– О-хо-хо, – тяжело вздохнул старик, закрывая глаза. – Тут нужно хорошенько подумать.
Подумать не получилось: химера потихоньку подобралась к искуснику и попробовала залезть на колени, опрокинув старика на спину вместе с бочкой, на которой тот сидел.
Оказавшись на земле, старик с удивительным проворством поставил защитный пузырь, чтобы массивная туша ненароком не придавила его. Тяжело дыша и отрывисто ругаясь, он встал на колени и тут же опутал химеру искусной паутиной, пока ей не пришло в голову напасть снова.
– Знал бы, как чародеи забирают жизненную силу, так прямо сейчас бы выкачал из тебя все без остатка! – пригрозил Толлеус поверженному чудовищу, печально смотревшему на него большими влажными глазами.
Жизненная сила, с точки зрения Искусства, является неотъемлемой частью живого существа, а вот ману Толлеус отбирать умел. Что с того, что манослой у химеры, как и у всех прочих животных, ничтожен? Что с того, что химере мана даром не нужна? Главное – отвести душу, поэтому искусник сформировал плетение манонасоса, которое тут же полностью высосало всю субстанцию из ауры твари.
– Вот так вот! – победно объявил старик и отошел подальше: продолжать эксперименты с химерой как-то расхотелось.
До полудня Толлеус в сопровождении охранника успел съездить на рынок, чтобы оборудовать мастерскую хотя бы минимальным набором мебели. Эта статья расходов почему-то была жестко лимитирована, поэтому часть вещей пришлось покупать на свои деньги. Старый искусник не стал мелочиться: об удобном плетеном кресле он мечтал от самого Маркина, да и все прочее в хозяйстве пригодится, раз уж он собрался обосноваться здесь надолго.
После обеда, как мастер и обещал, из кузницы привезли первую партию частей для новых Пауков – копий того, что вертелся сейчас во дворе, отрабатывая разворот на месте. Бадью, шлюпку и сиденья доставили еще вчера. Можно было приступать к сборке, и Толлеус, засучив рукава, принялся распоряжаться. Благо охранникам предписывалось не просто прогонять посторонних, а активно помогать во всем. Все части в течение десяти минут были сгружены с повозки и аккуратно разложены на земле.
Дальнейшая сборка тоже не заняла много времени. Старик уже настолько набил руку, что мог делать шестиногов, как пекарь горячие пирожки. Сказать по правде, усилий почти не требовалось. На первом Пауке было успешно освоено плетение по сборке развалившегося голема в единое целое, артефакт бывшего узника легко мог рассчитать все нужные движения. В данном случае Паук точно копировал первого, так что даже не требовалось подключать артефакт для подбора движений. Достаточно перенести их из архейского амулета в точно такой же, который Толлеус выпросил-таки в посольстве. По сути, оставалось лишь нанести метки для крепления нитей на все части голема, и все.
Досадной мелочью оказалось лишь то, что плетение сборки не предполагало подноса с кнопками управления. Старик разработал его до того, как додумался управлять Пауком не напрямую нитями, а через нажатия. Так что плетение требовалось доработать. Но даже с поправкой на это затраченные усилия несопоставимы с тем, что происходило раньше. До сего дня Толлеус воспринимал сборку как что-то серьезное, трудное, а теперь простота работы поразила его. В голову тут же скользнула мысль, что при нынешнем раскладе можно обеспечить каждого старика самодвижущимся креслом, как в видении. Что с того, что у кресла будут не колесики, а лапы? Принцип тот же.
Тут же проснулся пессимист, охлаждая пыл.
– А где взять столько маны, чтобы каждый разъезжал на големе? – с ехидцей поинтересовался он.
– Ну не каждый… – покорно согласился старик. – Искусники будут, аристократы тоже. А там, глядишь, получится как-нибудь снизить манопотребление.
– А еще ты забываешь, что собрать голема – это только половина дела. Сначала надо выковать части. Где набрать столько кузнецов и железа, чтобы получилась хотя бы сотня Пауков?
Толлеус опустил голову под давлением неопровержимых доводов. И все же губить идею на корню не хотелось. Привычно почесав шлем, скрывавший лысину, он решил использовать дерево. Лес везде растет, древесина дешевая, легкая в обработке. Правда, не так долговечна, но это уже мелочи.
– А архейский амулет тоже из дерева сделаешь? – не унималось альтер эго.
– Нет, конечно. Но ведь можно собрать простого голема, без пальцев. В городе на хорошей дороге они не нужны вовсе. Тогда вполне можно обойтись обычными амулетами.
Пессимист замолчал, и старик понял, что идея и правда недурна.
Глава 11
Толлеус. Ручной труд
День участия в финале Турнира стремительно приближался. Уже вот-вот должны были начаться выступления в прочих номинациях, а там и до полосы препятствий рукой подать. Толлеус знал, что Маркус ежедневно посещает арену, но сам он не стремился увидеть какой-нибудь конкурс красоты и грации. Его интересовала лишь своя номинация. В этот раз старик твердо нацелился самолично хорошенько все осмотреть перед выступлением, чтобы быть во всеоружии. Так он и сказал начальнику в одну из встреч: пусть подсуетится и добудет билет. Однако посол его разочаровал: сейчас познакомиться с трассой не получится.
– В финале все по-другому, – пояснил он.
Как оказалось, не будет длинного пути, не будет толкотни на старте. Все участники будут выступать по очереди, друг за другом, время от старта до финиша займет у каждого от силы полчаса. Но сами препятствия – не в пример сложнее. Арену специально перестраивают каждый год ради одного этого выступления, не жалея сил, денег и чародейства. Маркус, исходя из многолетнего опыта посещения подобных мероприятий, уверенно заявил, что на большущей овальной площади выстроили нечто вроде лабиринта под открытым небом. В нем нельзя заблудиться, но пройти его непросто. Будет три возможных маршрута, каждый из которых имеет свои нюансы. Где-то проще пройти тому, чья сильная сторона – ловкость, быстрота и филигранная точность управления, другой путь больше подойдет чародеям, чьи големы пластичны и функциональны, последний маршрут выбирают те, кто делает ставку на выносливость. Големщикам предложат попробовать свои силы на каждом маршруте, хотя многие ориентируются только на один из них. Никакой тайны в лабиринте нет. Непосредственно перед выступлением всех участников проведут по арене и покажут отличия против прошлого года. Пока же оробосские власти по сложившейся традиции никого туда не пускают, провоцируя всевозможные слухи и подогревая тем самым и без того высокий интерес к мероприятию.
– Почему так? – искренне изумился Толлеус. – Мне казалось, финал должен быть такой же, как в отборочном туре.
Маркус снисходительно усмехнулся:
– Отборочный тур – это не тренировка, не ступенька к пьедесталу. Туда может заявиться любой желающий. Чародеи в своих школах все поголовно учатся создавать големов и управлять ими. Но сам понимаешь, это несерьезно. Да, любой из них горазд собрать вместе несколько палок и заставить их как-то двигаться. Но чихни у него за спиной – и он уже потерял концентрацию, и голем рассыпался. Таких «мастеров» надо отсеивать. Каждый новый участник должен доказать, что хорошо управляет големом и при этом крепко держит над ним контроль. Именно поэтому длинная дистанция и тяжелый маршрут в первую очередь для людей, а не для их творений. Когда участник покажет, что с этим у него проблем нет, вот тогда он уже допускается до финального Турнира, где настоящие корифеи меряются мастерством. На широтонской арене големщикам не надо месить ногами грязь, взбираться на горы и форсировать реки. В лабиринте для людей сделана удобная дорожка, где их жизни и здоровью ничто не угрожает. Зато големам пройти по-настоящему трудно.
Подивившись такому хитрому методу, Толлеус подсчитал время на весь Турнир. Если по полчаса на участника, да каждый выступает трижды, то големов должно быть не больше десятка, чтобы уложиться в один день. Оказалось, что он недалек от истины: однажды в финале выступало всего двадцать чародеев, и никогда их не было больше пятидесяти.
