Теория невероятности (СИ) - Горшенев Герман

Ещё, с разбитого корвета натаскал расходных материалов. Провода, тросы, как металлические, так и пластиковые, отодрал несколько плоских металлических панелей и всего по мелочи. Сгрёб запасы еды длительного хранения, наподобие наших брикетов и что-то в пластиковых прямоугольных бутылках. Потом расспрошу, но это было в ящике с едой, а значит и мне подойдёт.

Очень не хотелось выдавать свое присутствие. Наш следы обязательно найдут, но лучше, чтобы это сделали немного позже. На песке отмели, в зоне прибоя, где постоянно были небольшие волны, я выбрал штук пятнадцать разного калибра брёвен. Брать из завалов, находящихся на берегу, не решился, потому что наверняка, когда буду тащить, оставлю слишком много следов, а здесь следы смываются волной. Сам Тархан весил килограмм сто шестьдесят плюс броня, и ещё, наверное, столько-же сидение, на котором он возлежал. Отрывал не просто саму сидушку, а с ребрами жесткости, чтобы удерживать раненого. Итого, уверенные три человека по весу, плюс лёгкое волнение.

Из брёвен смотал небольшой плот, использовав провода и тросы с корвета. Использовал только то, что надёргал с корабля. Свои запасы походного оборудования, согласно хитрому плану, светить было нельзя. Затем Тарантул втащил сидение с Тарханом на моё плавсредство, а потом боевая машина втянула в воду загруженный плот. Мне бы потребовалось немало усилий, чтобы это сделать без помощи паука. Успел буквально на последних секундах, перед тем как руна ушла на перезарядку. В воду упала упряжь, которой я оплёл паука, соединив с креслом Тархана. Всё тщательно проверил и засунул упряжь от паука в криптор. Она на половину состояла из верёвок набора космо и была нашим секретом.

Я свой комбинезон одел давно, и стоял по пояс в воде, придерживая плот, чтобы он не сел на мель опять. Выдал быку самоспас. Затем немного пыхтения, и болезный был успешно засунут в пластиковый мешок с ручками и ножками. Осталось собрать упряжь и замаскировать следы волочения. А потом, подталкивая тяжёлые, просоленные брёвна, направить плот к противоположному берегу.

Переплывали самую широкую и глубокую часть перехода. Здесь глубина достигала метров трёх. Тархан гордо восседал на троне, а я плыл сзади, подгребая ногами и толкая плот.

— Копытный готов поплавать? — спросил я у Тархана.

— Да, брат обезьяна. Готов, — и фиксирующие ремни расстегнулись.

Время пришло, и я осуществил свой подлый план. Самоспас — хорошая штука. Не зря прихватил, пожертвовав другими, на мой взгляд, не менее полезными вещами. Тавр оказался в ледяной воде, но не промок. Согласен, прохладно, но это не нырнуть голяком. Если ты не из племени рыбообразных, то время жизни в воде такой температуры минут десять. Специально наплёл целый пучок узлов и обмотал брёвна так, чтобы выглядело как можно надёжней, но по факту получилось, что где-то зубами не оторвать, а где-то на соплях крепче будет. Ну что могли наплести два пилота, один из которых ранен, а второй непойми кто? Если окружающим ничего не известно о моих морских походах в Единстве, и о том, что я несколько лет провёл на вольном выпасе, среди дикой природы на планете торгашей, то всё по красоте. Специально вязал, чтобы плот одним куском был, и чтобы сразу понятно, что забраться на расползающиеся брёвна не получиться, а только уцепившись за древесину плыть.

Плот развалился, сидение из-под тавра ушло на дно, заодно прихватив внушительный продуктовый запас. Вместе с сидушкой на дно утащило несколько мешков с едой, которую я прихватил на корвете, и сделал это сознательно. Мешки и продукты были только местные, не космо, и должны были показать, что всё пропало, и наша тщательная подготовка на дне морском, а мы, уцепившись за скользкие брёвна, уплываем на волю морских течений. Немного проводили взглядом удаляющийся в открытое море плот, отлично утопленную сидушку. Подплыло несколько неспешных рыб, решивших проверить, что это за новое такое им с поверхности намусорили? Теперь коронный выход. Вытащил из криптора лодку, подсунул под дрейфующего быка и надул.

