"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Букреева Евгения

Четыре крейсера, все свои большие корабли «брат» Наполеон двинул в почётный эскорт. Потеряв практически весь флот в недавнем морском противостоянии с Великобританией, французский Морской Штаб принял новую, весьма толковую концепцию строительства военно-морских сил. Первоочередной задачей стало развитие лёгких сил — мореходных миноносцев, способных в дерзкой ночной атаке утопить торпедой большие корабли островитян, а парой дальнобойных трёхдюймовых орудий принудить к остановке «купцов» или обстрелять туманного Альбиона берега, на что англичане реагировали крайне нервно.

А в моря-океаны союзники-галлы отправляли вооружённые пароходы, здраво рассудив, что пока не построен «Большой флот» дёргаться не стоит и следует сосредоточиться не на драке с владычицей морей во всех уголках земного шара, а на форсировании Ла-Манша. Как раз неподалёку от Гавра расквартирована воздухоплавательная бригада, осваивающая дирижабли и бомбометание с них как на морские суда, так и «по площадям». Опять же баржи демонстративно строились, для перевозки через пролив артиллерийского парка. Королева Виктория дёргалась и, по слухам, вот-вот должна была отойти в мир иной. Но я знал, насколько живуча старуха и потому на смерти «сестрёнки Викки» планов не строил.

— Николай Николаевич, что скажете о «Брестах»?

— Хороши, ваше величество, быстры, изрядно вооружены. Малая дальность единственно недостаток, но так и строились они скорее как лидеры миноносных отрядов, а не как крейсера. Для сражений в Ла-Манше лучших кораблей не сыскать.

Французская эскадра, отсалютовав, «прикрыла» союзников, встав между нашей колонной и Островом. Наполеон ждал меня в Гавре, визит русского царя в Париж был отменён по приличной благоглупости, вроде занедужилось Константину. На самом деле не хотелось время терять, мотаясь по прекрасной Франции, а что я в Париже не видел? Башни Эйфеля нет, а поэты да живописцы тамошние мне не интересны, равно как и шалавы парижские. Для союзников сочинили историю о польских террористах-смертниках, финансируемых Лондоном, ждущих сразу двух императоров в Париже с бомбами наперевес. Наполеон, помня о трагической гибели великого князя Михаила Николаевича, с пониманием отнёсся к моей «столицебоязни» и не чинясь прибыл в Гавр с супругой, наследником и генералитетом.

В этой исторической реальности Наполеон Третий «зажился» и на данный момент весьма бодр, натаскивает сына Эжена Луи на управление государством. Принц дважды приезжал в Петербург, подружился с моим Володькой, много внимания уделил обороне Финского залива и переселенческим программам в Сибирь и Русскую Америку, собираясь с учётом нашего опыта приступить к колонизации Африки. Толковый парень, несмотря на годы молодые — выдержан, не сорвиголова. Проект сделать Эжена императором Мексики более не обсуждался, всё-таки Наполеон в годах, скоро семьдесят, надо постепенно передавать бразды правления наследнику.

А весьма вероятная женитьба Эжена и Ольги Константиновны крайне обеспокоила Берлин и Лондон. Сразу же невест для принца империи нашли невероятное количество, лишь бы династический брак не укрепил союз России и Франции. Парижанин неровно дышал к великой княжне, то отмечали и «кумушки» и военная разведка. Однако Ольга в свои 18 лет не спешила становиться замужней дамой, мечтая путешествовать, со мной напрашивалась в кругосветку. Перед отъездом собрал всех пятерых деток, в этой реальности урождённых (в той трое, восемь в сумме) и как грозный родитель раздал указания. Ольга и Мария разревелись, вообразив, что отец прощается навсегда, более не вернётся в Петербург, сгинув где-нибудь в океане или в Северной Америке. Пришлось прикрикнуть, распределить обязанности между Александром и Николаем, а Володька и так меня сопровождает.

Разрешением дочерям выйти замуж за кого пожелают, решила воспользоваться Мария. У неё уже как второй год бурный роман (пока больше по переписке) с гвардии капитаном Алексеем Сумароковым, копии любовных посланий мне приносят, а привыкший к простейшим решениям Никита уже предлагал отчекрыжить башку гвардейцу, ибо великая княжна домогалась с тем близости, чтоб потом броситься папеньке в ноги, но Алексис героически устоял. Ещё бы — родня у парня многочисленная, страшно подумать, что будет с ними ежели государь осерчает за «порченную» дочку. Велел Сыромятову уняться, Сумарокова выпнул в Казань, уже в чине полковника командовать тамошней пехотной бригадой. Марии же порекомендовал, коль решила перебираться на берега Волги и учинить мезальянс, так сделать это, приличия ради, когда отец океан пересечёт, прибудет в Константинополь-Тихоокеанский, не раньше. А благословение — да пожалуйста!

Тут уж все пятеро киндеров прониклись, решили — прощается с ними папенька, не думает вернуться из Большого Путешествия. Взбодрил деток морской матерной терминологией и разогнал по комнатам, велев позвать генерала Легостаева…

Справедливости ради следует сказать — не только дети посчитали мой отъезд неким «уходом», оставлением России на сыновей, но и в народе пошли толки о решении царя-батюшки сдать державу цесаревичу, а самому сесть на царство в Америке. Офицерский же корпус был уверен в желании самодержца свершить что-то вроде «последнего похода Александра Македонского» и погибнуть со славой, по пути всех врагов сокрушив. Оттого так и рвались в бой моряки, за счастье почитающие заслонить обожаемого монарха от пули вражьей или от утопления в море-окияне…

Но, странное дело, моя хандра улетучилась, едва растаяли в дымке туманной укрепления Кронштадта. Мало ли что 92 годика «по сумме двух жизней» набежало, так «по паспорту» всего 47, а организм вообще как у тридцатилетнего! Перемену, случившуюся в настроении, я тщательно скрывал, отметив лишь, что когда врачи рекомендуют путешествия, чертовски правильно поступают. Но показывать позитив до встречи с Наполеоном Третьим политически неправильно. Вот пообщаемся, тогда и разулыбаюсь, какими бы ни были итоги общения. На страх врагам, так сказать…

— Ваше величество, — потревожил Волконский, — борщ готов. С пылу, с жару.

— Идёмте, Николай Николаевич, разделите трапезу с императором. Вы как предпочитаете, чеснока побольше?

С прежней жизни перешедшее пристрастие к поглощению в больших количествах лука и чеснока, а ещё и черемши, привело к тому, что ещё в подростковые годы генерал-адмирала Константина Романова, на флоте всерьёз озаботились закупкой этих полезнейших, хоть и ядрёных овощей. Маменька даже допытывалась у Литке, кто Костика на флагманской «Авроре» приучил «осквернять дыхание». Фёдор Петрович тогда пересказал разговор с государыней как забавный анекдот, но кок с «Авроры» едва не помер от страха. Да, было дело. Но ничего, «брат» Наполеон потерпит «огнедышащего» союзника, французам без нас тяжко придётся…

Встреча была торжественной и деловой одновременно. Принимающая сторона показушно подняла в воздух все семь дирижаблей, плюс полтора десятка воздушных шаров зависли над проливом, выискивая британские субмарины. Только не верилось в прямолинейность англичан, они уж постараются «достать» так, чтоб отвести все подозрения от себя.

А сдал Наполеон, сдал. Хоть и не случился ТУТ разгром под Седаном и позорный плен, хоть и вполне неплохо идут дела у Франции, вон и Суэц вернули, да ещё с компенсацией, о прорытии Панамского канала задумались, что поставит Париж в крайне привилегированное положение, в случае успеха проекта. Но годы берут своё, укатали сивку и горки и годы.

Обнялись, задержал дыхание, чтоб чесноком не вонять совсем уж нагло, прошли в шатёр. Основная часть русской эскадры прибудет через сутки, там и великий князь Владимир Константинович. Знаю, везёт письма от Ольги к Эжену. Чертовски интересно, хоть один династический брак у детишек получится? А то Володька дам света категорически не приемлет, Николай вообще с мещанкой амуры крутит. Да, сломал я традиции, женив цесаревича на «простой дворянке» Чацкой, а оно эва как оборачивается…

Дежурно полюбезничав с императрицей Евгенией, объяснил, что и рад бы дочерей взять с собой, но обстановка тревожная, враг не дремлет, а англичанка гадит. Модница Монтихо понимающе закивала и прошлась по королеве Виктории, не без юмора прошлась. Моё величество изволило расхохотаться и начать расспросы по неспешно перемещающимся в небе дирижаблям. Тут слово взял принц Эжен, раскатавший карту дисклокации воздухоплавательной бригады и чертежи «летающих бочек». Капитан Строгов, из числа российских «летунов» ради такого случая обряженный в адъютантский полковничий мундир и для вида таскающий головной убор самодержца, тактично придерживал уголки карты и небрежно пялился в сверхсекретные бумаги.