет, так оно и есть. А вот что касается возвращения домой… Здесь у меня большой вопрос. Мой бес ничего не говорил о том, что меня отправят домой после прохождения всех локаций. А твой что-нибудь говорил об этом?
— Не-э-эт, — хмыкнул сатир, проведя рукой по отросшей козлиной бородке. — Он лишь произнёс, что я долже-э-эн хорошо играть.
— Вот и мой мне так сказал. Случайность? Один и тот же скрипт? Не думаю, — задумчиво изрёк я, отправив в рот половину горячей картошки.
— А разве-э-э хорошая игра не подразумевает полное-э-э прохождение Чистилища? — задался вопросом Пашка, достав кинжал и привычным движением отрезав бородку.
— Ну, логика в твоих словах есть, — вынужден был признать я. — Но всё равно мне кажется, что тут не все так просто.
— Возможно, что ты где-то пра-а-ав, — согласился сатир и следом добавил: — Мы как-то дале-э-эко ушли от первоначальной те-э-эмы. Ты всё-таки не думае-э-эшь, что два дня отдыха — это много-о-о?
Я сумрачно посмотрел на собеседника. Ну вот не говорить же ему о том, что мне придётся пробыть в Библе столько же, сколько тут будет околачиваться «Погибель тёмных»? У меня все мысли были связаны с этим кораблём. И даже если судно провисит здесь неделю, я всё равно останусь в городе на этот же срок, а штраф закрою ссудой, которую возьму в банке, ежели сильно припрёт.
Поэтому я и произнёс, вытирая губы тыльной стороной ладони:
— Два дня — нормальный период для полноценного отдыха. Мне надо восстановить силы и питомца потренировать.
— Смотри са-а-ам, — с неодобрением выдохнул Пашка, печально глядя на меня. — Мы уйде-э-эм сразу же, как найдем задание-э-э. Я бы хотел, чтобы ты пошёл с на-а-ами.
— Вряд ли, — честно ответил я, прикинув, что задание они вполне могут найти до вечера, а с кораблём мне придётся разбираться минимум пару дней.
Сатир издал горький вздох и вслед за этим бросил взгляд мне за спину. Я обернулся и увидел эльфа, который радостно скакал к нам с широкой улыбкой на физиономии. Тут Лео заметил пришибленное выражение лица сатира и с весёлой ехидцей выдал:
— Пашка, ты чего какой потерянный? Узнал, что продолжительность жизни сатиров десять лет?
— А ты че-э-го такой весёлый? — буркнул рогатый.
— Я задание для нас нашёл. Через час придётся выходить, — протараторил тот и присел за стол. — Надо огородами доставить небольшую, но ценную посылку в Ай.
— Ре-э-эй не пойдёт с нами, — проблеял Пашка, покосившись на меня.
Леопольдыч посмотрел на меня с некой обидой в глазах, а потом начал истово уговаривать, размахивая руками и брызжа слюной. Но я на все его доводы отвечал решительным «нет». Жаль, что парня это не останавливало. Он всё больше распалялся, убеждая меня пойти с ними.
Благо, что вскоре я получил неожиданную поддержку. Её мне оказала Тила, которая вернулась в таверну. Она сперва молчала, а затем встала на мою сторону, пытаясь доказать эльфу, что Рей уже взрослый лоб и у него есть своя голова на плечах.
В итоге Леопольд сердито заявил, сложив руки на груди:
— Если ты не пойдёшь с нами, то я больше не буду с тобой разговаривать.
— Лео, послушай наконец, мне надо отдохнуть, а потом я двинусь в Есевон и заскочу по пути в крепость клана Астарот, — уже в десятый раз сказал я, начиная уставать. — Мне нет никакой нужды возвращаться в Ай.
