Поговорив с Игнатом, он решил съехать из особняка и пожить в таком месте, где о нём никто не будет знать. Подумаешь, странствующий дворянин. Таких в Дарсии в последние годы развелось, как лягушек на болоте. Все суматошно прыгают с кочки на кочку, куда-то перемещаются, чего-то хотят. Этого и добивался виконт. Пока идёт следствие, ему лучше никуда не влипать, как сказал Игнат. Вот точно — влипать. Ёмкое по своей беспощадности слово. А влипнуть Ним мог куда угодно. Да хотя бы в лапы низаритов…
Никто, кроме командора, не знал истинной причины отъезда Агосто из особняка. Из окна его комнаты хорошо просматривался холм, на котором стоял белоснежный особняк с забавным названием «Шёпот ветра». Он был обнесён серой стеной с отваливающейся штукатуркой и имел только одни ворота, через которые можно было попасть внутрь. Каждое утро виконт подходил к окну, направлял подзорную трубу на холм и подолгу рассматривал окрестности, замечая каждую деталь, как его учил Игнат. Кто входит и выходит, сколько людей (примерно) живёт в этом особняке, кто привозит продовольствие, с кем общаются обитатели этого места. Ним уже знал, что здесь поселились низариты, и главной задачей эрла Сироты-Толессо было уничтожить гнездо убийц-«невидимок».
За неделю, что виконт прожил в гостинице, он смог составить примерный отчёт для командора. Например, один и тот же человек каждое утро в одно и то же время выходил из ворот и направлялся в город. Его маршрут пролегал через слободку. Интересно, что он не пытался сократить путь, проходя насквозь по извилистым улочкам пригородного поселения, а старательно обходил его стороной, словно боялся сунуться туда. Из чего Ним сделал вывод: низарит и в самом деле опасается местную публику, обитающую в слободке. Ничего удивительного, там даже днём чужака могли ограбить, а то и нож под ребро сунуть. А что творилось в слободе ночью — лучше не знать.
То, что этот человек является халь-фаюмцем, Ним был уверен. Характерный цвет лица сразу указывал на чужеземца, пусть даже он рядился в местные одежды. Виконту очень хотелось устроить на него засаду и выпотрошить все сведения о главаре, сидящем в «Шёпоте ветра», и чтобы тот назвал имя человека, заказавшего его. Будет с чем появится на суде, когда закончится следствие. Но… нельзя. Игнат строго-настрого запретил вольничать. Есть приказ: следить за убежищем низаритов и не предпринимать самостоятельно никаких действий. А ещё отдыхать, развлекаться с женщинами и ждать.
В последнее время он сошёлся с одной из барышень-поэтесс, сбежавшей из родительского дома в поисках вдохновения. Экзальтированная особа мучила постояльцев своими несовершенными виршами, но в постели была невероятно изобретательна и горяча. Виконта устраивало, что она приходила к нему поздней ночью, когда гостиница погружалась в сон, а очертания особняка уже нельзя было рассмотреть в подзорную трубу. А ранним утром она выскальзывала из постели, и сама, не дожидаясь просьб молодого человека, уходила в свою комнату. Можно было восхищаться такой осторожностью, но самое смешное, о любовной интрижке знали все постояльцы, поэтому столь снисходительно относились к любовному увлечению начинающей поэтессы.
Чтобы получить хоть какие-то дополнительные сведения о загадочных жильцах «Шёпота ветра», виконт попробовал разговорить хозяйку гостиницы. Утром она самолично подавала завтраки, так как постояльцы не сразу собирались в столовой. Многие спали до обеда, поэтому Ним устроился возле окна и дождался своей яичницы с беконом и зеленью.
— Хейзел, — обратился он к дородной женщине в свежем фартуке поверх платья, — могу ли я вам задать пару вопросов?
— Конечно, сударь, — хозяйка осторожно присела на край лавки напротив виконта. — Спрашивайте, если, конечно, это не касается военной тайны.
— У вас хорошее чувство юмора, — усмехнулся Ним.
— Куда же нам без него? — в ответ улыбнулась Хейзел. — Жизнь скучной показалась бы… да вы спрашивайте.
— Не скажете, чей это особняк на холме? Из моей комнаты очень хорошо его видно, порой долго его рассматриваю, а такое ощущение, что в нём никто не живёт.
— Сам особняк принадлежит одному знатному господину, который вместе с семьёй приезжает сюда на целое лето, а зимой сдаёт его в аренду. А живут сейчас там, кажется, аксумские торговцы. Я сама-то никогда их в глаза не видела, могу и ошибиться, откуда эти люди. Загорелые, кожа тёмная. Одно время закутанные в чёрные тряпки ходили, а потом стали носить приличную одежду. Пару раз мимо гостиницы молодой парень проходил, глазами зыркал во все стороны. Не удивлюсь, если у него под сюртуком нож спрятан.
— У кого сейчас ножа нет, — Ним ловко подцепил кусок яичницы и отправил в рот. — А сколько там людей?
— Да кто ж знает, — пожала плечами женщина. — Отсюда-то плохо видно, а вот с чердака ещё можно разглядеть. Но где я, и где чердак?
Она повела плечами, словно хотела показать, что с такой фигурой расхаживать под крышей опасно как для гостиницы, так и для неё самой.
— Вас это так интересует, сударь?
— Показалось, что я видел одного из этих людей, и не при самых удачных обстоятельствах, — виконту было важно зацепиться за какую-нибудь деталь, чтобы собрать как можно больше сведений. Играть в шпиона ему понравилось.
— Ну, если вы хотите что-то узнать, вам лучше поговорить с крестьянами, которые им еду поставляют в особняк, — Хейзен встала и чуть склонила голову. — Извините, сударь, мне надо завтрак готовить.
Она отошла, а Ним в задумчивости доел яичницу, запил водой из бокала, а потом направился к себе в комнату. Женщина подсказала ему здравую идею. Человек, привозящий продукты в «Шёпот ветра», всегда один и тот же. Если его перехватить на улице, когда он возвращается обратно, и попытаться разговорить — то станет ясно, какое количество низаритов прячется за массивными стенами особняка. Игнат же хотел раздавить этот гадюшник, а без полноценной разведки туда соваться нечего.
И виконт стал ждать момента, когда поставщик продуктов снова появится на дороге, ведущей к «Шёпоту ветра». Выходило, что ездит он туда раз в два дня. Сегодня знакомая пегая лошадка и телега снова появились в поле его зрения.
Обратно одинокий возница выехали из ворот через час. Виконт тут же стал собираться. Надел плащ, шляпу и перчатки, которые скрыли его кольца и перстни. Вместо шпаги засунул за пояс двуствольный пистолет. Да-да, он внял уговорам Игната и приобрёл для себя «пушку», как шутливо называл подобный огнестрел сам командор. Шпага сразу спугнёт крестьянина. С дворянами простолюдины стараются не общаться, справедливо ожидая от них какой-нибудь пакости.
Выйдя на улицу, Ним натянул на нос шляпу и, повернув направо, торопливо зашагал к центральной площади, надеясь перехватить возницу по дороге в порт. А ещё нужно учитывать, что один из низаритов бродит по городу. Столкновение с ним чревато большими проблемами. В таком случае придётся убить его, иначе своя голова полетит с плеч.
Ему повезло. Крестьянин, за которым он охотился, решил зайти в какой-то трактир по дороге. Привязав лошадку к перилам, и бросив пустую телегу без присмотра, мужик скрылся в неказистом помещении. Виконт последовал за ним, но когда ему в нос ударила жуткая смесь кислого пива, прогорклого масла и какой-то кислятины, он поменял своё решение. Купив бутылку дешёвого вина, больше похожего на перебродивший сок, он выскочил из трактира и нахально уселся на телегу, ожидая хозяина. Прохожие скользили по нему любопытными взглядами, но никто не задавал лишних вопросов. Ним выдернул пробку из бутылки и осторожно глотнул, в любой момент готовясь выплюнуть содержимое на землю. Но ничего, пить можно. Кислятина неимоверная, скулы сводит, но виконт стоически выхлебал половину бутылки.
Хозяин телеги выперся из трактира через час. Он был навеселе и негромко напевал какую-то песенку о красавице-пастушке и рогатом чёрте, решившем соблазнить её в кустах. Увидев незнакомца, нахально развалившегося на телеге, мужик рыкнул, выдернул из-за голенища свёрнутый кнут и подбежал, размахивая им:
