Время разбрасывать камни (СИ) - Вебер Алексей

      "Опять шпионские игры! Нет ни какого заговора. А все, что произошло в парке и после, чудовищная нелепость..."

      И все же рекомендации он выполнил и около часа петлял между похожими на переросшие мусорные контейнеры многоэтажками. Время от времени резко оборачивался, и пытался запомнить облик, тех, кто шел следом. Ничего похожего на слежку обнаружить не удалось. Зато вовремя блужданий хорошо изучил местную инфраструктуру. Более-менее приличный магазин находился в двух кварталах от его временного убежища. Ассортимент, конечно, был не таким как супермаркете, где они с Лилиан по выходным покупали продукты на неделю. Большую часть полок занимали продукция фирм, знакомых в основном по отчетам карательных рейдов обществ "За здоровую еду" и "Неравнодушные потребители". И все же удалось найти ветчину и паштет из гусиной печени производства концерна "Эко", средиземноморские оливки и настоящую балканскую брынзу. Хлеб сюда привозили из какой-то местной пекарни. Он пыл еще теплый с хрустящей корочкой. Поддавшись голодному искушению Юлий не удержался и отломил кусочек еще на подходе к кассе. На десерт он взял вафельный торт. Из спиртного выбрал бутылку вина с юга Европы и вполне доступный по цене и сносный по качеству, коньяк местного производства. Уже рассчитываясь, взял со стойки у кассы банку дешевого кофе и пачку пакетированного чая.

      Когда с полным пакетом вышел из лифта, в голове промелькнуло, что как-то уж слишком быстро он адоптировался к переменам. Еще утром примерный семьянин уходил на службу из своего дома. Будущее представало в образе несокрушимого океанского лайнера, который, огибая айсберги, уверенно прокладывает путь по житейскому морю. Теперь же он с рюкзаком продуктов из спасательной шлюпки высаживался на неизвестный остров. При этом, чувствовал себя не так их и плохо. А лайнер отправился на дно, а, может, продолжает идти прежним курсом, не заметив панической эвакуации пассажира.

      Дверь открыла Эльза. Меньше всего он ожидал, увидеть ее в коротеньком домашнем халатике с тряпкой в руках.

      " Уже вещи перевезла!"- успел подумать Юлий. А Эльза, поправив на голове косынку, предупредила:

      - Ботинки у входа снимаем! Теперь у нас такие правила.

      Повернувшись в сторону маленькой комнаты, она громко уточнила:

      - Правильно я говорю, Вадик?

      В ответ оттуда послышалось неуверенное " Ну, да", выражавшее толи согласие, толи покорность новому порядку.

      Разувшись, Юлий прошел в большую комнату. Оказалось, что Эльза не только перевезла вещи, но еще и успела приобрести несколько предметов, скрасивших казенный облик нового жилища. Потертости и другие следы времени на дверце шкафа закрывало теперь тканевое панно, с абстрактным рисунком из белых и красных полос. Сразу с порога в глаза бросился постер закрывший добрую часть дальней стенки. Изображал он даму в купальнике на фоне белого песка и океанского прибоя. Томная поза и роскошные формы загорелого тела невольно заставляли спотыкаться мужской взгляд. Однако Юлий отметил, что для повседневной домашней обстановки картина пожалуй не очень подходит. А вот маленький букетик бессмертника на подоконнике резанул по сердцу. Эти цветы очень любила Лилиан. На какой-то миг все происходящее опять показалось нелепой игрой. Захотелось зажмурить глаза и, открыв их, оказаться в своем доме.

      - Ну как? Классно! - самодовольно поинтересовалась Эльза, - С тебя пятнадцать чеков, женатик. Расходы на обустройство напополам.

      Юлий, молча, достал кошелек. В банкомате у магазина он предусмотрительно снял пятьдесят универсальных денежных единиц. Еще со времен карточной системы в обиходе их окрестили чеками. Но сейчас, вульгарное прозвище УДЕ, как и очередное "классно" резанули слух. Отсчитывая деньги, он думал, что расходы на такси и продукты тоже можно было бы поделить на двоих. Еще меньше нравилось прозвище "женатик". Однако, это все же звучало лучше чем роганосец. А ведь и такого поворота судьбы нельзя было исключить!

