— Вот как, — улыбается Нела. — А я уж боялась, меня сочли погибшей и не искали.
— Не говорите так! — восклицает Андраник. — Ведь и я тоже места себе не находил.
Тут из пролома доносится какой-то шум, а затем голоса.
— Ты, Раффи, внизу погоди, а то светло уж больно. Глаза-то побереги. Я разузнаю, чего хотел, да и вернусь.
— Ладненько, — отвечает ворчливый голос.
Шум слышится ближе, а затем из пролома выглядывает растрёпанная каштановая голова. Хитрые карие глаза оглядывают нас, а затем останавливаются прямиком на Неле.
— О, я так и думал! — довольно произносит мальчишка.
Глава 18. В поисках ответов к замку держим путь
Оказывается, Харди не давало покоя имя, услышанное им ночью, и он решил проверить, не та ли это самая Нела, которая прежде жила в долине. И это оказалась именно она. Нела тоже его узнала, хоть и не сразу — за последние годы он повзрослел и изменился. Она расспросила мальчишку, как поживают его мать и тётки, и оказалось, что с ними всё хорошо.
— Только под землёй жить приходится, — вздыхает Харди, — наверху совсем околеть от холода можно. Но теперь-то с тобой у нас дела пойдут повеселее! Где ж ты была-то? Мы наших повсюду искали, где могли.
Мальчишка немало удивляется, узнав, что Нела жила далеко отсюда, что она училась всякому, что теперь она королева, а главное — что она не собирается возвращаться к остальным, а хочет лишь снять с этих земель проклятие и уйти прочь.
— Да как же так-то, — пригорюнивается он. — А я уж думал о славе, какая меня ждёт, когда верну людям Повелительницу Огня.
— Люди отлично справлялись без меня, так будет и дальше, — отрезает Нела. — Так слушайте, как я здесь оказалась.
Мы пробивались с Рэналфом сквозь землю, и я боялась, что рано или поздно сверну себе шею, но его нельзя было отпускать. Мы пролетели несколько тоннелей насквозь, падая с высоты, он тащил меня вплотную к камням, а может, прямо сквозь камень, сложно было понять. Руда плавилась и шипела, земля забивала рот и нос, а мы с ним вцепились друг в друга, не зная, кто первый кому переломает кости. Я даже не заметила, когда он перестал шевелиться.
Потом пришёл страх. Было очень тесно, совершенно темно, и я не понимала, в каком направлении двигаться. Некоторое время я ждала в надежде, что кто-то последует за нами и поможет мне, но стало ясно, что это бесполезно.
Если бы я была одна, думаю, я вполне могла бы сдаться. Помню, как ужасно болело всё тело и хотелось лишь, чтобы всё закончилось. Но я должна была думать не только о себе.
Тут Нела с улыбкой склоняется над Дамианом, уже мирно спящим, и проводит пальцем по его пухленькой щеке.
— Откуда-то доносился гул, — продолжает она. — Сперва я думала, шумит у меня в ушах, но позже поняла, что звук доносится со стороны. Я прорыла ход голыми руками, помню, что даже не задумывалась, стоит ли выбирать именно это направление и что может там ждать. Рэналфа я тащила за собой — смешно вспомнить, но боялась, что он ещё жив, и не хотела его упустить. Когда руки мои встретили пустоту, оказалось, что впереди подземная река, и мы в неё упали.
Не знаю, как удержалась. Я расчистила небольшую площадку у берега, залечила раны, как могла, и надолго уснула. Но, видимо, случившееся повлияло на мой рассудок, раз мне и в голову не пришло придумать какое-то заклинание, чтобы проплыть по реке. Лишь долгое время спустя об этом задумалась. А тогда я принялась рыть, не жалея пальцев. Не знаю даже, на что надеялась, но внутри жила уверенность, что куда-то да выберусь. Ход выходил кривым, туда заливалась вода, я то и дело поднималась, чтобы вдохнуть. Прошла целая вечность, и я увидела свет.
Дальше совсем ничего не помню. Очнулась уже в доме стариков, живущих у гор. Оказалось, я и Рэналфа с собой притащила. Туула, старая женщина, поведала мне о пророчестве, мы решили, что Рэналф может быть его частью, потому оставили тело в храме. Окрепнув, я принялась искать путь обратно, но наконец догадалась, что проклятие этих земель не даёт их покинуть. Значит, нужно докопаться до корня проклятия, покончить с ним, и вечной зиме придёт конец, и все мы будем свободны, как и призраки этого города.
