В Университет переходить не стали — знали, что за одну-единственную ночь новый ранг не возьмет даже Настя. Поэтому, разомлев, нехотя разошлись по спальням и отъехали, но не «перезагрузились». Соответственно, продрав глаза по будильнику, вспомнили о планах на день и ни разу не обрадовались. Впрочем, тренировка по рукопашке, на которой я дал зверскую нагрузку даже себе, позволила «ни о чем» не думать почти полтора часа, так что в гостиную мы заявились в более-менее вменяемом состоянии и смели все, что наготовили повара. А после того, как андроиды подали чай с выпечкой, «начал лютовать» БИУС. В смысле, попросил внимания устами Иришки и принялся грузить по полной программе:
— Народ, выходные уже закончились, соответственно, пора задуматься о нерешенных проблемах. А их, как ни обидно это признавать, хватает. Тем не менее, начну не с них. Игнат, сегодня в полдень ты должен будешь появиться на Императорском Совете и поучаствовать в его заседании. Список вопросов, которые теоретически планируется обсудить, с комментариями Владимира Александровича, уже залиты в твою рабочую МТ-шку. Но готовиться следует не к обсуждениям, а к войне: на этом заседании государь собирается послать лесом весь балласт, вросший развесистыми задницами в теплые кресла, и тебе надо будет задавить недовольство. Но не так страшен черт, как его малюют: у девяти таких «счастливчиков» из одиннадцати возникли настолько серьезные проблемы, что потеря места в Совете покажется меньшим из двух зол. А двое последних гарантированно не захотят портить с тобой отношения. Впрочем, давить замшелых пней тоже надо с умом. Поэтому ознакомься, пожалуйста, и со вторым документом, залитым в терминал, ладно?
Я утвердительно кивнул и снова превратился в слух. Вместе со всеми членами Ближнего Круга. Вот Кукла и продолжила вещать:
— Теперь изложу три смежные и хорошие новости: Император собирается изменить традиции и ввести в Совет «силовиков»; один из них — Ляпишев — уже пожалован чином генерал-полковника, а второй — хорошо знакомый всем нам директор ИВП — генерал-майора. Значит, их надо будет поздравить.
— Поздравлю… — твердо пообещал я, и Ира вперила потяжелевший взгляд в эмпатку:
— Насть, вчера днем государь завизировал прошение о назначении тебя личным секретарем-референтом члена Императорского Совета. Со своими обязанностями ты, вне всякого сомнения, справишься. Ибо занимаешься не за страх, а за совесть. Поэтому я заострю твое внимание на нюансах, о которых мы еще не говорили. Итак, заседания Совета бывают разными, и далеко не на каждое допускаетесь вы, секретари. Дожидаться завершения таких заседаний тебе придется в компании с коллегами, долгие годы привыкавшими считать себя исключительными и уже выстроившими некую вертикаль влиятельности. Так вот, не вздумай под них прогибаться или считать равными: твое место, как члена семьи Самого Черного Беркута, его личного секретаря и боевой Княгини — на самой вершине этой вертикали и чуть в стороне. То есть, ТЫ — В РАЗЫ ВЛИЯТЕЛЬНЕЕ и СИЛЬНЕЕ, не нуждаешься в самоутверждении и не видишь смысла тратить время на их мелкую возню. Кстати, имей в виду, что все твои коллеги — «городские» на всю голову, а самый высокоранговый — Гридень. Так что можешь закатывать их в асфальт что по одному, что пачками. Справишься?
— Да! — ответила девчонка, не задумавшись ни на мгновение.
Кукла удовлетворенно кивнула, сообщила, что отправила на мобильный терминал Насти пару-тройку алгоритмов «закатывания» вместе с досье на каждого из коллег, сделала небольшую паузу и хищно ухмыльнулась:
— А теперь я тезисно опишу то «веселье», от которого вы прятались все выходные. Указ Императора об ужесточении Уголовного Кодекса, конечно же, разделил общество на две части. Но «вечные страдальцы» переживают про себя, так как успели оценить последствия слива компромата на глав самых влиятельных родов нейтралов и оппозиции, охренели от количества дуэлей, скандалов и внутриродовых переворотов, случившихся за два последних дня, и очень не хотят привлекать внимание «напрочь распоясавшихся» спецслужб. Зато вменяемая часть аристократии и восемьдесят семь процентов остального населения пребывают в диком восторге, поддерживают начавшиеся перемены, живут на сетевой страничке спецотдела, на которой регулярно выкладываются записи медикаментозных допросов распространителей наркотиков, «черных» артефакторов и целителей, сутенеров, держателей всевозможных притонов и других представителей криминала, уже задержанных силовиками, и… сдают парням Ляпишева тварей, еще бегающих на свободе.
Как я понял из дальнейшего рассказа вместилища Дайны, доставалось не только представителям криминалитета: «молодые» Одаренные, уставшие рисковать жизнью ради «старичья» и не сумевшие добиться справедливости в своих родах, начали сливать добытчиков, получивших этот статус обманом. Так что последние не только лишались вожделенных привилегий, но и теряли лицо. Впрочем, последнее, вероятнее всего, волновало немногих. Ибо Сеть захлебывалась от «горячих» новостей, описывающих всю палитру негатива от внутрисемейных скандалов на почве ревности до межродовых войн среди недавних союзников.
В общем, к концу доклада Куклы, вроде как, провисевшей на новостных порталах всю ночь, я пришел к выводу, что план Цесаревича сработал и лишил оппозицию возможности хоть как-нибудь влиять на решения, принимаемые Императором. Вот и воспрянул духом, поблагодарил Иру за толковый анализ ситуации, сложившейся в Империи, встал из-за стола и отправился в кабинет. Задавать уточняющие вопросы и готовиться к очередной демонстрации флага…
…Во дворец прилетели к одиннадцати тридцати. «Аноним», подмявший аурный сканер, помог скрыть «лишний» ранг Насти, так что в «стакане» не возникло никаких проблем. А по дороге от Южного до Северного крыла нам пришлось поднапрячься — почти все обитатели комплекса, попадавшиеся на пути, пытались привлечь мое внимание и… давили взглядами мою «новую» спутницу. Но без толку: она держала марку достойнее некуда, ибо чувствовала эмоции придворных, понимала, что они до смерти боятся вызвать мой гнев и, в то же самое время, дико завидуют ей, и потихоньку убеждалась в том, что мы с Ирой не ошиблись ни в одном утверждении. А потом мы столкнулись с Витей и его сводной сестрой, и поведение этой парочки закончило формировать новое мировоззрение вчерашней простушки: они обрадовались нам обоим, даже не вспомнили про требования дворцового этикета и поделились «новостью номер один», не скрывая своего одурения:
— Привет, ребят! Представляете, дед решил ввести меня в Императорский Совет, а Вику уже назначил моим личным секретарем-референтом, так как считает исключительно порядочной, невероятно надежной и по-настоящему достойной личностью!!!
— То, что Вика — красотка, мы знаем и так! — весело хохотнул я, хлопнув друга по плечу, и перешел на заговорщический шепот: — Поэтому подготовили вам подарки: «Стихии» этого модельного года с «тюнингом» моего родового ателье. Правда, их пригонят только завтра днем, но вы ведь подождете, верно?
— Издеваешься⁈ — воскликнул Великий Князь, шокировав придворных, наблюдавших за нами издалека. — Мы уже плавимся от предвкушения…
И ведь действительно плавились. Поэтому всю оставшуюся часть пути до фойе перед залом Совета пытались вытрясти из нас хоть какую-нибудь информацию о ТТХ новой машины. Унялись только после того, как мы вошли в это помещение и оказались в перекрестии взглядов двух с лишним десятков влиятельнейших аристократов Империи, уже явившихся на мероприятие, и их секретарей-референтов. Взгляды членов Императорской фракции, по давней традиции занявших диваны и кресла в правой части здоровенного помещения, горели интересом и злым предвкушением. Нейтралы и промышленники еще не определились со своим отношением к моему возвышению, поэтому ждали. А оппозиция зверела от бешенства и ненависти. Вот и попробовала выказать свое «фи» мне-любимому, «не сразу заметив» нашу компанию. И, как я понял, решили подняться на ноги с небольшой задержкой. Но демарш не получился — я разогнал восприятие, переместился рывком к их мягкому уголку и холодно уставился на эту шайку-лейку:
