Псайкер. Путь изгоя (СИ) - "Клайн Илларио"

Обернувшийся космодесантник стоял ещё без шлема, так что псайкеры увидели его открытое, довольно мужественное, благородное лицо. Руксусу оно понравилось, отозвалось едва ощутимой симпатией.

– Потерялись? – с улыбкой, глубоким голосом спросил он, спускаясь с пригорка. Очень слабо разбираясь в космодесантниках, Руксус, тем не менее, заметил, что этот в отличие от остальных носил какую-то серую простую робу поверх обычной силовой брони того же цвета. Все трое собравшихся отличались друг от друга, что ещё больше путало юных колдунов.

– Нет, просто решили хотя бы в последний день своей жизни увидеть легендарных Адептус Астартес, – громко и чётко ответил Руксус, делая шаг вперёд. – Для нас это честь.

Воин в робе негромко рассмеялся. Смех его звучал приятной боевой музыкой.

– Ну, не всё так уж плохо. Пока хотя бы последний из нас может держать оружие в руках, Враг здесь не пройдет, могу вам в этом поклясться.

Оставшийся стоять дальше всех космодесантник в довольно красивой броне, тоже без шлема, мрачно заметил:

– А вы не робкого десятка, раз решили подойти к нам. Особенно прямо перед битвой.

Вновь раздался смех. Руксуса он не раздражал, но странновато выглядел этот могучий воин, единственно смеявшийся из всех.

– Велико войско Императора! Жаль, что нет возможности познакомится с каждым братом или сестрой по оружию. Однако ты мне нравишься, парень, действительно не из робких, как многие другие колдуны. Я Кериллан из Ордена Вечных Стражей, будем знакомы, – он протянул им обоим руку.

Руксус и Альберт, представившись, неуверенно пожали её, против воли чувствуя слабость в каждой клеточке своего тела. Даже Руксус, несмотря на свой внушительный рост, едва доставал космодесантнику до середины груди. Могучий воин возвышался над ними, словно скала, что резко контрастировало с его приятной, открытой улыбкой.

– Руксус и Альберт…я навсегда запомню ваши имена! Будет же Владыка милостив к нам, чтобы мы смогли встретиться и после битвы!

К ним подошёл астартес в череполиком шлеме.

– Служба заканчивается, Кериллан, нам пора на позиции. Мы и так задержались здесь, дабы ты мог посмотреть на эти их глупые суеверия поближе. Враг совсем скоро будет здесь. – Он посмотрел на юных псайкеров сверху вниз, и Руксус мог поклясться, что красные угольки в глазницах на мгновение недобро сверкнули. – А вы, колдуны, знайте, что вас удостоил разговором один из Чемпионов Императора. Помните тот день, когда вам оказали такую честь, ибо вряд ли в этой жизни судьба смилостивиться над вами ещё больше.

– Ты напрасно тратишь время на подобных блошек, Кериллан. Они же расходный материал, не более. «Запомню ваши имена!» Что за чушь? Они не сегодня, так завтра сдохнут, а на их место придут тысячи таких же.

– Будь осторожен в словах, брат Аксиларий. Ты пусть и мой друг, но мне подобные речи не по нраву. Ты знаешь, как я отношусь к таким же простым защитникам Империума, как я. Все они, вне зависимости от происхождения, умений, и прочей ерунды, мои братья и сёстры по оружию. Нас скрепляет общий долг перед Империумом, узы, что закалены кровью, огнём и железом, а прочнее нет ничего в этой Галактике. Я говорил тебе это сотни раз, и повторю столько же, если потребуется. Может быть, когда-нибудь ты меня услышишь.

– А я всё равно буду утверждать, что подобные разговоры недостойны Чемпиона Императора, – стальным голосом упорствовал капеллан.

– Я согласен братом Аксиларием, – послышался сзади голос капитана Сатураса. – Мы поклялись защищать человечество любой ценой, но это нечистое колдунье…уже перебор, Кериллан. Их верность обусловлена страхом и неволей, а не священным долгом, как у нас.

– Тем хуже для всего Империума, – решительно возразил молодой воин. – Они тоже имеют право защищать родной дом, как и все остальные, но вместо этого им приказывают охранять свою клетку.

– Не нам обсуждать устройство Его владений, и уж тем более не нам их менять, Кериллан. А теперь к бою.

– К бою, – согласился Чемпион.

Гелиора неслышно поднялась из снега, а Симон не сводил с них восторженного взгляда, когда они приблизились.

– Да, это того стоило, брат! Живой космодесантник, подумать только!..

– Скоро мы все можем стать не очень живыми, – усмехнулся Руксус в ответ, – но ты прав. Лично я ни о чем не жалею.

– Вы просто невероятны, парни! – воскликнул Симон. – Я хотел было пойти с вами, правда, но эти астартес…у меня просто духу не хватило.

Альберт по-братски хлопнул его по плечу.

– Не переживай, Симон, если мы все переживем эти битву, то тебе тоже предоставится шанс! Только не упусти такого случая ещё раз.

Гелиора подошла чуть ближе.

– Руксус…можно тебя на минутку?

Юноша кивнул, твёрдо уверенный в том, что девушке просто нужно с кем-то поговорить перед тем, что случится с минуты на минуту. Альберт проводил их незаметной ухмылкой.

– Что такое, Гелиора? – вокруг них медленно кружил снег, отдаленно слышались финальные псалмы. Бойцы и техника начали занимать позиции. – Волнуешься? Понимаю.

Девушка смущенно потупила голову, не в силах поднять на него взгляд. Белые снежинки резко выделялись на её пышных, красивых темных волосах.

– Д-да, Руксус, но дело не только в этом…

– Так в чём же? – юноша был само понимание и терпение, но в конце концов посмотрев ему в лицо, Гелиора поняла, что он видит перед собой исключительно сестру, друга, но ничего больше. Печаль отозвалась в её сердце, но не отчаяние. Она шагнула чуть ближе, крайне неуверенно, робко поцеловала в тонкие губы. Руксус дёрнулся, отступил на шаг, прикрывая лицо. – Гелиора…что ты делаешь?

– Я…я сама не знаю, Руксус, правда, – девушка виновато опустила голову, вконец потеряв всю решимость. – Просто…просто знаешь… всем нам хочется просто жить, правда? – похоже, она формировала мысли поспешно, прямо на ходу. – Но сегодня все мы можем умереть. Все, до единого. А мне всего восемнадцать, а я до сих пор не знаю, что такое любовь. Нет, не ту, что испытываем мы, псайкеры, друг к другу, или такую, которая у матери к своему ребенку. А ту, другую…увидев тебя, мне показалось, что сердце моё вот-вот взлетит куда-то далеко-далеко, и всё это время я гадала, что это, а теперь даже не знаю…

Руксус взял её за плечи, посмотрел прямо в глаза. Взгляд его, против обыкновения, не выражал обычной уверенности.

– Гелиора…увы, мы едва знакомы. Ты не могла… не могла так быстро меня полюбить именно такой любовью, понимаешь? Я не совсем разделяю твоё рвение, но…

– Вот именно! – вырвалось у девушки. – Ты думаешь о нас всех, и хочешь защитить, но в упор не видишь чужих чувств! Моих, во всяком случае, точно! Хотя я сама не уверена, просто, просто… – она рухнула на колени. – Я так не хочу умирать Руксус. Мне так страшно. Ну же, хотя бы обними меня. Я уж не прошу о поцелуе…

Альберт нагло улыбался до ушей, Руксус на его фоне казался мрачнее всех туч.

– Неужели Гелиора так плохо целуется, брат? Я знаю, что у нас всех не очень-то много опыта в подобном, но всё же…

– Да ну тебя. Мне кажется, нас видел весь Серапис.

Альберт вновь громко усмехнулся.

– Ну, это не так уж плохо, в конце концов, скорее наоборот. Ты помог подруге успокоиться перед решающим днём в её жизни, а это, безусловно, дело благое.

– Да, вот только так резко целовать меня было совершенно не обязательно, – Руксус невольно провёл по губам. Вспомнив Марианну, Альберт ухмыльнулся ещё раз, только гораздо тише.

Битва началась, разумеется, с хорошо подготовленной, мощной артподготовки. Более получаса слуги Хаоса буквально утюжили позиции врага, не добившись, впрочем, каких-то серьёзных успехов. Затем последовала авиация – и тут лоялисты пустили Врагу кровь. Руксус, наблюдавший со всем с земли, не так уж хорошо разбирался в военном деле, но ясно увидел, что их, последних защитников Сераписа, явно недооценивают.