Я потыкал пальцем владельца во все очевидные места, но выстрела так и не последовало. В итоге я просто плюнул на всё и как следует приложил оба автомата о дерево. Хрен знает, сломал или нет, но в одном что-то заискрило, а у второго немного погнулся ствол. Зато у меня теперь было два приличных ножа. Гранаты я тоже брать не стал, скорее всего, их также заблокировали биометрией и, возможно, она напрямую привязана к шлему. А тот в качестве доступа сканирует сетчатку, а может, даже каким-то образом анализирует ДНК. Короче, вряд ли мне удастся обмануть его в полевых условиях.
Европейцы сильно гордятся своими изобретениями, но им невдомёк, что на войне побеждает простота. Ведь порой приходится брать в руки оружие погибшего рядом товарища. Да дело даже не в этом. Чем проще конструкция, тем меньше деталей может выйти из строя, а значит, повышается надёжность. И прямое тому доказательство — легендарный автомат Калашникова, который простоял на вооружении большинства стран мира почти полторы сотни лет. Ходят слухи, что некоторые до сих пор предпочитают его новым магнитно-индуктным образцам. Хотя хрен знает, что там произошло на Земле за время нашего отсутствия.
Тем не менее вооружившись ножами, заполучив одежду и обувь, я почувствовал себя намного увереннее. Вот только адреналин наконец сошёл на нет, и на его смену пришла дикая усталость и боль. Истерзанное побоями тело ныло, порванное наручниками запястье саднило и дёргало. Хорошо, что аптечки у европейских воинов были доступны без всяких выкрутасов.
Подхватив одну из них, я скрылся с места преступления и засел в кустарнике, метрах в трёхстах. Наспех перевязал руку, отыскал среди запасов шприц с надписью energy и вколол его содержимое себе в бедро.
Коктейль оказался очень хорошим, и уже через пару минут боль начала отступать, а тело — наливаться той самой энергией, о которой гласила надпись. Вот теперь можно продолжать войну. Я больше не дичь, теперь настала моя очередь выслеживать добычу.
Глава 8
Немного новостей
Первым делом я вернулся к трупу Жухлого, а уже от него двинулся по следам европейцев. Мне очень хотелось оставить русскоязычного на потом, но увы, судьба распорядилась иначе.
Некоторое время я преследовал двойку охотников, а затем ушёл в сторону и помчался наперерез. Бегать по пересечёнке — то ещё удовольствие, но опыта мне хватало. На охоте не раз приходилась догонять раненого зверя. А иначе никак. Чуть зазевался — и твоя добыча сразу станет завтраком для пробегавшего мимо хищника.
Выскочив на предполагаемую точку пересечения маршрутов, я снова затихари́лся, всматриваясь в пустоту между деревьями. И едва сдержался, чтобы не запрыгать от радости. Мои цели разошлись в стороны, чтобы обыскать бо́льшую площадь. В некоторые моменты они наверняка теряли друг друга из вида, что было мне только на руку.
Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, я пошёл на перехват одного из них. Издалека было не понять, мой ли это клиент? Всё-таки мне очень хотелось пообщаться. И если я ошибся, то придётся всё обходить их ещё раз, чтобы сделать всё тихо. Однако мне повезло и тот, кого я собирался сейчас убрать, русским языком не владел.
Я выскочил на него, словно чёртик из табакерки, и тут же нанёс удар ножом в горло, буквально пробив его насквозь. Боец выпучил глаза, но его мозг ещё некоторое время не понимал, что хозяин уже мёртв.
Он пытался кричать. По крайней мере, мне так показалось, когда он несколько раз раззявил хавальник. Вот только клинок, торчащий в гортани, не позволял выдавить ни малейшего звука. А чтобы он ненароком не выстрелил, я повалил его на землю и, поджав под себя руки противника, дважды приложил ему лбом в переносицу, окончательно лишив воли к сопротивлению.
Как только он поплыл, я, свободной рукой схватился за рукоятку ножа и несколько раз качнул его в стороны, максимально расширяя рану. Хотел даже провернуть, но кость позвоночника сильно мешала. Впрочем, хватило и этого, чтобы в гортани забулькала кровь, заполняя его лёгкие.
Несмотря на всю хрупкость человеческого тела, подыхал этот ублюдок долго. Пытался даже трепыхаться, но моих знаний биомеханики хватило, чтобы его удержать.
И всё же наша возня не осталась незамеченной.
— Ben, what have you got there? — промяукал напарник. — Ben, answer me, motherfucker!
Пришлось срочно уносить ноги и прятаться. Синий безошибочно вышел на мертвеца и тут же схватился за оружие, выставив его вдоль глаз. Он резко ворочал стволом, пытаясь меня отыскать. При этом постоянно что-то выкрикивал на своём картавом языке. Уже в который раз я пожалел, что не нашёл времени для его изучения, поскольку до меня не сразу дошло, что он вызывает подкрепление. Лишь когда вдалеке раздался треск веток, я догадался, чем дело пахнет.
Больших усилий требовалось, чтобы удержать себя на месте. Хотелось выскочить и заставить синего заткнуться. Вот только толку от этого уже никакого, а засветиться можно легко. Да, я мог убить его прямо сейчас, однако мои желания слегка отличались от возможностей. А вырубить его и скрыться с телом уже не получится. Драться с тремя вооружёнными солдатами при помощи ножа — даже не смешно. Меня изрешетят раньше, чем я доберусь до первого. И самое страшное, что уйти я сейчас тоже не мог: любое неосторожное движение меня сразу демаскирует.
Везунчиком меня точно не назовёшь, хотя это с какой стороны посмотреть. Я успел лишь мысленно выругаться, когда среди деревьев эхом заметалось назойливое жужжание. В азарте охоты я напрочь забыл о присутствии дронов, за что моментально поплатился. Синие больше не планировали взять меня живым. Вообще, знай они, кто я такой и на что способен, пристрелили бы меня сразу, возле той злополучной ямы. Только их излишняя самоуверенность и желание повеселиться позволили мне прожить чуть дольше.
Но любому везению рано или поздно приходит конец. Русскоговорящий боец резко развернул в мою сторону автомат и тут же вдавил спуск. Меня спасло лишь то, что его оружие было настроено на бесшумную стрельбу, а именно — на дозвуковой выброс пуль. Их энергии попросту не хватило, чтобы добраться до меня сквозь густые ветки кустарника. Да, куст тоже не выдержал, но смог отклонить первый залп. Второго я дожидаться не стал и прямо на четвереньках ломанулся прочь от опасного места.
Позади раздались картавые возгласы и, судя по командирскому тону, предназначались они вовсе не мне. По ходу, сейчас меня попытаются загнать, как дикого зверя, чтобы вывести на одного из охотников. Моё местоположение они знают наверняка, ведь этот чёртов дрон висит над макушкой, словно привязанный. Сейчас мой единственный шанс на спасение — скорость. Главное — не дать им себя обойти.
Вот ведь тысячу раз зарекался сделать себе рогатку. Сейчас бы она пришлась как нельзя кстати. Чтобы снести дрон, её мощности хватит с большим запасом. Да даже просто дезориентировать противника камнем в лицо… Ну, чего нет, того нет, а спасаться как-то нужно.
Прикрывая лицо руками, я с треском продирался сквозь кусты. Помогало слабо. Ветки то и дело хлестали по щекам, разрывая кожу. Но я упорно пёр вперёд и старался не сбавлять темп. Пока ещё у меня есть слабая фора.
Данное направление я выбрал не просто так: там, впереди, меня ожидал горный ландшафт, а это всевозможные ущелья и пещеры, где можно спрятаться даже от зорких датчиков дрона. Бежать стало сильно сложнее, и не только из-за смены уклона. Под ногами всё чаще попадались камни, на которых того и гляди лодыжку подвернёшь. Лишиться манёвренности в моём положении равнозначно смерти. А потому в угоду внимательности пришлось сбросить скорость. Впрочем, противник наверняка сделает то же самое.
Я позволил себе остановиться. Ненадолго, буквально на пару секунд. Подобрав несколько камней, друг за другом швырнул ими в дрон. Один даже пролетел в опасной близости от искусственной птички, и хозяева тут же убрали её на безопасное расстояние. Как раз именно этого я и добивался. Ну а если бы по счастливой случайности попал в цель, вообще бы ни разу ни расстроился.
