— Полностью согласна с вами специальный агент — Вита кивнула. Айсен все-таки отметила, что Вита здорово изменилась. А может быть изменилась она сама. Может быть воспоминания поломались. Айсен снова дотронулась до лба. Он был слегка холоден. — Пожалуй, все-таки мне стоит поесть чего-нибудь.
Айсон сунула руку в клетку, вытащила оттуда небольшого погга и не сворачивая ему шею живьем засунула его себе в рот, пережевывая еще теплое окровавленное мясо резцами.
— С детства так не делала. Сейчас должно полегчать.
— Да-да, хозяйка, с вами все будет нормально. Хотите я вам еще глаза закапаю?
— Да, пожалуй, — сказал Айсен.
На этот раз она вспомнила мерзкого санкционированного тагая с двумя ошейниками на шее. Противный тип с гадкими выбритыми висками. Смотрел на нее как на равную. Айсен подавила в себе желание, что бы то ни стало, найти его и выколоть кинжалом оба самодовольных глаза.
— Не хочу портить отношения с местными змеями. В конце концов, бабушка их всех считает за своих.
— Госпожа Дина очень своеобразная змея, — сказала Вита, она сидела рядом.
Несмотря на то, что фигуры их были похожи, все-таки Вита была слегка ниже ростом, а бедра ее были шире. Оттого тени девушек казались еще более непропорционально разными, падая на освещенный предвечерним светилом пол.
— Между прочим, что у них там вместо солнца, я как-то запамятовала.
— Сейчас узнаю. — Вита деловито запустила планшет и роясь в электронщине выдала — специальные плазменные установки. По сути, огромные прозрачные плазменные генераторы висят где-то в небе, постоянно нагревают воздух без явного свечения.
— А где же свечение-то берется?
— Я думаю, что это волшебство. Помните, сколько здесь повелителей? Наверняка несколько волшебников отвечают за это. — Технология, волшебство, санкционированные рептилоиды, какие-то университеты, длительное выращивание. Змей растят десять лет. Мне кажется, я бы с ума сошла десять лет видеть перед собой тагайских детенышей. Стало бы пить чай носом или что-то в этом роде. — Айсен рассмеялась.
— А вы совсем ничего не помните из игры?
— Нет, а что такое?
— Я в электронщине смотрела трансляции, какой-то игрок там устроил, говорят, резню сумасшедшую.
— А, ну так это тот самый игрок, за которым мы с бабушкой Диной отправлялись. Вроде как он долго там сидел, правила нарушал. Да, что-то вроде этого. Но затем просто исчез, взял и испарился. Значит, хорошо сработали. А уж как мы это сделали? Послушай, а там не говорилось ничего про странную женщину.
— Говорилось какая-то паладинша или что-то в этом роде. Не знаю, я особенно в играх не сильна. Мне вечно денег на жилье не хватало. А тут какие уж игры?
— Понимаю, понимаю. А что с Аэлем? Может быть его спросить?
— Он у каких-то дальних родственников.
— Не сомневаюсь, — рассмеялась Айсен. — У этой вороны по всему миру, наверное, есть родственники.
— А как вы хотели? Ангелоиды, все между собой родня, колено ангелоидов, особенно светловолосых, мне кажется, самое привилегированное в нашем мире.
— Если было бы привилегированным, он бы не торговал бургерами в закусочной.
— Он в самом начале пути.
— Что же это тогда ты у него поселилась?
— Ну, видите ли, специальный агент, это личное. — Вита немного помялась. Было видно, что она кокетничает. — Мне продолжать?
— Продолжай, — вдруг сказал Айсен. — Хочу все о тебе знать.
— Ну, влюбилась я в него. — Совершенно без тени стеснения, сказала Вита.
— А что бывает, что такие, как ты, могут в кого-то влюбиться?
— Наверное. Возможно, просто мы не договорились с вами в терминах. Для меня это всего лишь..
— Я понимаю, что это для тебя, скорее всего, ты просто возжелала его на какое-то время.
— Не совсем — вдруг ответила Вита, и Айсен поняла, что она не до конца знает психологию подобного рода сознаний. — Если бы это было сиюминутное желание, впрочем, как это и было в начале, то я бы уже нашла другого. Но здесь… Как-то с ним спокойно, что ли.
— Тюфяк он, — сказала себе под нос Айсен.
