Полукровка (СИ) - Горъ Василий

Эвакуироваться я, естественно, не стал, так как точно знал, что эта фраза — не более, чем очередная подстраховка. То есть, озвучена для незваных гостей и приглашает их в ловушку, активирующуюся при попытке покинуть схрон. Знал и о том, что никакого «Убежища» не существует, а «Умник» — искин того самого, в котором я и нахожусь. Поэтому подождал еще немного и сразу после «падения напряжения» в потолочных плафонах спел первый куплет детской песенки, «был узнан» и на пятьдесят две минуты ушел в мир догадок действующего офицера ССО. Загрузился по полной программе. Как от сложности задач, которые пытался решить, но не решил мой дядюшка, так и от размеров пропасти, выкапываемой некими выгодоприобретателями перед населением… хм… как минимум одной планеты. Впрочем, на этапе осмысления выводов ИИ ужасался, можно сказать, в меру. А после того, как ознакомился с рекомендациями и понял, что это не шутка, выпал в осадок и пребывал в полнейшей прострации… порядка полутора минут. Или до момента, пока голос бестелесного помощника не изменил тональность и не вернул меня в реальный мир чертовски неприятным докладом:

— К поиску места твоего исчезновения вот-вот подключатся спецы из какой-то силовой структуры: на перекресток улиц Тимирязева и Сергия Радонежского заходит бот комплексного технического контроля «Контур-М2».

Я очень сильно сомневаюсь в том, что экипаж этой машины уложится в стандартный норматив, то есть, развернет всю сканирующую аппаратуру за восемьдесят две секунды, но обязан запустить протокол самоуничтожения на восемьдесят восьмой. В общем, уходи. По второму варианту. Сразу после замены комма, позаимствованного в КГТ ССО…

…Пробежка по тоннелям ЦСД[1] в маске портативного индивидуального дыхательного аппарата и полимерном «комбезе», защищающем одежду от пыли и грязи подземных коммуникаций, взбодрила по полной программе. Почему? Да потому, что если в вирт-полигоне любая ошибка программатора всего-навсего отправляла на перезагрузку и неприятный, но не фатальный разбор полетов, то в реальных тоннелях грозила первым и последним столкновением с тяжеленными капсулами, перемещающимися на чрезвычайно высоких скоростях. Да, я знал, что перед самоуничтожением «Умник» программно «закроет» мой маршрут, но понимал, что случайности, увы, случаются, поэтому подсознательно ждал удара в грудь или спину и рвал жилы все сорок четыре секунды пребывания на этом участке пути.

Слава богу, все обошлось — на сорок пятой я ворвался в «заброшенное» ответвление одного из тоннелей, уперся в хвостовик основательно запылившейся капсулы, присел на корточки, нашел и сковырнул «пятно засохшей грязи», вбил в крошечный разъем миниатюрный информационный носитель, полученный от ИИ, выждал три секунды и протараторил нехитрый голосовой пароль. Потом встал на нижнюю горизонтальную планку, левой рукой вцепился в верхнюю, а правой продел карабин, болтавшийся на поясе «комбеза», в «технологическое отверстие», оказавшееся чуть ниже, чем хотелось бы, и надежно замуфтовал.

Не успел перевести дух, как «транспортное средство» плавно тронулось с места, проскользило по направляющим до первого сепаратора, секунды четыре дожидалось его поворота на нужный угол, а затем устремилось в темноту с таким безумным ускорением, что чуть было не потянуло мне мышцы шеи! Примерно в том же режиме «радовало» и следующие четверть часа — пыталось оторвать от опор то ускорениями, то боковыми перегрузками, а на финишном участке пути так энергично затормозило, что отбило мне локти с коленями и вдавило карабин чуть ли не до позвоночника. Тем не менее, остановилось точно под обещанным технологическим лючком, так что я задавил мат, рвавшийся наружу, отцепился от капсулы, забрал носитель, быстренько выбрался из тоннеля и, оказавшись в крошечном помещении со слишком уж низким потолком, убил порядка четырех минут на перенос всего необходимого все с того же носителя на «потрепанный», но чертовский мощный комм из запасов дяди Калле.

