Идолище глядел на это сквозь тень. Господин, демон-ткач, наблюдал за ними, находясь в своем собственном мире теней. Его темная сущность, словно паук, плела свои сети, простираясь повсюду, позволяя ему видеть и слышать все, что происходит в пределах его власти. Он сидел во тьме, его глаза, похожие на два горящих уголька, пристально следили за происходящим в реальном мире. Он видел, как Айрен, та самая эльфийка, которая когда-то была его союзницей, теперь заключает сделку с князем демонов. Его губы скривились в презрительной ухмылке.
“Предательница,” — подумал он, его мысли, словно черные стрелы, пронзили пространство. “Она думает, что сможет использовать меня. Она думает, что сможет подчинить меня своей воле. Она не понимает, что я — это не просто демон, я — архитектор, я — творец, я — сама реальность.” Он видел, как князь, этот грубый и примитивный демон, верит в то, что победа над идолищем даст ему власть над всеми демонами. Господин презрительно фыркнул.
“Наивный идиот,” — подумал он. “Он думает, что сможет подчинить себе мою силу идолища. Он не понимает, что став хоть немного единым с тенью, он превратиться в животное. Господин помнил, как много столетий назад, он, будучи всего лишь простым демоном, нашел способ проникнуть в мир теней. Он изучил его, подчинил его себе, и превратил его в свое королевство. Он создал свои собственные законы, свои собственные правила, и стал правителем этого мира. “Быть идолищем, само идолище — это лишь инструмент,” — подумал он. “Это способ открыть врата в мир, где я буду богом. И я не позволю никому встать на моем пути. Я обману и князя, и Айрен, и даже этих глупых охотников, которые осмелились вторгнуться в мое пространство. Они хотят свергнуть своего повелителя. Пусть. Я стану действовать”
Он смотрел на то, как они заключают свою сделку, и его сердце, которое уже давно не было сердцем, а скорее источником вечной тьмы, наполнялось злорадством. Он знал, что у них нет шансов против него, что они всего лишь пешки в его игре. Он видел все их планы, все их страхи и все их желания, и он мог использовать их против них.
“Они думают, что могут меня обмануть,” — подумал он. “Они думают, что могут меня подчинить. Они не понимают, что я — это само воплощение обмана, что я — это сама тьма.”
Демон ощущал, как энергия идолища пульсирует в пространстве, она была такой манящей, такой соблазнительной. Он чувствовал, что он уже близок к тому, чтобы полностью подчинить ее, чтобы открыть врата в свой мир и стать там богом. И мир змей, всего лишь часть.
“Они придут ко мне, — подумал он. — Они сами выроют себе могилу, и я буду наслаждаться их страданиями. Я покажу им, что значит быть в моем мире, я покажу им, что значит быть под моей властью.”
Он видел, как охотники и ангелоиды восстанавливают силы в гвардейском подвале. Он чувствовал их надежду и их решимость. Он знал, что они не сдадутся так просто. Но он также знал, что они не смогут его победить. Он был слишком силен, слишком умен, слишком хитер.
“Пусть они наслаждаются своей надеждой, — подумал идолище. — Скоро я покажу им, как их надежда превратится в пепел. Скоро я покажу им, что значит быть в моем мире.”
Господин улыбнулся, его улыбка была холодной и зловещей. Он чувствовал, как тьма, окружающая его, становится все сильнее и плотнее. Он был готов к битве. Он был готов к войне. Он был готов стать богом. Он готов задушить весь мир.
И он продолжил плести свою паутину, наблюдая за миром, готовясь поглотить его в свою вечную тьму. Он ждал момента, когда все его пешки будут на своих местах, и он сможет начать свою игру. И он знал, что эта игра закончится только его победой.
За забором как и прежде располагалась гильдия охотников на демонов. Внутри, за стенами, украшенными старинным оружием и оккультными символами, уже сидела Айрен. Она терпеливо ждала Дину, ее мысли были полны тревоги и нетерпения. Неожиданно, в комнату вошла Геневра, посматривая по сторонам.
— Айрен, — сказала Геневра, — Я знаю, что ты здесь ждешь. Что привело тебя в гильдию сейчас?
