— Не, удалось его изгнать.
— Изгнать, что за условия?
— Он руку протянул, и сказал "пища", "пища", а я ему пончик бросила.
— Интересно, ты знаешь что теневые воины из пищи могут потреблять только сырое мясо?
— Так он наверное еще когда живой, был от голода откинулся. Вот ему любая и сошла.
— А, ты в этом смысле. Может быть — Дина снова принялась с безразличием щелкать каналы.
— Найти, найти — появился Утап. Трау приплясал на своих козлиных копытах. — Найти информация.
— Ну давай, отрабатывай свои деньги Утап — кивнула ему Айсен.
— Вот смотреть — Утап показал девушке несколько бумажных листков, на которых корявым почерком было записано "ангар пятнадцать", "ангар сорок", "ангар двадцать два".
— Склады? Что это.
— Ты сходить туда, там быть информатор. Он все рассказывать. Мне не доверять, говорить только специальный агент Айрен Черная Трава — Утуп ткнул в нее толстым лиловым пальцем.
— Вот даже как. Ну что же, поеду поговорю с информатором.
— Не боишься — спросила Дина — может быть подождешь недельку, пока я..
— Ба, да что ты, я думаю двух узигонтов завалю. У меня же хорошая обойма, и петушиный ящер, он мне кажется, узигонта с двух раз проглотит. Если что, просто убежим оттуда.
— Ну что же, действуй, ты уже большая такая. Не хочешь нам помочь открытки подписывать — спросила Геневра.
— Знаете, наверное помогу. Не поеду сегодня никуда, да и устала я — Айсен бросила сумку — говорите, где чего подписывать.
Геневра положила перед ней стопку открыток.
"Дорогая Селика спасительница. Я родился без руки, но я полностью принимаю этот факт. Прошу, пожалуйста пожелайте мне, чтобы в новом году у меня не пропала и вторая рука.
Джон".
— Кто письма эти сочиняет, умственно отсталый?
— Я думала, ты у нас работаешь с сумасшедшими — рассмеялась Дина.
— Да, даже здесь не скрыться от них — Айсен принялась строчить ответ.
Бар и спасительница
Следующий день Айсен также провела в приемной Селики спасительницы. Ей понравилось отвечать на письма. К тому же ей дали выходной за прекрасную работу по изгнанию теневого воина.
Тогда Айсен, с лёгким чувством собственного достоинства, склонилась над стопкой писем, адресованных Селике спасительнице. Ееё каллиграфический почерк, обычно аккуратный и изящный, сегодня стал резче, почти агрессивным. Ручки скрипели на пергаменте, словно протестуя против слов, которые Айсен выводила с явным удовольствием. Первое письмо было от какой-то женщины, жаловавшейся на пропажу курицы. Айсен коротко, но емко ответила: "Ваша проблема не имеет отношения к Селике спасительнице. Попробуйте обратиться к местному полицейскому." Еще чуть не написала, "сама ты курица". Следующее письмо было длиннее, от раба, просившего о финансовой помощи. Айсен скривилась. "Просители! — прошептала она себе под нос. — Терпеть не могу просителей!" Её ответ был лаконичен и беспощаден: "Селика спасительница не занимается благотворительностью. Обратитесь в местный приют." Третье письмо вывело Айсен из себя. Некий дворянин подробно описывал свои несчастья, приправленные излишними подробностями и жалобами на судьбу. Айсен, не задумываясь, написала: "Идиот! Ваши проблемы — это ваши проблемы. Селика спасительница слишком занята, чтобы разбираться с вашей некомпетентностью." Она с удовольствием подчеркнула слово "идиот" дважды. Дворяне — им лишь бы жаловаться и ныть. Живут как сыр в масле, и еще ноют. Закончив с этим потоком негатива, Айсен почувствовала, как напряжение спадает. Она откинулась на спинку стула, растягиваясь в сладкой ленности. В углу комнаты стоял поднос с остатками угощения — несколько пышных, румяных пирожков с начинкой из сладкой вишни. Геневра, хоть и выглядела как модель, очень хорошо готовила, текм более для привередливой Дины. Айсен, забыв о своей нелюбви к просителям, с наслаждением взяла один из пирожков. Теплое, сладкое тесто таяло во рту, а сочная вишня приятно лопалась на зубах. "Похоже на мясо только не мясо". Айсен часто в детстве ела красное, имитируя хищников. Второй пирожок она съела не менее быстро. Третий пирожок пошёл уже медленнее, с размеренным удовольствием. Айсен смаковала вкус, позволяя сладкому послевкусию распространиться по всему телу. Она чувствовала себя отдохнувшей, довольной и немного виноватой за свою резкость в письмах. Но, подумав о бесполезных проблемах просителей, Айсен пожала плечами. Селика спасительница имела дело с куда более важными вещами, чем курицы и финансовые затруднения. А пирожки были действительно восхитительны.