— Может быть, но, возможно, он сможет измениться.
— Н: е сможет. Более того, станешь его менять, наслушаешься от его родни.
— Поверь мне, я и не собиралась. Здесь расчет исключительно на то, что вместе нам хватит очков поддерживать сносное существование.
— То есть, всерьез решила перевоспитаться?
— Может быть. Если уж не перевоспитаться, так точно пожить хотя бы в свое удовольствие.
— А до этого ты как жила? Неужели не в свое удовольствие?
— В удовольствие, да не в свое. Я тут была на диагностике, мне насчитали, поражение внутренних, в общем, неважно. По крайней мере, помогли завязать со стиральным порошком.
— В любом случае, для нас он не смертелен, я узнавала.
— Да, но вызывает сильнейшую зависимость. Специальный агент, вы?
— Нет, не пробовала. Как-нибудь проведу эксперимент.
— Я вам настоятельно не советую. Возможно, стоит попробовать тормозную жидкость. Эффект три раза слабее, но вы поймете, в чем дело.
— Тормозная жидкость, — запомнила Айсен. — Хорошо, попробую. Вита рассмеялась.
— Ох, мне влетит, если кто-нибудь узнает, что я врежу здоровью своего начальника.
— Сомневаюсь, некоторые ненавидят своих начальников.
Вита рассмеялась.
— И то верно. Но вы меня, можно сказать, на улице подобрали. Отмыли, накормили. Э
— Это сделал. Аэль, не я.
— Да, отмывал он меня долго, — посмеялась Вита.
— Вот этих подробностей я знать не хочу. — Отвернулась от нее, Айсен. — В любом случае, известно ли тебе, как скоро мы отсюда отбудем? Честно говоря, меня раздражает местная футуристичность, как будто в каком-то дорогом высокобюджетном романе находишься. На пол даже не плюнуть.
— Вы плюете на пол, специальный агент Айрен — громко рассмеялась Вита. — Я думала, я одна такая.
— Я могу и козявку из носа на пол бросить или руку вытереть о стену. — Совершенно серьезно, сказала Айсен. — Просто редко очень это делаю. В доме, в своем не хочу гадить. В конце концов, мои родители очень любят чистоту и не хочу портить им впечатления. Но мой дом заканчивается за порогом. Дальше я нигде не обязана соблюдать хоть какие бы то ни было нормы, кроме тех, которые обязывают меня соблюдать моя работа.
— Никогда бы не подумала, что вы из тех, кто бросает фантик мимо мусорного ведра.
— А ты что из них?
— Да как вам сказать, — Вита почесала затылок. — Раньше я вообще не признавала мусорных ведер, а потом как-то довелось ночевать прямо на свалке. С тех пор я немного изменила свою политику и все-таки стараюсь доносить мусор до мусорки.
— Я сжигаю, — сказала Айсен. — Беру зажигалку и сжигаю все, что может гореть. А то, что не может гореть, ловлю какого-нибудь раба и излучателем обрабатываю мозги. Пока он находится в несознанке, выносит за мной весь мусор. Хотя и мусора-то у меня немного. Шоколадные батончики я не ем, полуфабрикаты тоже. — Айсеон немного нахмурилась и затем отрыгнула пустую шкурку от погга. — Вот разве что такое, но это бывает очень редко.
Она свернула ее в комок и бросила в клетку. Оставшиеся сидящие там погги накинулись на шкурку и в мгновение ока разорвали ее на части, проглотив.
— Как ты считаешь, это у них каннибализм или природное?
— От того, что это природное, это не перестает быть каннибализмом, — медленно проговорила Вита.
— Вот и я так же. Несмотря на то, что что-то у меня есть природное, я такая же змея, как ты или Аэль, или как бабушка Дина, кем бы она там себя не считала, миротворцем, леди или еще кем. Да, я, конечно, ее очень уважаю, но ее вкусы совершенно противоположны моим.
Без стука вошел Аэль, он хотел что-то сказать, но увидев, что Айсен пришла в себя, замолчала и вытянулся по стойке смирно.
— Вольно, Аэль! Мужчины в моем отряде получают преференции. — Айсен хотела пошутить на тему того, всерьез ли считает себя Аэль мужчиной или нет, но решила этого не делать. То ли постеснялась Виты, то ли решила не давить на самооценку ангелоида. — Как ты здесь, освоился?
