Найденыш 6. Государев человек (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Так я сам мало что понял, хозяин, — Печенег не стал присаживаться, а вытянулся перед Анциферовым, заложив руки за спину. — Когда мы подобрались к усадьбе Трубецких, парень вдруг передумал и первоначальный план мгновенно перекроил.

— И каков был план? Давай-ка поподробнее, или куда торопишься?

— Да хотели после первой атаки осназовцев проникнуть за периметр силовых щитов. Накрылись бы «пологом» и проскользнули внутрь. Назаров рассчитывал, что защиту усадьбы княжеские маги вряд ли сразу снесут, и она продержится некоторое время, пока мы внутри хозяйничать будем.

— Не снесли? Никитка оказался прав?

— Да. Два раза атаковали, начиняя ударные плетения сумасшедшей энергией, чтобы хоть немного просадить «шильды». Видать, у Трубецких оказались опытные чародеи.

— Ладно, я так и понял. А почему Никитка отказался от первоначального плана?

— Да по этой же причине. Разглядел что-то в защитном компоненте, — Печенег пожал плечами, — и отказался совать голову в усадьбу.

— Так что сделал-то?

— Демона вызвал, — равнодушно ответил Печенег. А в глазах хитринка скачет. Ждал реакцию хозяина.

— Демона? — не поверил старик и подался вперед всем телом. Проняло Анциферова!

— Именно, — кивнул старший рында. — Предупредил, чтобы я не паниковал и не вздумал стрелять, если увижу нечто необычное. Потом что-то тихо произнес. Заклинание какое-то. И словно из ниоткуда выскочила эта тварь. Здоровущая, страшная. Я сначала подумал, что паренек балуется арабской магией, с джинном его перепутал. А оказалось куда хуже.

Брови Петра Григорьевича поползли вверх. Не ожидал он такой экспрессии от Мишки. Осторожно спросил:

— Никитка призывал слугу из преисподней? Так пояснил?

— Инфернальный слуга, — выдохнул Печенег. — Много я в жизни повидал, но такое впервые. Это же какими способностями надо обладать, чтобы приручить подобную тварь?

— Разве джинн не походил на человека?

— Походить-то походил, но больно уж огромный он. Жутковатый парень. Или мне со страху показалось… Метра два с лишком. А я ведь тоже немаленький.

— Хм, я и сам в последнее время много думаю, что внучек-то непрост, — усмехнулся Анциферов. — Очень шустро освоил первичные навыки Звериной магии, призвал Духа, а теперь, оказывается, у него в услужении демон находится. Говоришь, вызвав его, Никита приказал вытащить девочек из подвала?

— К тому времени усадьбу уже старательно сравнивали с землей, — Печенег задумался, вспоминая прошедшую операцию по вызволению внучек Анциферова из заточения. — Назаров был спокоен, как удав, а я рвался туда. Там же РСЗО применяли, как против настоящего врага! Короче говоря, демон получил задание, исчез и через пару секунд Анита с Настей стояли возле нас. Тварь мгновенно скрылась.

— Ага, они не знают, что произошло? — оживился старик.

— Нет, не знают. Никита объяснил только мне, каким образом пробил тоннель, по которому эвакуировал девушек. Оказывается, есть такая возможность: через Навь, не привлекая внимания, перетащить нужную вещь или человека из одной точки в другую. Правда, энергию такой портал сосет неимоверно. Сам бы не видел подобное, не поверил бы. Я же неодаренный, но и меня неслабо приложило. Очухивался долго.

— Ты не запомнил, как призывал демона Никита?

— Нет, — вздохнул Печенег. — Какая-то тарабарщина.

— Жаль-жаль, — простучал пальцами по мягким подлокотникам Анциферов. — Свидетелей его возможностей почти нет, кроме тебя. Ну и я кое-что теперь знаю об уникальных гранях сего юноши. Мишка… Ты понимаешь, на какую скользкую тропку вступил? Теперь держи свой язык за зубами.

— Да понимаю я, — нахмурился Печенег. — Я ведь единственный свидетель его специфических способностей.

Петр Григорьевич поднял указательный палец, словно хотел показать, какие силы довлеют над ним, и задумчиво проговорил:

— Получается, и мне нужно замолкнуть. На старости лет проблем наскреб. Как теперь поступить? Сдать мальчишку Великому князю или унести тайну в могилу? Пусть молодой сам разбирается.

— Хозяин…, — вскинулся старший рында.