Никто в этом круге, кроме моего копытного друга, не знает, что у меня есть двухместная резиновая лодка. Пока сидел на берегу, наблюдая за водой на перешейке, из палок и куска металла, который отодрал от обшивки корвета, сделал три отличных весла. Большие, ухватистые, аккуратно вырезанные с помощью мультиключа. Два нам и одно запасное. У меня было ещё два, из набора космо, но по сравнению с моими, они смотрелись невнятно.

Лодка всплыла из-под воды, поднимая Тархана. Товарищ был восхищён, что как такое можно придумать и осуществить за столь короткий срок? Я ему вскользь говорил о своих водных путешествиях, но, чтобы передать весь размер происходящего тогда, надо было этому целый день посвятить. Сюда наверняка скоро прилетят официальные корабли, вначале обнаружат, что наших тушек в выгоревшем корвете нет, и с особым рвением начнут рыть каждый камень. Обязательно обнаружат следы нашего присутствия, утопленное кресло, а затем, где-то далеко — плот. Утонуть он не сможет, и обязательно найдут. Будет либо само разлезшееся плавсредство, либо набор брёвен для плота с комплектов проводов и тросов для связывания. Даже если нас не посчитают утонувшими, то будут искать по течению, а не против. В случае кораблекрушения, обычно люди плывут по прямой к берегу, или дрейфуют на обломках.

Всунулся в лодку, и подтянул ноги. Плавсредство под нами было почти затоплено, но поддерживало нас в состоянии, около нейтральной плавучести. Пришлось изогнуться и свернуться калачиком, чтобы не тревожить кости тавра. Из такого положения грести было неудобно, но и не потребовалось. Я выдал сидящему по пояс в воде человеко-быку подогреваемую стельку из набора колониста, а вторую сунул себе за пазуху, а потом достал два весла. Тархан презрительно хрюкнул, и я убрал второе обратно. У меня было крепкое тело космо, а бык был на сильной бронзе, и вроде как у него какой-то серебряный атрибут был открыт. Некогда было в подробности вдаваться, и я объяснений Тархана так и не понял. Хотя, нижняя половина ещё не срослась, зато места, которыми весло держат, отлично работали.

Прямо ух! Мы уверенно поплыли против течения. Логичней было-бы мне волочиться, буксируемый лодкой, но я не хотел привлекать местных подводных обитателей своей тушкой. Лучше пусть будет непонятный и крупный оранжевый овал, с хлюпами, чем вкусно волокущийся над глубинами космо. Не смотря на явный перегруз, лодка шла бодро, и даже немного всплыла, когда я понемногу вычерпал из неё воду.

Плыли пятый день. Тавры очень крепкие ребята, а когда попадаются накормленные Восходящие на сильной бронзе, даже почти серебро, то лучшего движителя для надувного плавсредства не существует. Еды и воды было полно, к берегу не подходили, и не останавливались. Я почти всё время спал, или разговаривал с машущим веслом подельником. Когда тавру нужно было отдохнуть, брал весло, и моей задачей было просто, чтобы нас обратно не снесло. С тёплой стелькой за пазухой и в сухой лодке, мне ничего не оставалось делать, как мило общаться, пока другие работают.

— Отлично гребёшь! Скажи, а если женщину зовут Гадюка, и у неё на голове вместо волос змеи, то она водоплавающая?

Тархан задумался.

— Змеи, даже если они сухопутные, никогда не откажутся от возможности поплавать.

— Да я всё считаю по твоей теории невероятности. У меня было две водоплавающие жены и одна змея, в компаньонах два разбойника, один водяной, а один ночной. Про тебя думаю. Какова вероятность получить водоплавающего тавра, не из разбойников?

Тархан думал пару минут, не прекращая мерно грести, а потом легко подняв весло, указал на берег. За скальным свалом была видна бухта, а в ней довольно большое поселение с пристанью, у которой стояло несколько парусных кораблей:

— Архераил, а эти какие по твоему мнению? Они уже ночные или ещё водяные разбойники? Мне с тобой придётся теорию пересматривать.

Это были Люди Моря. Морские бродяги, пираты и искатели приключений разом, обосновались в тихой и незаметной бухте. Мы были хорошо за кромкой ночных земель. Большую часть года здесь вода ледяная, но ещё не замёрзала, а свет древа приходит всего на несколько часов. Неожиданно. Обычно они обитают, где потеплее.