— А мне очко дали, а мне очко дали, — радовалась Дина. — Представляете, очко мне начислили. Сегодня проставляюсь в баре.
— Тебе в бар еще нельзя.
— Ну тебе-то можно? Принесешь нам всем выпить, а то мы тут уже заманались сидеть и отвечать на эти открытки. Если кому-то так надо, пусть придут,
и спасительница их исцелит.
Действительно, ангелоиды легализовали исцеление с помощью спасительницы. И многие без ноги, без руки, а также прочие инвалиды, сделанные таковыми самими
тварями, приходили и получали долгожданное исцеление у спасительницы. Впрочем, после этого их часто ловили, обрабатывали излучателем и снова лишали конечностей. Так они производили гораздо больше энергии и страданий.
— Ладно, поработаю немного курьером. Утап, ты со мной?
— Утап с тобой, — кивнул ей трау, принялся приплясывать на козлиных копытах. Наведя небольшую маскировку, он стал выглядеть как пьяница в мохнатых штанах. И вместе вниз по улице сАйсен отправилась в бар, который часто упоминался в отчетах ее матери.
— Специальный агент Айрен, как рад, что вы снова с нами. Да еще и привезли динозавров.
— Сегодня со мной всего лишь какой-то алкаш. — Обняла на запречи Утапа, а тот улыбнулся своими ровными травоядными зубами.
— Да я о том, что вы сделали историческое достояние доступным для всех.
— А ты о том, что я легализовала динозавров.
Айсен иногда нравилась играть эту роль, притворяясь Айрен. Она чувствовала себя так ближе к матери. В конце концов, когда-то ее мать стояла здесь, наверное,
в черном парике и притворялась мощным и крутым агентом.
— Я вот сегодня за дорогой настойкой пришла.
Айсен не разбиралась в сортах, поэтому просто передала бумажку, которую ей дала Дина и номер счета.
— Ого! — Только присвистнул бармен, однако тут же выкатил тележку и, просканировав номер, удовлетворился получением оплаты. — Желаю вам удачно провести вечер вместе с вашим пьяницей. — Он подмигнул Утапу.
— Утап рад, Утап продавать вам крысиный яд, если надо.
— Знаешь, а я, пожалуй, куплю. — Оживился бармен.
— Тебе крысиный яд зачем? Продолжишь его в пиво добавлять?
Айсен уже слышал этот голос. Это был Гар, повстанец. Санкционированный,
добавила себе Айсен.
— Здравствуйте, специальный агент. — Кивнул ей Гар.
Айсен лишний раз убедилась, насколько же высок и крупен этот мужчина. Совершенно лишенная волос голова, на которой были накачаны даже уши. Ничем не примечательны маленькие глаза, выдающиеся вперед челюсть. Вот кого надо было выбрать Але Мад, а не того толстого светловолосого мужика. Впрочем,
наверняка у нее была какая-нибудь совместимость именно с тем дядькой, а не с этим атлетом. Бармен что-то пробурчал и отправился за деньгами.
— А что, здешнее пиво настолько мерзкое? — Удивилась Айсен.
— А ты попробуй.
Айсон совершенно никак не относилась к алкоголю для рабов. Он на нее
попросту не действовал. А вкус пива, горький и довольно противный, она не любила. Однако этот мужчина ей здорово помог. И к тому же угощал ее. Отказываться и был просто невежливо. Попробовав, она удивилась. Напиток был приятным на вкус.
— Нравится, — заулыбался Гар. — Моя жена и дочь тоже очень любят этот сорт. По нашему рецепту варят.
