А Эллис вдруг помрачнел.
– Я очень надеюсь, что на этот раз мне не придется применять свой любимый метод.
– Метод? – эхом откликнулась я.
– Ловлю на живца.
Я представила это – и похолодела.
– Понимаю… понимаю вас. Но что вы будете делать теперь?
– Искать, – сухо ответил он. – Выставлять патрульных около приютов, находящихся близ метро. Посылать «гусей» дежурить на станциях. Искать, где сделали ленту. Вылавливать свидетелей. Анализировать слухи. Проверять версии. В общем, работать, Виржиния… Всё, как обычно, но немножко поганей.
Странное чаепитие продолжалось еще около часа. Лайзо дважды уходил на кухню – греть воду. Доктор Брэдфорд флиртовал то со мной, то с Мадлен – в силу привычки, не иначе, потому что мысли его явно были заняты чем-то другим. Эллис выстраивал из сушеных фруктов башенки и бормотал себе под нос: «А если так… нет, он не может быть таким умным, ерунда…»
Уже перед самым отъездом, когда мы с Мэдди садились в автомобиль, я спохватилась и достала из сумочки конверт.
– Эллис! – крикнула я, приоткрыв дверцу. – Подойдите, пожалуйста, мне нужно вам кое-что сказать!
Детектив оглянулся на доктора Брэдфорда, обменялся с ним взглядами и шагнул к автомобилю:
– Да?
– Возьмите, – шепнула я, протягивая ему конверт. Эллис удивленно вздернул брови. – Это приглашение на день рождения… внутри все написано. Почитайте, подумайте… Рада буду, если вы примете его, но если нет… Но это секрет, хорошо?
Отчего-то я волновалась, будто вручала любовное послание.
– Хорошо, – озадаченно откликнулся Эллис и спрятал конверт в рукав. – Заинтриговали вы меня, Виржиния.
– О, прошу прощения, – улыбнулась я. – Видимо, сказалась усталость. Спасибо за все, и доброй ночи вам!
– Доброй ночи, – хмыкнул Эллис, а Брэдфорд с порога махнул рукой.
Я боялась, что ночью мне будут сниться кошмары – о Душителе, о пропавшем мальчике из приюта… Но вместо этого привиделось что-то смешное и несуразное. Как будто бы леди Милдред вместе с невысоким мужчиной из приюта – тем самым, рыжим, в зеленой жилетке и странной шляпе – стоит у какой-то булочной, раскуривая трубку, и разглядывает хлеб на витрине. До меня доносились обрывки неспешного разговора, однако наутро я ничего не помнила, кроме вишневого дыма, тонких бабушкиных запястий и мужского голоса:
– Право, какая хорошая девочка у тебя выросла, прямо как ты в детстве…
На полдень у меня была запланирована встреча с дядей Рэйвеном.
Строго говоря, я никакого приглашения не посылала и ни о чем не договаривалась, но когда приехала поздно вечером накануне, то в кабинете, на столе, уже лежала короткая записка:
Юная леди,
Наслышан о Ваших благотворительных порывах и весьма впечатлен.
Что же до моей поездки, то она прошла великолепно.
Не желаете ли встретиться и обменяться впечатлениями? С удовольствием навещу Вашу кофейню завтра около полудня.
Всегда Ваш,
Р.Р.Р.
Таким образом, дядя просто уведомлял меня, что сегодня днем нагрянет в «Старое гнездо» и, вероятно, станет читать нотации.
Единственный вопрос – по какому поводу…
Дядя Рэйвен был пунктуален, как истинный аксонский аристократ.
Порог кофейни он переступил в полдень, минута в минуту. Это было особенно удивительно для меня – я-то знала, что личные часы у дяди всегда немного спешат.
– Прекрасный день. Можно сказать, маленькая весна, – с улыбкой встретила я дядю Рэйвена и указала ему на столик за ширмой: – Прошу, проходите. Георг сейчас сделает ваш любимый кофе. Как прошла поездка?
– Спасибо, прекрасно. – Избавившись от шляпы и от пальто, маркиз расположился за столиком. – Виржиния, вы сегодня обворожительны. Фисташковый цвет вам необыкновенно идет. В чем секрет вашего обаяния?
– О, благодарю… А секрет прост. Нужно не слепо поддаваться веяниям моды, а в первую очередь выбирать то, что подходит именно вам, – легкомысленно откликнулась я, сделала знак Мэдди, чтоб та отправилась за кофе на кухню, и подсела за столик к маркизу. – Говорят, вы ездили в провинцию, дядя Рэйвен. И как вам простая сельская жизнь?
