"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Дывык Дмитрий

Про себя я аплодировал Кацу за его техничный отказ от моего предложения, а на публику сказал другое:

– Правильно, господин Джонсон. Главное, чтобы завтра всё прошло гладко, без всяких срывов. А сегодняшнее нападение бандитов – это предупреждение нам всем, чтобы не расслаблялись.

Пришедшая ранее мысль, что к нападению могут быть причастны масоны, жгла мозг и требовала обязательного обсуждения этого вопроса с Кацем. Естественно, это нужно было делать наедине, и, чтобы освободить кабинет от Максима и Силина, я заявил:

– Всё, Максим, иди, ищи Угрюмова, а вы, господин поручик, подготовьте место, где будем допрашивать задержанных бандитов. Там в каретном сарае есть небольшое отгороженное помещение с печкой. Зимой там греются кучера. Вот там и будем проводить допросы. Стол и скамейки там есть. Пускай ваши люди затопят печку и немного приберутся, чтобы нам там было комфортнее. Я сейчас переговорю с господином Джонсоном и тоже пойду в каретный сарай. Без меня допрос не начинайте. Кстати, Максим, захвати из приёмной бумагу и письменные принадлежности. Будешь вести протоколы допросов. Понял, капитан? Всё, время пошло, давай действуй. И не забудь предупредить водителей, чтобы подготовили автомобили к завтрашнему выезду в десять ноль-ноль. Коль пошли такие дела с засадами и нападениями, в Зимний дворец поеду на автомобиле в сопровождении моторизованной спецгруппы. К чёрту кареты, тем более они все с дырами от пуль. А недавно покрашенная бронезащита автомобилей смотрится сейчас вполне нормально. Хорошо, что в Луцке закрасили царапины и следы ржавчины на бронелистах. Капитан Пригожин как знал, что автомобили будут сопровождать императора на коронацию.

Когда офицеры вышли из кабинета, я без всякого объяснения и рассказа об умозрительных предположениях спросил своего друга:

– Кац, что ты всё-таки думаешь о нападении на дворец? Что-то попытки устранить Михаила странным образом участились. Такое впечатление, что это не германские спецслужбы пытаются устранить русского императора, а какая-то внутренняя сила выступает против монархии как таковой. Каких-нибудь фактов у меня нет, одни догадки. Очень меня настораживает появление у неприятеля всё новых и новых подразделений. Не банд каких-нибудь уголовников и дезертиров, а вот именно подразделений, хорошо обу ченных и вооружённых. Как может воюющая страна во вражеской столице обладать такими мобилизационными ресурсами? Подозрительно всё это.

– Как-как? Ты забыл, что ли, про Швецию и считай что отсутствие границы с Российской империей – так, редкие посты с нашей стороны, и всё. Швеция вообще не занимается охраной своих границ со стороны Финляндии. К тому же шведы, впрочем, как и финны, гораздо лучше относятся к немцам, чем к русским. Во многом это связано с их общей историей и верой. Через нейтральную Швецию Германия может незаметно протащить хоть целый артиллерийский полк, а ты говоришь о в общем-то небольших подразделениях, к тому же в основном состоящих из этнических финнов. Так что при наличии желания и финансирования Германия может наводнить Петроград своими агентами, и в данный момент мы ничего с этим сделать не сможем.

– Это ты пытаешься суетиться в существующей парадигме, а я хоть пытаюсь создать условия, чтобы вырваться из заколдованного круга. Вот на следующий день после коронации жду визита Маннергейма. Договорённость об этом есть. Господин он амбициозный и, думаю, согласится стать генерал-губернатором Финляндии. В Луцке я собрал кое-какие материалы по его персоне. Выяснил, что его родители – потомственные аристократы шведского происхождения: отец – барон Карл Роберт Маннергейм, мать – графиня Хедвига Шарлотта Хелена фон Юлин. Так что хорошие отношения нового генерал-губернатора со шведской элитой обеспечены, и руководство этой нейтральной страны уже будет по-другому относиться к деятельности Германии на своей территории. Маннергейм предан Российской монархии, и кроме послужного списка генерала об этом же говорит долговременная память Михаила, который служил с ним во 2-м кавалерийском корпусе. В материалах Бунда ничего порочащего командира 12-й кавалерийской дивизии я не нашёл. Так что он предан империи, авторитарен, не берёт взяток и, судя по истории, способен навести порядок в Великом княжестве Финляндском и перекрыть поток деструктивных элементов через своё генерал-губернаторство.

– Кто знает, кто знает? Но судя по тому, как Маннергейм вёл себя в отношении СССР, можно предположить, что ничего хорошего не будет, он станет тянуть одеяло на себя и сделает всё, чтобы Финляндия обрела независимость.