      Деньги Эльза убрала в карман халатика. При этом, наверное, ненароком, вырез на груди чуть сдвинулся вниз, обнажив незагорелую полоску кожи. Взгляд снова споткнулся, что не ускользнуло от напарницы, и было отмечено чуть заметной улыбкой.

      -Продукты на кухню в холодильник! - распорядилась Эльза и отправилось в ванную завершать уборку. А Юлий опять невольно посмотрел вслед. Но теперь уже ниже, туда, где мелькали неприкрытые халатом стройные загорелые ноги.

      На кухне Эльза успела навести чистоту и учредить новый порядок. Пятна на полу исчезли. Столик накрыла кленка с цветочными узорами. Свежей белизной сверкала дверца холодильника. Открыв ее, Юлий обнаружил внутри зимнюю пустыню. Только на верхней полке сиротливо приютилась открытая банка сгущенного молока и пачка сырных палочек. Расставляя принесенные продукты, он думал, что если действительно застрянет здесь на несколько дней, то надо будет как-то решать вопрос с питанием. Лучше всего присмотреть в округе какое-нибудь не дорогое кафе. Туда можно ходить обедать и ужинать. Ну а продукты к завтраку и чаю он будет покупать по своему усмотрению, надеясь на ответные жесты со стороны соседей по общежитию.

      Захлопнув дверцу холодильника, Юлий вдруг обнаружил, что дальше ему нечем себя занять, а часы показывают еще только половину пятого. Домашними вечерами такая проблема почему-то никогда не возникала. Часы отдыха в тихой домашней гавани протекали наоборот слишком быстро.

      " Все-таки ты закоренелый домосед и женатик!" - подумал он , и тут же с горечью констатировал, что жить, как привык, уже не получится. И главный виновник тому не некие таинственные силы, а спутница жизни, с которой они строили свой собственный комфортный для обитания мирок. Даже, когда он сможет вернуться домой, там теперь будет неуютно и пусто. Корча гримасы пустота будет выглядывать из всех углов и вместе с воспоминаниями превращать некогда вожделенные часы домашнего отдыха в медленную пытку.

      Чтобы отвлечься и чем-то себя занять, он заварил кофе. Горячий напиток отвлек, но только на какое-то время. Неприятные мыли, как растревоженный осиный рой, вились вокруг и норовили побольней ужалить. Если настоящее зависело в опасной неопределенности. Будущее возвращение в пустой дом виделось как серая унылая безысходность. Сначала он винил в случившимся в основном себя, но постепенно зрел протест:

      " Как можно было вот так все взять и разрушить! Романтики ей не доставало!" - думал он уже с ненавистью. И это запретное чувство было обращено не только на сбежавшую супругу. Целая когорта мастеров пера и устного слова, кинорежиссеров и заказчиков их продукции, несла в людские ( в первую очередь женские) умы вредные установки. Тихое семейное счастье с легкой руки этих творческих личностей превращалось в нечто мало заслуживающее уважения, и даже стыдное.

      " Паскудники, вы все-таки!" -шептал Юлий, и, как наяву, слышал язвительные ответные реплики. Видел, как презрительно взирают мастера кадра и слова на комический персонаж семьянина-домоседа.

      Прервала эту виртуальную схватку Эльза. Судя по тому, что рабочий халатик сменился на такой же короткий но более нарядный, уборка была закончена.

      - Чего такой унылый? - поинтересовалась она, и тут же отдала очередное распоряжение: - Хватит киснуть! Иди лучше телевизор включи. А я пока на стол соберу.

      Забрав кружку с недопитым кофе, Юлий отправился в комнату,  перебирать каналы телеэфира. Сначала он то и дело натыкался на романтические мелодрамы, героический средневековый эпос или шоу о буднях экстрималов. В итоге остановился на научно-познавательной передаче. Молодой ученый, которого несколько старила окладистая борода, увлеченно рассказывал про экспедицию в центральную Африку, где он изучал жизнь приматов в дикой природе. Юлий всегда любил узнавать что-то новое, и сразу почувствовал интерес к теме. Оказалось, что отношения внутри обезьяньей стаи походили на карикатуру человеческого общества. Вернее это была даже не карикатура, а закамуфлированная цивилизацией конструкция. И невольно приходила мысль, что если стереть наносной слой, то обезьянья основа непременно вылезет наружу.