"Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Барчук Павел

Не знаю, что именно ощутила в момент этого прозрения «личная Тень», но приложила меня не навязываемым, а своим счастьем и «продержала» в нем до пробуждения Светы. А после того, как младшенькая дотронулась до моего плеча, прошептала, что взбодрилась, и пожелала добрых снов, помогла уснуть. В общем, стараниями Настены я продрых ровно две трети перелета и видел чертовски приятные сны. Видимо, поэтому, вернувшись в сознание, первым делом дал ей почувствовать свою благодарность, а затем огляделся прозрением и начал шевелиться. Ибо засек знакомые «силуэты» и допер, что дирижабль уже швартуется к причальным мачтам.

Виктор, Злобная Мелочь и три андроида встретили нас на переходном мостике, поздравили с возвращением к цивилизации и деловито сообщили, что наш «Антей» уже под парами.

Нет, торопить — не торопили. Но я понимал, что Воронецкий и Максакова изнывают от нетерпения, поэтому удовлетворенно кивнул, в хорошем темпе спустил Стаю на твердую землю и дал команду загружаться в «Эскорт». А уже минут через пять-шесть первым въехал по рампе транспортника, выбрался из-за руля и понаблюдал за швартовкой своей машины и двух минивэнов с гербами Императорского рода.

Весь перелет до авиабазы под Южным работал в поте лица. В смысле, посмотрел видеозапись обращения государя к подданным, выслушал Виктора, поделившегося информацией о последствиях этого «демарша» — конечно же, из категории «Не для всех» — вник в добрый десяток слухов, циркулирующих по Империи, ознакомился с указами Владимира Первого, опубликованными за время моего отсутствия в Большом Мире, прочитал фрагменты стенограмм заседаний Императорского Совета и так далее. В результате посадке на ВВП обрадовался со страшной силой, вернулся из машины Воронецких в свою, сел за руль и… дурел от комментариев Дайны до момента остановки самолета.

Морально расслаблялся только во время пребывания в «Орлане». Благо, команда Вити загрузилась в аналогичный. А после посадки на крыше нашего особняка отпустил большую часть Стаи отдыхать, выбрался из салона, убил минуты три-четыре на общение с домочадцами, встретившими нас в лифтовом холле, снял и оставил рюкзак в коридоре, взглядом попросил Иру присмотреть за андроидами Воронецкого и увел парочку страждущих в Клинику.

Ксения Станиславовна, предупрежденная о нашем прилете «все той же Куклой», обнаружилась в коридоре и после обмена приветствиями доложила, что обе ее пациентки совершенно здоровы. То есть, могут быть выведены из медикаментозного сна по первому требованию.

Как и следовало ожидать, Виктор попросил начать с его благоверной. А я, неплохо понимая, что с ним творится, помог Настене опуститься на диван, сел рядом и заявил, что мы подождем. Злобная Мелочь возникла рядом с нами буквально через мгновение, рухнула возле меня и жестом отправила жениха в палату. А после того, как он благодарно улыбнулся, пропустил целительницу вперед и следом за ней исчез за автоматически закрывшейся дверью, цапнула меня за руку, поймала взгляд, криво усмехнулась и проартикулировала очень интересный монолог:

— Я прозрела в очередной раз. То есть, поняла, что твоя… помощь, кроме всего прочего, в разы усилила чувства Виктора ко мне и в разы упрочнила мои позиции в роду Воронецких. Обещать что-либо сверх уже обещанного не буду, ибо и так сделаю для тебя ВСЕ без каких-либо исключений. Поэтому озвучу всего три мысли: Игнат, я по достоинству оценила и эту грань твоей задумки, счастлива, что Судьба свела наши пути, и люблю ВАС всем сердцем.

После этого признания она уставилась на мою Тень и добавила в голос металла:

— Люблю и тебя. Потому, что ты — его. Но сделаешь любой, даже самый маленький шаг в сторону — возненавижу и уничтожу. Порукой тому мое слово!

Я напрягся. А зря: эмпатка шарахнула меня абсолютной уверенностью в правильности происходящего и ответила на это обещание своим. Ничуть не менее убийственным:

— Лиз, я действительно принадлежу Игнату. Поэтому в сторону даже не посмотрю. Более того, не задумываясь, уничтожу любого, кто посмеет даже подумать о возможности его предать. В общем, в этом вопросе мы с тобой союзницы.