– Да это понятно, но Маннергейм умный мужик. Если он даже хочет стать правителем независимой Финляндии, то понимает, что там сначала требуется навести такой порядок, чтобы не раздражать северного соседа. А нам это и нужно – чтобы финские националисты не лезли в русские разборки. Заинтересован Маннергейм и в том, чтобы монархия в России устояла, об этом говорит многолетняя и, в общем-то, безупречная служба в русской армии. Маннергейм аристократ, и когда в России власть захватили большевики, он, как и многие русские дворяне, вступил с ними в борьбу, которая в конечном итоге вылилась в Советско-финскую войну 1939 года.

– Что ты мне рекламируешь этого Маннергейма, я же не против назначения его генерал-губернатором Финляндии. В данный исторический период этот генерал, может быть, и неплохой выбор. По крайней мере, он человек чести и не предаст, как это сделали с Николаем Вторым командующие фронтами и начальник Генерального штаба генерал Алексеев. Они повинны в клятвопреступлении. Да и вообще система власти так запутана, что сам чёрт ногу сломит, и это при том, что, казалось бы, вся власть сходится к императору. Палитра пёстрая, и я, в общем-то, допускаю, что какая-то группа против того, чтобы царём стал Михаил Александрович. Отрешение от самодержавия в России готовили несколько «колонн»: боевики социал-демократических партий, эсеры-террористы, революционная группа Керенского, «прогрессивный блок» во главе с Милюковым и Гучковым, руководители земских союзов России во главе с князем Львовым и многие другие представители российских политических элит. Предательство свило себе гнезда в самом близком окружении Николая Второго, Самодержцу все труднее было находить верных людей, способных занимать высокие государственные должности. Существующая правящая элита была разложена принадлежностью к масонству, оккультизму, а тем, кто был верен Богу, царю и Отечеству, наверх пробиться было сложно. Но я уверен, что генералитет, «прогрессивный блок» и Земгор не будут предпринимать никаких шагов против нового царя. А у других структур сейчас нет возможности сформировать боеспособное воинское подразделение. Банду да террор-группу – да, а вот обладающую дисциплиной и военными навыками роту, а тем более батальон, – нет. Так что напавшие на штаб-квартиру императора люди наверняка посланы и обучены германцами.

– Значит, ты думаешь, нападение в очередной раз было организовано германским резидентом? Хм, да это просто какой-то неудачник. Сколько раз ни пытался выполнить распоряжение об устранении Михаила Александровича, столько раз и проваливался. Если нападение на дворец – это германская операция, то они наверняка опять используют финских егерей. Ладно, Кац, ты давай занимайся подготовкой к завтрашнему мероприятию – звони кому надо, накачивай своих ребят из КНП, а я всё-таки пойду, допрошу пленных. По крайней мере, выясню – финны это или нет.

Несмотря на усталость и безумную череду событий сегодняшнего дня, я быстрым шагом направился в каретный сарай. И не просто направился, а шёл готовый к любым неожиданностям с револьвером в руке. Но пройдя по двору несколько метров, вложил его обратно в кобуру. Нападения можно было не опасаться: даже при тусклом свете двух газовых фонарей, освещающих пространство возле дворца, я заметил трёх часовых, а кроме этого, невдалеке стоял «Форд» спецгруппы со снятым тентом, и в кузове его можно было разглядеть силуэты двух человек у пулемёта.

В каретном сарае было относительно пусто – шикарные экипажи, побитые пулями, так и оставались во дворе в таком же виде, в котором их притащили от места засады. А на их законном месте парковки стояли непонятно откуда взявшиеся лавки, на которых сидели обычные солдаты, правда в весьма грязных шинелях, и все как на подбор без головных уборов. И это всё я увидел при свете одной-единственной электрической лампочки, тусклым светом освещающей довольно обширное помещение. Чуть в отдалении от этих лавочек стояло два бойца спецгруппы с ружьями-пулемётами наперевес. Было понятно, что на лавочках сидели пленные, и я приостановился, пытаясь по внешнему виду выбрать, кого из этой массы бандитов допрашивать первым. Мой выбор пал на съежившегося молодого парня с перекосившейся физиономией. Чувствовалось, что он испытывает нешуточную боль в правой руке. Левой он держал локоть правой и прижимал её к туловищу. Крови на рукаве шинели не было видно, а значит, рука не ранена, а просто травмирована – вывихнута или сломана. Мой выбор пал на этого пленного не из-за страдания, которые он испытывал, а из-за испуганного взгляда, которым он посмотрел на генерала, вышедшего из темноты. В этом взгляде чувствовались надломленность, испуг и отчаянье. «Наш клиент», – подумал я и приказал одному из охранников: