Дни волка (СИ) - Макара Дэйв

Моё кодовое имя - "Тортик", вызывало улыбку у всех, без исключения. И я улыбался в ответ.

Ведь это такая малость - улыбка...

Получив свои, номерные, системы, мы с молодым человеком улеглись в соседние кресла - кушетки, разложенные под удобным, для донора, углом.

На стене, напротив, на двух телевизорах, шел один и тот же, медицинский сериал. "Клиника", если я не ошибаюсь.

Пока я возился, устраиваясь, медсестра обработала сгиб левой руки, закрепила жгут и едва я замер - одним, неуловимым, движением, загнала толстенную иголку в вену.

- Кулачком работать постоянно, пока не услышите сигнал! - Предупредила она и занялась очередным донором - молоденькой девушкой - азиаткой, смешливой и симпатичной.

Вообще, к моему удивлению, в центре крови оказалось очень много молодых, лет 18 - 20, людей - парней и девушек. Но парней, все-таки, больше.

Пока было несколько минут, решил изучить телефон, доставшийся мне так по-глупому. Включив его в режиме без сети, быстро побежал по менюшкам и тут же рассмеялся - его владелец, верх тщеславия, назвал телефон "сладкой мамбой"!

- Молодой человек! - Услышал я, каюсь, не с первого раза, медсестру. - Уберите телефон, пожалуйста. Здесь запрещено...

Кивнув, выключил мобилу, давая себе зарок - выбросить ее в первую попавшуюся мусорную корзину.

От нечего делать, стал вертеть головой, по сторонам.

Сосед слева, молоденький парнишка, уже отстрелялся, и на его место укладывалась молодая и симпатичная девушка, лет может быть 23-25, одетая в тонкое белое платье на бретельках, свободное, без пояса и чуть ниже середины бедра. На кушетку девушка запрыгнула очень изящно, но не без смущения - платье так и норовило задраться. Короткие русые волосы, в каре и серые глаза - таких девушек наши "осы" называли "Лялями"!

Тут пискнул мой прибор, показывая, что вместо 450 миллилитров, я давлю уже на 500.

Девушка озорно на меня глянула и я покраснел.

Медсестра, покачала головой и, убрав иглу, быстро затянула на сгибе повязку.

Спрыгнув на пол с кушетки, прислушался к своим ощущениям.

Бывало и хуже. Да и организм мой, заявлял, что может и еще миллилитров, триста, скинуть.

- Спасибо! - Медсестра протянула мне четвертинку пластика, на которой было что-то написано и подколот значок, с капелькой крови, падающей в ладошку. - Пройдите в кафе, выпейте чай, а затем, зайдите в кассу...

Мимо кафе я пролетел, так вдруг захотелось выйти под яркий, солнечный свет, что и мимо кассы бы я тоже пролетел, но был остановлен и возвращен невысоким охранником, следившим за всем, по камерам.

Сунув в карман купюру, вышел на палящее солнце и замер, чувствуя, что возможно, впервые в жизни, стал, на один маленький шажок, ближе к Звездам.

- Молодой человек! - Мягкий голосок, словно пушинка, задевшая ухо, заставил развернуться. - Вас подвезти?

Давешняя соседка в белом платье, прятала глаза под зеркальные очки, стоя возле серебристого флаера, с откидным верхом.

- Так как?

- В легкую! - Улыбнулся я, восхищаясь собственной наглости. - Куда хотите!

Улыбка девушки, стала еще привлекательнее, а на щеках заиграл румянец!

Да, представляю, как она краснеет, если даже после сдачи крови, у нее хватает на это сил!

- Тогда - садитесь! - Скомандовала красавица и, дождавшись когда я сяду рядом, протянула руку: - Женя.

- Очень приятно, Женя. А я - Тамир.

- Не смеши меня! Какой из тебя - Тамир?! - Женя приподняла флаер и неторопливо повела его в сторону ворот. - Скорее уж - Тимофей!

- Ну... И так меня тоже, зовут. - Согласился я. - Только мне - не нравится. Тимофеем назвали родители. А Тамиром я назвал себя сам.

Разговаривать с Женей было необыкновенно легко, словно я знал ее, всю жизнь. Хитрая девчонка, она так вовремя задавала вопросы и так удачно молчала, делая вид, что занята дорогой, что я едва не рассказал ей много лишнего.

- Женя... А разве можно, после сдачи крови, сразу, за руль? - Полюбопытствовал я, внезапно почувствовав в поведении девушки какую - то застаревшую усталость и надлом.

- Мне - можно! - Рассеялась сероглазка и ткнула пальцем в наклейку, на просвет которой был виден уже знакомый рисунок - капля крови, падающая в подставленную ладонь. - Мне, много, что можно...

С этими словами, она съехала на обочину и развернулась ко мне:- Как же много мне можно!

Еще не осознавая, что делаю, подхватил Женю за талию, усадил к себе на колени и впился поцелуем в горячие губы.

- И как же много мне - нужно! - Выдохнула она, на миг, оторвавшись от моих губ.

А в следующее мгновение я понял, что ей действительно нужно много.

Мы целовались в кабриолете, невзирая на проезжающие авто, пролетающие флаеры и проходящих мимо людей.

Оторвавшись от меня, Женя, словно заправская вампирша времен Голливуда, облизала губы и одним движением снова очутилась на водительском сидении.

- У тебя что-то хрустнуло. - Подмигнула она, вгоняя меня в краску. - Что-то сломалось?

Флаер уже соскочил на крайний левый ряд и стремительно разгонялся, приближаясь к мосту, словно висящему на тонких струнах, над широкой рекой.

Похлопав себя по карманам, облегченно вздохнул - сломался телефон.

- Ну и ... - Телефон полетел из машины в реку, удачно разминувшись с флаером справа, и проскочив, мимо ограждения.

- Хм. Впечатлил. - Призналась девушка, прибавляя газу. - И, не только меня!

Флер справа, чей владелец, пылая праведным гневом, попытался нас догнать, сделав рывок - повис на "хвосте" мигая фарами и сигналя.

Женя, закусив губу, перебросила флаер в правый ряд, затем еще и еще - и при съезде с моста ушла вправо, на объезд, под мост.

Проехав под мостом, она вывернула на стоянку и встала, закрывая верх кабриолета, одновременно снова перебираясь ко мне на колени.

Мое сиденье, повинуясь нажатию на кнопку, приняло горизонтальное положение и меня "придавили".

До квартиры Жени мы добирались больше трех часов, то останавливаясь в укромных местечках, которых сероглазка знала, наверное, не меньше сотни.

Заехали мы и пообедать, в небольшой придорожный ресторанчик, хозяин которого, высокий и худой грузин, седой, но не потерявший чувства юмора, устроил нас в отдельном кабинете, украшенном очень даже фривольными рисунками, на стенах.

- Слушай... - Поинтересовался я, когда Евгения Андреевна, в очередной раз, вывернула из очередного укромного уголка и с сожалением голодной кошки, вздохнула. - А почему, автопилот не включить?!

Отповедь, услышанная мной, потрясла до глубины души: не я один страдал от заговора всяческих автоматизированных агрегатов, призванных доставить меня из точки А, в точку Б, в автоматическом режиме!

Отсмеявшись, попросился за джойстики управления - захотелось посмотреть на этот город, с высоты птичьего полета.

Джойстики Женя не передала, в верхний эшелон уходить не стала - просто не было его - город оказался всего на поллимона жителей и открывать трех-, четырех-, ярусное движение, власти города не спешили, надеясь на вековечное "Авось".

Вместо всего этого, сероглазка проскочила длинную набережную, украшенную аляповатыми скульптурами и выскочила за город, забираясь в горы, все выше и выше.

Смотровая площадка, огороженная лишь смешным пластиковым барьером, мне по колено и без единого следа упорядоченного хозяйствования властей города, выходила точно над городом.

Усевшись на курносый капот флаера, всматривался в город, весь в серой пелене, словно накрытый грязным стеклом.

В квартиру Женьки, мы приехали по самому пеклу.

Завалились дружно в душ, сделали набег на кухню - замотанные в полотенца и в спальне, рухнули спать, уставшие и довольные друг другом.

Проснулся я от стука капель по жестяному подоконнику, размеренному и действующему на нервы не хуже пытки водой.

Осторожно выбравшись из кровати, чтобы не разбудить прижавшуюся ко мне Женю, отправился искать источник звука.