Я заметил в толпе красное пятно и знакомую светящуюся фигуру в капюшоне – женщину из Культа Сеша; не так давно я видел, как она выходила из таверны Темсы. Она, похоже, улыбалась мне – а может, Джезебел, я не мог понять. Моя надсмотрщица зарычала, и меня погрузили в ближайший экипаж.
Напротив меня сели два солдата с мечами в руках. Я скрестил руки на груди – жалкая попытка бросить им вызов. Прежде чем Джезебел закрыла дверь, я пронзил ее взглядом.
– Видишь? – сказал я. – Обещания в этом городе – скользкие твари.
Дверь хлопнула, словно подводя чему-то черту, и экипаж покатился, увозя меня в ночь.
Глава 19. Долг
Жуки. Вы выслали нам четыре десятка верховых жуков вместо отменных четвероногих лошадей. Эти проклятые твари отказываются пересекать любую водную преграду – и реки, и даже ручьи! Удивительно, что вам вообще удалось посадить их на корабли. Что мне делать с этими жуками, кретины?
Из свитка, который генерал хьебе в 998 году отправил в палату военной мощи
Уже занялась заря, когда Нилит разбудили чьи-то нежные прикосновения. Она чувствовала, что уже рассвело, но отказывалась открыть глаза.
– Ну надо же, – произнес чей-то тонкий голос в ее голове. – Кто-то вчера нажрался.
Нилит пришлось поднимать веки пальцами. Солнечный свет был тусклым, но даже он обжег ее изнутри. Она чувствовала себя так, словно в ее голову заползли муравьи и теперь нарезают ее мозг на куски и, ухватившись за нервы, втягивают ее глаза в глазницы.
Она сошла с ума, это ясно. Рядом с ней стояла птица. Взгляд ее золотистых глаз пронзал Нилит. А еще птица говорила.
– Доброе утро, красотка. Помнишь меня?
– Какого… А, ты вернулся, – выдавила она из себя, прежде чем у нее начались рвотные позывы. Однако наружу ничего не вышло. – Я помню только одно – летающего осла.
– Про долбаных летающих ослов я ничего не знаю.
Что же пило Ее императорство? Или курило, если уж на то пошло?
Нилит осела на песок и обхватила голову руками, а затем подняла взгляд на сокола.
– Я чувствую себя не очень-то по-императорски.
– Это потому что ты по уши в дерьме. Теперь понимаешь, почему кочевники называют свое вино «сок демонов»?
– Где Гираб? – прохрипела она.
– Лодочник? Вон там, допивает целый бурдюк воды.
Нилит удалось изогнуться так, чтобы увидеть Гираба, стоящего рядом с Аноишем. Он проснулся другим человеком – он больше не горбился и с его лица исчезло мрачное выражение, которое он так любил. Он снял с себя рубашку, и Нилит впервые увидела татуировки, которые обвивались вокруг его груди, словно стебли плюща вокруг колонны. Он пил, подняв бурдюк высоко и проливая половину воды на песок.
Поймав взгляд Нилит, он подошел к ней, обдав ее брызгами. Нилит застонала.
– Доброе утро, ваше величество. Привет, сокол.
– Привет и тебе, старый человек с корабля, – ответила птица и клюнула лежавшую на земле пустую бутылку.
– Почему ты не… не такой, как я? – спросила Нилит.
Гираб выпятил грудь.
– Я не в первый раз пью сок демонов. Эти люди – жители пустыни. И я такой же.
– А я, очевидно, нет. – Нилит нашла в себе силы и, шатаясь, поднялась на ноги. – Я пила медею, которую делают на Долкфанге, пробовала огненное вино северных племен и даже черный пиратский ром с Разбросанных островов. Не знаю, сколько драгоценных дней еще осталось в моей жизни, но я больше никогда не смочу губы этим проклятым соком демонов.
Неверной походкой она двинулась к Аноишу; тот втянул в себя ее запах и тонко заржал.
– Нам нужно… – Нилит почесала в затылке и с удивлением обнаружила на нем шишку. Она вспомнила, что танцевала – или по крайней мере пыталась. – А что мы делали?
– Искали Фаразара.
– Черт! – Похмельная тревога распространялась по ней так, словно ее кровь превратилась в иглы. Ее отравленные внутренности, заурчав, сжались в комок. – Он мог уйти далеко вперед.
Нилит засуетилась, проверяя, сколько у нее осталось припасов.
Безел на миг перестал прихорашиваться.
– О! Я знаю, где он.
– Что?
– Он ни хрена не умеет ориентироваться. До города рукой подать, но он постоянно уходит то на восток, то на запад.
Нилит подняла взгляд и увидела блеск мрамора и стекла, который растекся по горизонту.
– До него целый день пути верхом. Он приближается к Просторам, но из-за постоянного виляния движется не так быстро, как вы. С ним какой-то жук. Одним мертвым богам известно, где он его нашел и чем очаровал.
– Я… Спасибо, Безел, – вздохнула Нилит.
Эта новость не охладила ее желания забраться на Аноиша. На это у нее ушло несколько попыток, но в конце концов она неуклюже села на него. Аноиш неодобрительно встряхнул гривой.
– Гираб, у нас нет времени. Уходим. – Нилит заерзала по хребту лошади, чтобы освободить место для лодочника, но Гираб даже не пошевелился. – Уходим!
– Я остаюсь, – решительно ответил он.
– Прекрасно. Ухо… Что?
Нилит так резко повернула голову, что в ее шее что-то жутко щелкнуло.
Лодочник вытер воду с седой бороды и посмотрел на юг.
– Говорю же, я – житель пустыни. Даже и не помню, когда я в последний раз столько плясал и пел. Я слишком долго был один, – печально сказал он. – И я не гожусь ни для верховой езды, ни для погони за мертвыми королями. Не обижайтесь. Это ваша битва, а не моя.
Нилит была крайне сбита с толку и слегка разочарована, но потом заметила, что полог стоявшей неподалеку палатки дрогнул, и наружу высунулась седовласая женщина с рогами на голове.
– Ясно. Но как же твоя баржа?
Гираб усмехнулся, показав желтые зубы.
– Забудьте про баржу. Наверное, я какое-то время покатаюсь по Гоночным колеям вместо Ашти. Если так пойдет и дальше, то Консорциум скоро завладеет всей рекой. Возможно, пришло время вернуться на сушу.
Нилит подвела коня поближе к Гирабу. Лодочник протянул ей руку, и она крепко ее пожала.
– Знаешь, я бы сдержала слово.
Он кивнул.
– Вот почему я так долго шел вместе с вами. Не знаю, за что вы сражаетесь, но, похоже, вы на стороне добра, так что я желаю вам удачи. Возможно, ветер принесет Арку перемены. Удачи вам, императрица, – сказал он и впервые низко поклонился ей – с истинным уважением.
Нилит кивнула ему, и, в последний раз бросив взгляд на лагерь кочевников, на его тощих ослов, жующих тарелки, забытые среди синих палаток, она пустила Аноиш в галоп.
Пустыня полетела мимо нее, но Нилит не обращала на нее внимания, а отчаянно старалась забыть о головной боли и о том, что содержимое желудка пытается вырваться наружу. Она отхлебывала воду из бурдюка, но это не очень ей помогало, а когда они вырвались из последних Гоночных колей на зелено-красное лоскутное одеяло пустыни, солнце начало поджаривать ее.
Она была рада, что Безел вернулся. Какое-то время он летел рядом с ней, наперегонки с конем, затем взлетел в чистое синее небо, чтобы следить за находящимся где-то вдали Фаразаром. По крайней мере, Нилит на это надеялась. Она доверяла зорким глазам птицы.
Вдруг Безел снова упал вниз. Нилит позволила ему сесть на ее руку и поморщилась, когда один из его когтей проткнул обшитый кожей рукав.
– Прости, – заклекотал он. – Бывает.
– Чего она хотела?
– Кто?
– Моя дочь-интриганка.
Нилит никогда не слышала, как птицы рычат, но Безелу это удалось.
– А. Она. Узнать, где ты.
– И?
Сокол подмигнул ей.
– Я не выдал тебя, императрица. Я замел твои следы, заставил ее гадать.
Нилит вздохнула; ей не хотелось услышать ответ на свой вопрос.
– Что она задумала? Они все еще считают, что Фаразар в своем убежище? Аракс ведь еще не сгорел?
– Он выглядит нормальным, если эту кучу дерьма можно назвать нормальной. Они по-прежнему думают, что Фаразар в целости и сохранности – по крайней мере, так мне показалось. Хотя один пожар там действительно был; прежде чем улететь, я заметил дымящиеся обломки какой-то башни.