— А в остальных? — мгновенно убрав из глаз лед, весело спросила Лиза и нарвалась на все такой же серьезный ответ:

— Ты — Максакова. А через два с половиной года станешь Воронецкой. Я же — Беркутова-Туманная и неотъемлемая часть Стаи Черного Беркута на всю оставшуюся жизнь.

— Уважаю… — как-то уж очень веско сказала пятнадцатилетняя девчонка, и это слово прозвучало ничуть не менее правильно, чем монолог Настены. Вот я и расслабился. Вернее, дал Тени почувствовать, что доволен, назвал Злобную Мелочь своей защитницей и перевел разговор в более комфортную колею — сообщил второй названой сестренке о том, что первая собирается устроить прием по случаю дня рождения Рыжей. Причем не в Бухте, а на Дивном. И добрых пятнадцать минут отвечал на уточняющие вопросы. А потом в коридор выглянул Витя, сообщил, что Татьяна пришла в себя, более-менее оклемалась от новостей, оделась, привела себя в порядок и ждет нас.

Максакова мгновенно оказалась на ногах и «выстрелила» собой к двери. А я остался сидеть. И, поймав непонимающий взгляд друга, мягко улыбнулся:

— Пусть для начала пообщается с Лизой. А мы никуда не убежим…

…Воронецкий, его команда и два «лишних» андроида улетели из нашего поместья во втором часу ночи счастливыми до невозможности. А мы с Настей спустились на хозяйский этаж, дошли до «Калитки», перебрались в Клинику и ввалились в мастерскую. Иришка, ассистировавшая моей младшенькой, при нашем появлении приложила указательный палец к губам, бесшумно встала с кресла, вручила мне информационный носитель и еле слышно доложила, что уже проявила пленку и оцифровала фильм о Воздаянии Милославским.

Возвращаться в тот промежуток прошлого я был не готов, поэтому убрал носитель в карман, поблагодарил за оперативность и поинтересовался, как дела у Светы.

— Заготовки под артефакты ментальной защиты я сварганила сама по имевшемуся эталону, так что твоя супруга вживляет эти плетения и проколы под мои микрокамеры в готовые основы, сажает на подпитку восьмого круга Кошмара и проверяет, как функционируют готовые изделия. Говоря иными словами, занята делом. Благодаря чему освободится в лучшем случае к пяти утра.

— А что с артефактами-тренажерами для раскачки сопротивлений к воздействиям Разумом? — так же тихо поинтересовался я, кося глазом на свою благоверную, склонившуюся над рабочим столом.

— Если дашь мне возможность вернуться к работе, то мы успеем собрать и их… — сварливо заявила она, была развернута ко мне спиной и получила по заднице. За вредность. После чего унеслась к своему креслу, а мы бесшумно вышли в коридор и переглянулись.

— До вылета из дому — три с половиной часа… — начал, было, я, а Тень «убито» продолжила:

— … Света с Иришкой создают артефакты, Ольга инспектирует особняк, Младшая часть Стаи нагло дрыхнет, а мы с тобой никому не нужны…

— Открою страшную тайну: Оля вот-вот освободится… — сообщила Дайна в личный канал ТМГ. И перешла к «предсказаниям»: — Недочетов не нашла. Хотя искала добросовестнее некуда. Так что страшно расстроилась, включила каменку в маленькой сауне и наверняка потащит вас париться. Кстати, хочешь услышать мнение своей благоверной о реакции Настены на «наезд» Злобной Мелочи?

Я сообщил менталистке, что мы вот-вот понадобимся Старшей Хозяйке Рода, объяснил, для чего именно, задохнулся от предвкушения, которым меня шарахнула Тень, и едва заметно кивнул потолочной камере. А через мгновение услышал спокойный голос своей благоверной и с легкостью представил ее выражение лица:

— Дайна, не юродствуй: Настя до сих пор жива только потому, что любит Игната так же сильно, как я, Света и Полина, скорее удавится, чем ему хоть чем-нибудь навредит, и считает его центром своей личной Вселенной. Далее, будь эта девочка в принципе способна на предательство, ты бы убрала ее сама. Задолго до появления сродства к Разуму. Ибо являешься Ангелом-Хранителем во всех смыслах этого понятия. И последнее: я, в отличие от вас с Игнатом, родилась и выросла на Надежде, поэтому живу чаяниями мужа и его родом, убеждена, что менталистку такой мощи, преданную моему супругу, жизненно необходимо намертво привязать к семье постелью, брачными узами и детьми, но не стану навязывать Игнату свое мнение, так как искренне считаю его волю истиной в последней инстанции…