Закончив с этим делом, открыл и синхронизировал программную оболочку с говорящим названием «Проводник» с линзами МДР, развернул нужный файл, изучил трехмерную схему коммуникаций, появившуюся перед глазами, вздохнул и потопал по маршруту, ведущему к поверхности. Да, пребывал в нешуточном напряжении. Ибо во всех тренировочных попытках вирт-полигона нарывался на всякого рода «сюрпризы» и, как правило, «погибал». Но минут через семь-восемь вдруг осознал, что в этот раз нахожусь в реальности, и почти перестал параноить. Поэтому добрался до закутка, в котором надо было подготовиться к выходу из «подземелий», без приключений, снял и затолкал маску с «комбезом» в «ржавый промышленный утилизатор», привел в относительный порядок одежду и обувь, оценил состояние лица с помощью программы «Зеркало» и счел, что выгляжу достаточно неплохо… для центра Радонежа, а тут, в промзоне, буду выглядеть белой вороной. Но возможности переодеться во что-нибудь другое почему-то не подвезли, поэтому я посмотрел в «глазок», оглядел эстакаду давно заброшенной автобазы, не увидел ни души и рванул вниз потертый металлический рычаг. От всей души. Вот и перестарался — фальшь-стенку разнесло вдребезги и, до кучи, припорошило меня мелкой каменной пылью.

Пиджак отряхнулся достаточно неплохо, а брюки — так себе. Ведь снимать их было некогда. Но настроение улучшилось. Самую чуточку. Ибо ни на одной тренировке на этом вирт-полигоне я так далеко не заходил. Вот я «на радостях» и ускорился — сбежал по пандусу на минус первый ярус здания, в котором, вроде как, когда-то парковали городские надземные автобусы, проскользнул в дверной проем между створкой, болтавшейся на одной петле, и косяком, повернул налево и… нарвался. На двух парней лет двадцати семи, судя по одинаковым татуировкам и рыжим курткам с черной бахромой, являвшихся членами группировки «Бродяги».

Спрашивать, что они потеряли так далеко от своей территории, было бы редким идиотизмом. Равно, как и показывать страх. Поэтому я уставился в глаза тому, кто ощущался более опасным, и продолжил переть вперед, как тяжелый танк прорыва. К сожалению, в этот раз не сыграли ни габариты, ни правильный взгляд, ни пластика — я был не так одет, и этот «изъян» нивелировал все. Так что довольный смешок Правого нисколько не удивил:

— О, девочка… Центровая…Как мило!

— Крупная… И запылилась… Но мы ее, конечно же, отряхнем… — подхватил Левый, почувствовал, что я опасен, и… рявкнул на всю промзону: — Парни, кто хочет позабавиться? Тут к нам шмара заскочила. И уже хамит…

Я действительно «хамил». По их понятиям. Так как сдвинул вверх левый рукав и поднял в воздух стайку микродронов АВФ. Но альтернатива не позволяла как следует развернуться, поэтому касание следующего сенсора задало мелочи одну из предустановленных программ и перевело в автономный режим.

«Бродяги» тоже оказались технически подкованными личностями — почти одновременно врубили «глушилки», радостно перешли на обсценную лексику и достаточно образно описали мое ближайшее будущее. А потом Левый достал нож и, тем самым, подарил мне юридическое основание выйти из себя. Вот я и вышел. Благо, душа все еще жаждала крови — скользнул вперед, вбил кулак в пальцы левой руки, красиво выставленные вперед, и через долю секунды после того, как парень отвлекся на вспышку боли, ворвался в ближний бой. Причем не абы как, а притеревшись к отдергиваемой конечности «снаружи», чтобы не напороться на встречный удар ножом…

Гуманизм? Щаззз: против этих уродов, выросших в трущобах, не боящихся ни бога, ни черта и наработавших боевые навыки в сотнях схваток без правил, можно было работать только на поражение. Так что левой ладонью я уперся в подбородок, правой «придержал» поясницу, прогнул парня в спине и воткнул затылком в каменный пол. Тормозить и не подумал — сделал еще один шаг в том же направлении. Что позволило уйти от удара телескопической дубинкой, как-то уж очень быстро выхваченной Правым, и… положить здоровяка, выбежавшего в коридор с угольно-черной тонфой наперевес — да, он был чуть тяжелее меня, но не успел переключиться в боевой режим, так что зевнул полноценный мае-гери в печень и ушел в позу эмбриона. Ну, а деревяшка поменяла хозяина, воткнулась в горло рыжей каланче, нарисовавшейся в том же дверном проеме со здоровенным мачете в левой руке, перебила запястье, прижалась к моему предплечью, отбила второй удар телескопической дубинки и, раскрутившись, разнесла ее хозяину нижнюю челюсть.