Ходатайство было мной подготовлено письменно, так что я вручил его судье. Лещёв недоумённо потряс головой, словно прогоняя наваждение.
— Обоснование. Начнём с норм права, — голос судьи стал жёстче, потому что я говорил о вещах (даже по меркам правосудия, которое отправляет на десять лет на каторгу) серьёзных.
— Аналогия права. В вольном городе Кустовой в некоторых случаях принято обращаться к законам Российской империи и применять их по аналогии. Статья третья кодекса.
— О каком законе империи вы сейчас говорите?
— Само собой, о статусе дворянских родов.
Судья вздохнул. Ну конечно, когда прежний глава рода был только что объявлен психом, мне остаётся вспомнить про его дворянские корни и особый статус.
Внезапно Лещёв с щёлканьем коленных суставов встал.
Вообще, судьи весь процесс ведут сидя, а встают только чтобы уйти, так что пристав даже растерялся.
Судья тем временем начал громко и уверенно декламировать:
— В начале времён, когда род человеческий терпел лишения и унижения, собрались на горе боги, обличённые в зверей, птиц, рыб и иных существ и каждый выбрал по человеку. И вручил он этому человеку перстень, как символ связи с покровителем. И наделили покровители таких людей силами, знаниями и талантами, повелев управлять человеческим родом.
Судья прочёл преамбулу закона наизусть и почти дословно.
Эта история в тех или иных формулировках была распространена в этом мире и имела для него особое значение, определяющее весь ход истории и судьбы миллионов людей.
Старший пристав слушал, разинув рот. Моргнув, он со стуком сомкнул рот и придал лицу более важное выражение.
Судья сел и некоторое время, в гробовой надо сказать, тишине — молчал.
— Вы, Аркадий Ефимович, сейчас о тонких вещах говорите. Тонких и опасных. Озвучивайте обоснование, позицию свою.
— Так вот, — даже меня, человека обычно скептического, проняло, но я быстро взял себя в руки. — Я ссылаюсь на статью три. Глава рода, он же патриарх имеет «старшинное» или по-иному, патриаршее кольцо, символизирующее особенную связь и первенство в покровительстве Предка рода. И будь тот род из одного человека или, как это бывает на Востоке, из сотен и тысяч членов, патриарх всегда один. Но как бы высоко не был патриарх…
— Над ним всегда Предок-покровитель, — кивнул Лещёв. — Дальше.
— И статья три точка один этого же закона. Мнение Предка-Покровителя имеет большую силу, чем мнение любого члена рода в вопросах определения патриарха, «патер фамилиас», то есть главы рода.
— Мнение, — перебил меня Лещёв, — если светская власть в состоянии такое мнение зафиксировать. Не может же лично Скарабей явиться и указать кто патриарх?
— Но именно об этом я и прошу суд.
— Суд не всесилен, — с некоторым трудом ответил мне Лещёв. — Во всех подобных случаях мы испрашивает явочную службу, которая у нас в республике занимается такими вопросами. Или магическую академию. К счастью для нас всех, у нас есть в зале явочная служба. Итак, Дмитрий Иванович, ответчик заявил, что хочет поговорить с Предком-Покровителем, в зале суда. Узнать его волю. Что скажете?
Я держал невозмутимое выражение.
В целом в местных судах условия, чтобы можно было поговорить с могущественной потусторонней сущностью, иногда соблюдались. В случае споров, причём не всегда судебных, заранее привозились артефакты или привлекались имперские учёные. По сути, могущественные маги. Инструментов было много. Совершить такое было трудно и не всегда возможно.
Поэтому я понимал, что судья ожидает услышать ответ — «нет». Обычно явочная служба вольного города такими техническими возможностями не обладала.
— Явочная служба способна обеспечить попытку связи с Предком… Само собой, если он сам захочет, Демид Фирсович.
— То есть как, способна? У вас как не спросишь, нет, не можем, нет артефактов, нет людей, бюджет скудный. Что, Кротовский вас облагодетельствовал?
— Ну, в некотором роде. Академия придала, и мы поставили на учёт, даже испытали прибор для голографической связи с изнаночными сущностями, но и для Предка он годен.
Судья хмыкнул, бросив на меня быстрый взгляд. Догадался, старый крокодил, что это мои проделки.
— А вы сможете под протокол подтвердить, что это именно Скарабей?
— Смогу. Да вы и сами увидите. Ежели, конечно, он явится.
— Конечно. Сколько вам нужно времени?
— Минуты три. Можно даже не прерываться, ваша честь. Разрешите в коридор выйти, к помощнику? За прибором?
…
Помощник, молодой прыщавый парень, не без гордости внёс и поставил посреди зала нечто напоминающее большой пень, изготовленный из цельного куска листового металла со вставками из грубо обработанных крупных костей монстров Изнанки и множества макров.
Несколько минут манипуляций, в ходе которой Эль Магеррамович бросал на меня разгневанные взгляды.
— Сторона истца возражает. Мы не знали об этом ходатайстве. Нам надо подготовиться.
— Отклоняется, Предок ждать не будет. Он либо явится, либо нет, — махнул рукой судья, не переставая заинтригованно следить за магическими манипуляциями явочной службы над капризным прибором, который изготовил Иннокентий, мастер самого Кротовского на основе добытых мной у китайцев макров. И да, прибор действительно официально передан явочной службе и у него уже даже был инвентарный номер на боку.
Если всё пройдёт гладко, то Сергей компенсирует мне стоимость макров по закупочной цене китайцев.
— Теперь ваша очередь, родственники, — обернулся Дмитрий Иванович к Екатерине Андреевне.
— Наша?
— Ну вы же члены клана? — он не до конца понимал сложность семейных отношений сторон и искренне хмурился, недовольный их задержкой, — Вы должны его призвать, это же ваш Предок?
— Я Сергей Константинович Скарабейников взываю к своему предку-покровителю! — мой подопечный встал, гордо и звонко произнёс это, хотя времени его подготовить не было. В отличие от медицинского заключения мой «аргумент» оказался готов в последний момент.
— Я, — дрогнувшим голосом, повторила тётка, — Екатерина Андреевна Скарабейникова взываю к своему предку-покровителю.
Ну да, ну да. Это чтобы потом сказать, что призвала она. Однако я надеялся на предка, на его слова и волю. Сергей сказал, что Скарабей у него жук конкретный, юлить не будет.
…
— Зачем зовёте? — внезапно и без всякой подготовки или спецэффектов посреди зала возникла светящаяся голова Скарабея. Он казался таким большим, а люди в зале такими маленькими, появился так внезапно, что одна из тёток в галёрке тонко завизжала, но её там кто-то быстро заткнул.
Все разом загомонили. Эль Магеррамович стал размахивать своими писульками, истица что-то бормотала, сестра Сергея о чём-то просила прощения, несколько человек из зала за каким-то хреном стали перекрикивать друг друга, пытаясь спросить Скарабея о чём-то своём.
— ТИХО! — Лещёв ударил кулаком по столу. — Заткнулись все.
Народ притих, а Скарабей скосил на него взгляд, свободно и невесомо повернувшись в его сторону.
— Говорить будет этот… — судья ткнул пальцем в меня.
Теперь Предок повернулся на меня, ещё и будто приблизился, отчего стал ещё крупнее. Навис, словно грозовая туча, готовая ударить молнией. Даже почувствовал, как волосы наэлектризовались.
— Аркадий Ефимович Филинов, подопечный Филина, — поспешил представиться я. — Выражаю почтение Предку Скарабею. Хочу спросить про Сергея Скарабейникова.
— Символично… что про него будешь спрашивать такой, как ты, — хохотнул Скарабей. — Ну, чего хотел?
— Уважаемый Скарабей, — выдохнул я. Сколько бы не готовился к этому моменту, один чёрт волновался. — Прежний глава рода Скарабейниковых, Константин — умер. Прошу указать и назвать, кто является теперь наследником умершего и патриархом рода Скарабейниковых.
— Он, — Скарабей вытянул лапу в направлении моего клиента, а я мысленно возликовал, — тот, кого называют Сергей… Сергей Константинович. Его я назначил патриархом, с тех пор он несёт эту ношу. Я всё сказал. И передавай привет Филину.