Мальчишка, сидевший до этого с раскрытым ртом и горящими глазами, вскакивает на ноги.
— Ого, я в деле! — выпаливает он. Затем склоняется над проломом и вопит:
— Раффи! Раффи, ты здесь ещё?
— Где ж мне ещё быть-то!
— Ты, Раффи, меня не жди. Я позже вернусь и всё расскажу! Ух, чую, услышишь ты много интересного!
— Вот здорово-то, — уныло доносится снизу. — Ну, очень я рад, что тебе там весело без меня.
— Обиделся, — поясняет нам мальчишка, поднимаясь и отряхивая колени. — Завсегда он так. Но отходчивый. Ну, идёмте надерём уши этому проклятию! А этот… Рональф в здешнем храме-то? Хочу плюнуть на его тело.
Нела усмехается краешком губ.
— Ценю твой порыв, — говорит она, — но боюсь, его уже этим не проймёшь. Нет, он далеко, и здешнего храма мне ещё видеть не доводилось. А вот о чём я хотела бы спросить: видели ли вы, куда шёл призрак?
— Да ты что! — тараторим мы наперебой. — Куда шёл? Думала, мы станем за ним следить? За призраком следить? Да мы жить ещё хотим!
— Жаль, день потерян, — задумчиво произносит Нела. — Я наблюдала за старухой издалека — из-за сына приближаться не рисковала — и она всё время направлялась в эту сторону. Мне казалось, из этого дома должен был открываться хороший обзор, но вы, к сожалению, не разбудили меня.
В крайнем негодовании я указываю рукой на дыру в полу.
— Ты видишь вот это? Представляешь, какой здесь стоял треск? А знаешь, что главное столкновение произошло именно в твоей комнате, и мы ужас как орали!
— Верно, я думал, на меня призраки напали, — подтверждает Харди.
— С нами даже была коза, — говорит Андраник, — и она блеяла и била копытами.
— Я думаю, вы преувеличиваете, — спокойно возражает Нела. — Вряд ли это был такой уж сильный шум. Ну да ладно, споры делу не помогут. Есть и ещё кое-что, чем я собиралась заняться, кроме выслеживания старухи.
— Ты вот говоришь, старухи, да? — уточняет Гилберт. — Дело в том, что мы встречали Невена…
— Так он живой! — радостно восклицает мальчишка, прыгая по остаткам пола. — Как он? Где? Почему сюда не пришёл-то?
Нам приходится на некоторое время прервать беседу о призраках и удовлетворить любопытство Харди.
— Так вот, — продолжает Гилберт, — Невен рассказывал нам о призраке молодой женщины.
— Мне тоже, — кивает Нела. — Но я её не видела, только старую. Давайте поступим вот как: мы вернёмся сюда до темноты и проследим, куда же идёт старуха, а сейчас пойдёмте-ка в замок. Я видела его на холме над городом. Может быть, люди держали там оборону. После них могли остаться записи или ещё что-то, что поможет нам разобраться.
Мы соглашаемся и принимаемся за сборы. Хотя собирать-то нам особо и нечего — Тилли решает прихватить с собой саквояж, а Нела укладывает в плетёный короб несколько одеял на случай, если они понадобятся Дамиану.
— У нас есть сани, — говорю я ей. — Мы можем уложить туда и вещи, и вот этого ребёнка, чтобы руки были свободны.
— Сани не так удобны, — отказывается Нела. — Орешек, подойди-ка сюда.
Коза послушно подходит и терпеливо ждёт, пока Нела подвешивает на один её бок короб с вещами, а на второй — сделанную из коры и шкур мягкую люльку. Дамиан занимает своё место на козьем боку и сонно чмокает, даже не проснувшись.
— Вот это да! — удивляемся мы. — А ты не боишься, что коза может взбрыкнуть и уронить люльку?
— Орешек? — поднимает брови Нела. — Ей я доверяю даже больше, чем себе. Все готовы? Идём.
Мы выходим в пустынный переулок, озираясь и опасаясь столкнуться с призраком, но похоже, он появляется лишь в тёмное время. Харди ёжится в своей лёгкой одежонке, поверх которой он накинул одну из наших шкур. Мороз и вправду пробирает до костей, а мы к тому же вышли из заледеневшего, нетопленого дома, не накопив тепла. Эх, вот бы супа горячего сейчас!