Маркиз усмехнулся и сплел пальцы в замок. Насыщенно-синий камень в фамильном перстне сверкнул на солнце, как будто осколок ясного неба.
– Жизнь при дворе Рыжей Герцогини, леди Виолетты, не назовешь ни сельской, ни простой. Хотя Альба, безусловно, провинция.
Святая Генриетта! «Осы» ради развлечения не станут разъезжать по герцогским владениям – они, можно сказать, всегда стремятся попасть в самое осиное гнездо… Интересно, что привело дядю Рэйвена к Виолетте Альбийской? Она невеста Его величества, после свадьбы вероятность появления наследника по прямой линии станет очень велика, а значит и возрастет еще больше влияние королевской семьи. И если кто-то хочет ослабить позицию монарха, то должен действовать до свадьбы – а лучше и вовсе предотвратить ее.
А ведь совсем недавно дали о себе знать «Дети Красной Земли», которых укрепляющаяся от года к году власть Вильгельма Второго не устраивала ни в коей мере…
Чувствуя, что подхваченная от Эллиса паранойя постепенно толкает меня на все более и более пугающие предположения, я поспешила оборвать мысленные рассуждения и вернуться к беседе, заметив нейтрально:
– Весной альбийские холмы невероятно красивы. А зимой?
– Отвратительны, – дядя Рэйвен рассмеялся. – Зеленые, сплошь укрытые туманом, а в этом тумане пасутся огромные овечьи стада – и так везде. Только представьте себе, Виржиния: куда ни поедешь – везде овцы и холмы, холмы и овцы, и все это в душной белой дымке. Говорят, что под холмами живет Колдовской Народ, но я так никого из них и не увидел, хотя за два дня исколесил, кажется, все владения герцогини Альбийской.
– Неудивительно – ведь, по слухам, Колдовской Народ показывается только детям, бродягам и прекрасным девушкам, – блеснула я познаниями о Ши, мысленно поблагодарив недоброй памяти Финолу Дилейни, из-за которой мне пришлось вчитаться в древние сказки.
– В таком случае, я вас ни за что не отпущу в Альбу, Виржиния, – серьезно ответил маркиз. – Вдруг какой-нибудь падкий на красоту колдун из-под Холма лишит меня законной невесты? Впрочем, вы и в Бромли умудряетесь найти себе удивительные развлечения, – добавил он вполголоса, и я только вздохнула.
Так и знала, что до нотаций дело дойдет!
– Что вы имеете в виду, дядя Рэйвен?
– Невинные улыбки вы освоили в совершенстве, Виржиния, – спокойно произнес маркиз и слегка наклонил голову, чтобы взглянуть на меня поверх синих стеклышек очков. – А вот друзей подбирать, увы, так и не научились.
Глаза у него были тревожные, и это разом отбило у меня охоту шутить.
– Если вы имеете в виду детектива Эллиса – прошу, оставим эту тему. Кажется, мы уже давно обо всем договорились.
Маркиз хотел ответить, но тут подошла Мэдди с нашим кофе. Пришлось временно взять паузу. Мне не нравилось таиться от подруги, но поступать наперекор желаниям дяди Рэйвена было еще глупее.
Так или иначе, я могла рассказать ей все и после.
– Нет, на сей раз дело не в мистере Норманне, – ответил он, когда Мадлен наконец отошла. – Уезжая по делам, я, памятуя о случае после бала в ночь на Сошествие, поставил в Бромли одного человека следить за прессой. У него неплохие связи с редакторами всех двадцати шести газет, а с владельцем «Бромлинских сплетен» он и вовсе на короткой ноге. И вот вчера мой друг едва успел наложить запрет на одну маленькую, но крайне неприятную заметку в клятых «Сплетнях». А говорилось в ней о том, что некая леди В., графиня и известная бунтарка, под предлогом благотворительных визитов в детские приюты ездит на свидание к своему любовнику, мистеру А.Н.
Я нахмурилась. Кофе сразу показался мне слишком приторным и неприятным.
– Погодите. «Леди В.», скорее всего, это я. И действительно вчера у меня была благотворительная поездка в приют имени Святого Кира Эйвонского… Но кто такой, скажите на милость, «мистер А.Н.»?!