— Нам нужно поговорить, — ответила темная эльфийка. — Демоны становятся все сильнее. Они проникают в мир все глубже. И все они готовы драть друг с другом.
— Мы это видим, — сказала Геневра, присаживаясь напротив Айрен. — Они становятся все более наглыми, их нападения становятся все более частыми. Что-то изменилось.
— Да, изменилось, — подтвердила Айрен. — Они ищут идолище.
— Идолище? — переспросила Геневра, — что это? Воин? Артефакт?
— Это древний артефакт, — ответила Айрен. — Он дарует власть над всеми демонами. Если они найдут его, то наш мир окажется в большой опасности. Демона, который им владеет, тоже зовут идолище. Он отращивает щупальца и становится как тварь. Как каменщицы.
— Это очень плохо, — ответила Геневра, она и так боялась. — Мы должны что-то предпринять.
— Я согласна, — ответила Айрен. — Но нам нужно не растрачивать силы.
— Мы готовы объединиться с кем угодно, кто готов сражаться с гибридами, — сказала Геневра. — Ты знаешь, где его найти?
— Да, — посмеялась Айрен. — И я знаю того, кто его ищет. Но мы не сможем сделать это без помощи охотников. Я не смогу разгуливать по городу.
— Тогда нам нужно ждать Дину, — сказала Геневра. — Она сейчас единственная, кто может возглавить эту борьбу.
Геневра встала, подошла к небольшому шкафчику и достала оттуда хрустальный флакон, наполненный янтарной жидкостью.
— Выпей это, — сказала Геневра, наливая жидкость в два маленьких бокала. — Это немного поможет тебе успокоиться.
— Что это? — спросила Айрен, посмотрев на бокал. — Знаешь, когда я впервые попала в змеиный мир, меня так же поили кофе.
— Это настойка, сделанная из лунных трав, — ответила Геневра, протягивая бокал Айрен. — Она поможет тебе снять напряжение.
Айрен взяла бокал и выпила настойку. Темная эльфийка почувствовала, как ее тело наполняется теплом, а тревога постепенно отступает.
— Спасибо, — сказала Айрен, поставив бокал на стол. — Не настойка из бара, но..
— Я рада, — ответила Геневра, улыбнувшись. — В бар схожу, и..
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошел Барас, его свиная морда выражала привычное недовольство.
— Вы тут все еще чаи гоняете? — спросил Барас, его голос был грубым. — Охотники скоро вернутся. И надо что-то делать.
— Мы знаем, — ответила Геневра, посмотрев на Бараса. — Послушаем, что скажет Дина.
— Тогда пошли, — сказал Барас. — Нечего тут сидеть, как клушки.
— Нам нужно дождаться Дину, — сказала Айрен. — Она должна быть здесь.
— Ну, как знаешь, — сказал Барас, пожав плечами. — Я пошел готовиться.
Барас вышел из комнаты, а Айрен посмотрела на Геневру.
— Я должна кое-что сделать, — сказала Айрен.
— Что именно? — спросила Геневра, нахмурив брови.
— Я должна рассказать правду Айсен, — ответила Айрен. — Она должна знать, кому служила ее настоящая мать.
— Ты уверена? — спросила Геневра. — Это может быть опасно.
— Я знаю, — ответила Айрен. — Но она имеет право знать. И я верю, что она меня поймет.
Айрен встала и вышла из комнаты. Она должна была защитить свою дочь, и она сделает все, чтобы ее защитить.
Наконец, в комнату, где еще недавно царили тревога и напряжение, вошла Айсен. Она чувствовала, что в воздухе витает что-то важное, что-то, что должно изменить ее жизнь навсегда. Она посмотрела на Айрен, и ее сердце наполнилось беспокойством. Айрен была беззаботна, как всегда.
— Мама, — тихо проговорила Айсен, ее голос был полон тревоги. — Что случилось?
Айрен посмотрела на свою дочь, и сердце тёмной эльфийки наполнилось горечью. Она знала, что пришло время сказать правду, что пришло время раскрыть тайну, которую она так долго хранила. Она подошла к Айсен, и нежно взяла ее за руки.
— Айсен, — проговорила Айрен, ее голос был тихим, но твердым, — я должна тебе кое-что рассказать. Это очень важная история, и она касается нас обеих. Я не умею говорить, скажу как есть.