— Молчи, Мишка! Я пытаюсь оценить риски для своих внучек. Никита ушлый паренек, отобьется, если что…. А вот Анита с Настей, если их не подстраховать со всех сторон, могут попасть в жернова «осовцев». Будут давить на Назарова через них. А значит… что?

— Что? — сморщил лоб Печенег. Он-то сразу решил дилемму. Заткнуться и молчать так долго, как позволит жизнь. Когда еще у Анциферовых будет такой мощный маг, да еще с большой вероятностью будущий наместник? Это ведь не в песочнице с мелкотой возиться! Да Великий князь сам на цыпочках вокруг Никитки ходить будет, чтобы тот не взбрыкнул, как молодой жеребец, и не стал смотреть в сторону Новгорода, или того хуже — в Европу намылится. Значит, девушек никто не тронет, если они уйдут под его защиту.

— Если я отдам Аниту и Настю замуж за обретенного «внука», — медленно говорил Петр Григорьевич словно сам с собой, тщательно взвешивая сказанное, — то меня не поймут местные дворяне. Кровосмешение недопустимо, с их точки зрения. Да еще фамилия для некоторых весьма раздражительная. Итог: я получаю недовольную фронду в своем тылу. Но зато мальчишка защитит Семью. Он не прожженный циник, но и не лопух, верящий на слова. Своих женщин не бросит. Так я полагаю…

— И поддержка Великого князя, — осторожно добавил Печенег.

— Само собой, за молодым наместником будут присматривать, — усмехнулся Анциферов. — Честно говоря, не ожидал от государя такой рокировки. Надо же… Наследника в Вологду под бок к своему среднему брату. Ох, Мишка, что-то там у них нехорошее намечается. Никакого спокойствия. Кругом интриги…

— Хозяин, — старший рында отчаянно заскреб затылок, как будто хотел простимулировать мозговые извилины, — а вдруг боярышни против будут? Мне кажется, скандал учинят, особенно Настя. Ведь кровь-то одна. Плохо это, родственников сводить. Да и «внучок» согласится ли на женитьбу? Вдруг упрется из-за неких принципов? У него ведь жена есть. Жалко мне Аниту с Настей.

Анциферов снова наклонился вперед и посмотрел на старшего рынду как на диковинного зверя, внимательно и изучающе.

— Ты обратил внимание, как Никита себя вел при первой встрече с девчонками? Как реагировал?

— Сначала ему не до этого было, — улыбнулся Печенег, — он же под «скрытом» нас вел до дома. Ну, а потом, когда в себя пришел, стал присматриваться больше всего к Аните. Как будто изучал, сравнивал с кем-то. Настя сразу ощетинилась как еж, не приняла его. Обе не верят, что Никита их брат.

— Ну-ну, — неопределенно махнул рукой старик. — Я с ними говорить сам буду. Не верят они… Через несколько дней парень обещал, что приедет в Боровичи. Вот тогда и сядем рядком, посмотрим друг на друга, обсудим проблему. Ох, чую, тяжко всем будет! Как там девчата?

— Отсыпаются после дороги, — Мишка расслаблено опустил плечи. Кажется, будущее Анциферовых начинало вырисовываться. Беспокойство вызывал сам потенциальный наместник. Вдруг да заартачится? А если Великий князь найдет ему в столице пару? Там ярких девчонок из боярских семей хоть горстями греби. Привяжет к ноге, а сестер Анциферовых заставит пойти второй и третьей женой. Может такое быть? Вполне себе вариант. Даже если ты однолюб, твоя одаренность ставится в жесткие условия выполнения неких обязательств, принятых у аристократов.

Поразмыслив над судьбой девушек, Печенег парадоксально изменил свое мнение. Им и в самом деле будет лучше пойти замуж за человека, имеющего третью или даже четвертую степень родства. Ведь, по существу, кровь Анциферовых разбавлена уже довольно сильно, и каких-либо препятствий для женитьбы здесь нет. Зато род продолжится, пусть и под двойной фамилией, сестры окажутся под сильной защитой, причем, часть ее будет гарантировать Великий князь.

— Ладно, — не скрываясь от преданного рынды, Анциферов с кряхтением встал, но Печенег не дернулся, чтобы помочь. Кому охота получать люлей в виде размашистой молодецкой оплеухи? У старика вон какая лапища, что у семейного тотема! Хозяин сколько угодно может жаловаться на свое здоровье, но не потерпит, если его под ручку подхватить. Так что ну ее, эту сердобольность. — Пусть спят, сколько угодно. К обеду все равно проснутся, вон какие запахи из кухни идут! Людмила решила угодить своим любимицам! Подожди, Мишка!