– Толлеус из Кордоса, так же как и вы, двигаюсь в Боротон, – в конце концов честно назвался старик.
Насчет города, возможно, слегка приврал: планировал сперва добраться до этого крупного восточного форпоста чародейской империи и уже там решить, куда и как двигаться дальше.
– Из Кордоса… – эхом отозвался Мерива, кивая своим мыслям, и бывший настройщик понял, что поступил правильно. – Путешествуете? – тут же продолжил расспросы даймон.
– Не совсем. Перегоняю свое стадо на восток.
– Занимаетесь животноводством? – изумился любопытный купец.
Старик легким кивком подтвердил догадку собеседника и в напряжении замер. Было совершенно очевидно, что Мериве что-то от него нужно, иначе бы он не стал приставать с такими подробными расспросами. Это вызывало беспокойство. Но, возможно, опасения напрасны, потому что болтливый даймон не пытался выведать какие-то секреты, а вел обычный, ни к чему не обязывающий разговор.
Удивительно, но купец ни слова не сказал о минувшем Турнире. Толлеус уже привык, что это любимая тема всех болтунов в Оробосе, даже среди людей, бесконечно далеких от чародейства. Несмотря на то что с момента выступления минуло три месяца, тема актуальности не теряла. Особенно здесь, вдали от столицы, – новости сюда добрались немногим раньше самого искусника.
Зато кости на постаменте обсудили достаточно подробно. Старик знал лишь сказки о великанах, однако Мерива искренне верил, что люди ростом выше обычного в три-четыре раза существовали в прошлом, а может даже, до сих пор живут где-то на юге. В доказательство своей гипотезы он приводил этот череп, развалины какого-то южного города с высоченными ступенями, а также гигантский доспех, выставленный в главном зале императорского дворца в Широтоне.
Даймон предложил отобедать вместе, а точнее, испросил разрешения угостить кордосца. Толлеус согласился, заинтригованный, так как знал, что среди купцов этой расы принято вести дела за столом. Всю дорогу до трактира, в котором остановился торговец, искусники шли рядом, непринужденно беседуя на отвлеченные темы. Старик не спрашивал в лоб, что же от него хочет его трехглазый собеседник, а тот нарочно не спешил затрагивать интересующие его вопросы. Оболиус послушно плелся следом, не очень понимая, о чем речь, но старательно прислушиваясь.
Оказавшись в полутемном зале с рядами столов в пятнах и кислым винным запахом, старик поморщился.
– Что поделать, – в ответ на его реакцию всплеснул руками Мерива, – трактир неказист, зато конюшня просто великолепна и главное дешева. Нашему брату, – он подмигнул Толлеусу, – самое то. А вы где остановились?
– За городом, – честно признался старик. – Так еще дешевле.
– Стадо в полях оставили? – вытаращил глаза даймон и тут же схватился за голову: – Чую, добром не кончится.
– Да ничего страшного, – уверенно возразил старик. – Животные под искусным куполом, никуда не денутся.
Мерива ничего не ответил, но во взгляде его сейчас же появилось уважение к человеку, способному накрыть весь свой караван защитным пузырем, да к тому же еще отлучиться по делам.
– А где же тогда ваш… – начал было он, но прикусил язык.
К столу подошла дородная тетка в засаленном фартуке и спросила, что господа желают. Искусник заказал копченый окорок с хлебом, большего забегаловка все равно предложить не могла. Если уж торговец хотел расположить к себе потенциального клиента и настроить его на добродушный лад, ему стоило выбрать другое заведение.
Даймон покосился на Оболиуса, который сел на краешек лавки, и, тепло улыбнувшись, предложил тоже что-нибудь заказать. А потом, когда повариха ушла, принялся расспрашивать Толлеуса об ученике, кто он и откуда. Старик даже удивиться не успел, отчего такое внимание к скромной персоне рыжего прохвоста, – торговец наконец сам озвучил свою цель.
– У мальчишки, судя по ауре, неплохие способности к Искусству, – одобрительно цокнул языком Мерива. – Не желает ли бывший искусник отдать его мне в ученики?
Толлеус сморщился. Купец поступил крайне невежливо: заметив отсутствие посоха и употребив слово «бывший», он как бы намекнул на определенный статус старика. Действительно, за некоторые прегрешения в Кордосе у искусников отбирали посохи и с позором выдворяли из страны.
– Нет! – мрачно бросил он.
Беседа бывшему настройщику манонасосов враз разонравилась, тем более что предположение купца было недалеко от истины.
– Я понимаю, что у вас возникнут определенные неудобства, – по-своему истолковал Мерива холодность собеседника. – Поэтому предлагаю компенсацию. Деньги, конечно, небольшие, но подумайте о парне. Ему учитель нужен. Пропадет талант, жалко.
– Учитель у него уже есть.
– Опыт, конечно, дорогого стоит. Только ведь практика нужна, наглядная, так сказать, демонстрация. Он еще молод, и я могу научить его обходиться без посоха.
– Я тоже! – Толлеус зашевелился на лавке, чтобы подняться и уйти.
Самое забавное в этой ситуации было то, что даймон по сравнению со стариком являлся весьма посредственным искусником. Да что там говорить: еще чуть-чуть, и тот же Оболиус превзойдет трехглазого.
– Прошу прощения, если чем-то обидел, – запоздало извинился Мерива. – Никак не думал, что кордосские искусники тоже умеют обходиться без своих инструментов… Впрочем, я вижу у вас много амулетов. Я как раз везу на продажу кое-что. Не желаете взглянуть?
Последние слова торговец адресовал удаляющейся спине кордосца, но они возымели просто-таки волшебное действие. Толлеус сейчас же вернулся и сел на место. Искусные амулеты, в особенности накопители маны, его сейчас очень интересовали. Даже если у купца окажутся совсем простенькие поделки даймонского производства, все равно это лучше, чем ничего.
Еле сдерживая возбуждение, искусник засыпал искусителя вопросами об ассортименте и ценах, но тот отвечал очень уклончиво, ссылаясь на то, что амулеты разные и стоят по-разному. Наконец бывший настройщик в недоумении затих. Он все пытался и никак не мог понять, почему так: Мерива сам предложил, а теперь нагоняет туман.
Словно дождавшись этого момента, торговец ненадолго отлучился в свою комнату за сундучком с обещанными амулетами, еще раз извинившись, на сей раз за вынужденное ожидание. Толлеус занялся подсчетом своих монет, которые ввиду невеликого их количества все носил с собой. Оболиус подсел совсем близко к учителю и зачем-то зашептал ему в самое ухо, хотя подслушивать было некому:
– Трехглазый цену набивает! Зря вы поторопились и с расспросами не сдержались. Он же видел, как вы на лавке запрыгали, и будет просить втридорога!
Старик приуныл, чувствуя в словах более опытного в таких делах помощника зерно истины. В самом деле если сразу огласить стоимость той или иной вещи, то за столько ее и придется продать. Но если сперва показать клиенту товар, то по блеску глаз, протянутой руке и прочим жестам можно догадаться, насколько ценен амулет для покупателя. На фоне таких мыслей сбережения в полторы сотни серебрушек – практически ничто. Ведь даймон не глупец, цену артефактам знает, за бесценок не отдаст. Даже если ориентироваться на кордосские цены на амулеты, это крохотная сумма, ведь нужно еще на что-то жить. Опять считать медяки не хотелось. Скорее всего на товар купца можно даже не смотреть. Ну разве что из чистого любопытства.
Даймон, как и обещал, отсутствовал совсем недолго, по лестнице прошлепали его легкие шаги, и вот он уже уселся напротив Толлеуса. Сундук Меривы на деле оказался небольшим, украшенным резьбой и серебряными вставками ларцом, в каких молодые барышни хранят свои украшения. Старик как-то привык к более утилитарной и вместительной таре. Купец осторожно, словно малое дитя, поставил свою ношу на стол и открыл крышку. Толлеус хотел сунуть нос внутрь, но даймон ловко, но как бы случайно перевернул ларец таким образом, чтобы клиенту ничего не было видно. После этого он сам стал по одному доставать амулеты, нахваливая каждый. Сперва в тусклом свете очага заблестели металлические камешки – примитивные искусные поделки, и старик не смог сдержать усмешки. Мерива это сейчас же заметил и спросил:
