КОМ 7 (СИ) - Войлошникова Ольга

По-моему, Марте удалось произвести впечатление. И сервировано всё было по-королевски, и скатерти-салфетки с вензелями, а уж стол ломился! Кажется, тут участвовали все, кто только мог, даже Серго — вон, вижу шашлыки. Не за два же часа они всё это богачество соорудили? Никак, знала Марта, что Хаген не один прибудет. Или, как минимум, подозревала. Кстати, Фридрих тоже успел вернуться!

Пошли представления. По-моему, у гостей слегка пошло в глазах рябить, особенно когда им представили лис… И вот, вроде бы, такая пауза — Хаген даже воздуха набрал, как раз, думаю, за столы начнёт приглашать — и тут открывается дверь и заходит… Ну, кто бы, вы думали? Императрица! Такая, знаете, слегка взъерошенная:

— Вот они где! А я там по дому хожу: «ау» да «ау»!

— А куда няни делись? — спросило сразу три женских голоса.

— Гулять с детьми ушли! — возмущённо сказала императрица. — Еле эту вашу Фросю нашла!

Фон Ярроу дружно таращились и ничего не понимали.

— Господа! — объявил Сокол. — Позвольте всем представить мою тётушку, Елизавету Сергеевну, императрицу Российской Империи.

— Ущипни меня, — шёпотом попросил папаша-Генрих Фрица и тут же зашипел, откашлялся и поправил галстук: — Простите, господа и дамы, я решил, что я сплю. — Он поклонился: — Для меня огромная честь быть представленным вам, мадам.

— Барон фон Ярроу с супругой и младшим сыном, — тут же отрекомендовал их Сокол и снова начались какие-то массовые реверансы, я думал, голодными слюнями подавлюсь.

Наконец мы все расселись и воздали должное этому столу.

Императрица, усаженная через два стула от меня, между Соколом и батей, всё смеялась, что попала с корабля на бал. На самом-то деле она явилась князюшек проверить, пока у неё в госпитале выходной, а тут… Но когда все наелись, напились чая-кофея и разбрелись по дому, она их всё-таки посмотрела. И довольно долго беседовала с матушкой и Айко. Ещё бы! Культя-то Иванова длиннее стала. Ажно на пять сантиметров! Петя здорово на поправку пошёл, и у Серго с ухом, вроде, подвижки наметились.

Айко призналась, что активно подключила к лечению своих дочерей — ради их тренировки и общей пользы — и исцеление идёт такими скоростями, что даже ей непривычно.

— Нам непременно нужно сплотить усилия и объединить накопленный опыт! — сказала Елизавета Сергеевна решительно. — Я временно забираю вас к себе. И лис, всех трёх! Поработаем со сложными случаями!

Но все отъезды случились чуть позже, через недельку, а пока…

Пока мы принимали гостей из Линца, и они как будто всё никак не могли поверить в настоящесть происходящего.

Сокол на неделю освободил Хагена от послеобеденных часов. Тот как раз получил в салоне «Товарищества механических конструкций» свой автомобиль и возил родителей, брата и жену по всяким нашим достопримечательностям — в театр, в художественную галерею, в концертный зал музыкального общества.

— Непременно в зоопарк съезди, — посоветовал я. — Там кажный день в два часа бегемота кормят, своди матушку посмотреть. Дамы на бегемотов очень положительно реагируют. И сфотографироваться не забудь! А то они через день да каждый день сомневаются: не спят ли? А так вещественное доказательство будет.

— Точно! — обрадовался Хаген. — Там как раз тёплый павильончик поставили. Фото с обезьянкой.

Это разумно. Люди фотографироваться во всякое время хотят, а не только летом.

В общем, гостили у нас дойчи целую неделю, приятно проводили время и остались в полном восторге. Назад поехали со всякими подарками и гостинцами. А я задумался: вдруг сон мне в руку был? Может и впрямь у нас в Карлуке немецкая улочка выстроится? Как знать.

Как только гости отправились в обратный путь, маман перестала себя чувствовать до крайности нужной, чтоб поддерживать Марту. Полагаю, что у них с императрицей была какая-то договорённость, потому как в определённый день они с Айко объявили, чтобы их не теряли, прихватили Сэнго с Хотару, заперлись в травяной избе и… благополучно исчезли.

Маманя-то к следующей пятнице вернулась и засела в травной избе, строчить чего-то и новые смеси составлять. А лис ещё с неделю не было. Вернулись — паиньки паиньками. Вообще шкодить перестали. Хаген случайно услышал — младшая жаловалась маме: не хотела больше к тёте с холодными глазами, уж лучше у доброго дяди Коршуна…

А я подумал: ну раз уж дядя Коршун добрый, то неплохо бы мне в тренировках по рукопашном бою помогать. Не всё же на стройке ловушки организовывать? Тем более, что самых злостных несунов они уж выявили, состав бригад почистили, а на верхних уровнях строительства у Силы Петровича и так всё неплохо было.

Жизнь наша тем временем приобрела размеренный вид. Всё устаканилось, вписалось в привычные расписания. Из новостей разве что на Швеца с Пушкиным пришли приказы о производстве их с учётом высшего образования, специальных изобретений и проявленной воинской доблести в хорунжие.

«Пуля» продолжала бегать по военным рейсам, уходя в час ночи каждую среду и возвращаясь в четверг около одиннадцати утра. После нескольких регулярных рейсов информация о пути следования начала неизбежно просачиваться. Из Иркутска «Пуля» шла в Кайеркан, оттуда — в Индию (тут уж несложно догадаться, в новые русские владения, названные Бидарской губернией, где происходила добыча рубинов особого цвета, называемого «голубиная кровь»), а потом уж возвращалась в Иркутск. Здесь выгружала пассажиров, часть из которых уже ожидал санитарный транспорт, а остальных размещали в казармы у военного порта и в течение недели рассылали по разным направлениям.

Не совсем было понятно — зачем Кайеркан? Для чего-то возили на юга оборотней? Почему белых медведей? Мы в своём мужском кругу периодически поднимали этот вопрос и не находили особого ответа, пока до Серго не дошли новости, что кое-кто из его двоюродных братьев срочным образом мобилизован и отравлен… кто бы мог подумать — тоже в Индию!

— То есть из разных концов империи призывают и посылают в новую именно оборотней. — Ивана заусило разгадать эту загадку, не прибегая к помощи влиятельных родственников. — Санитарные транспорты свидетельствуют о ведущихся военных действиях, так?

Мы, понятно, согласились, что всё на это указывает. Но почему именно оборотней?

— Возможно, там природная аномальная зона, снижающая магические способности обычных магов? — предположил Петя. — Или в сопутствующей породе много магостатики?

— Или там пытались организовать многослойные комбинированные щиты. После их разрушения остаётся сильный неприятный фон, — предположил я. — В Трансваале так было на одной из шахт, которая раньше англам принадлежала. Хрен обычное заклинание кинешь.

— Англам-англам… — забормотал Сокол. — А не из-за того ли англы нам именно эту территорию уступили, а? Богатую, но…

— Но донельзя загаженную? — озвучил общие опасения Хаген.

— Очень похоже, — кивнул Петя, — судя по скорости ротации.

— Единственные, кто могут полноценно действовать в таких неблагоприятных условиях — это мы, — резюмировал Серго. — Максимально эффективно — простые оборотни. Оборотничество — это же личное свойство, на магостатику ему плевать. Нам вот, высшим, похуже.

— Насколько похуже? — сразу уточнил я. — Хотелось бы знать. Чисто на всякий случай.

— Чисто физически — ни на сколько. Ты будешь в своих кондициях. И даже магией сможешь воспользоваться. Иногда.

— Ага? А это уже важно! Насколько иногда? Ну хоть примерно?

— В среднем через раз. Но никаких гарантий. Я честно, — Серго прижал к груди руку, — понятия не имею, от чего это зависит. Удачных попыток в среднем половина. Но не раз через раз, а хрен пойми как.

Дело ясное, что дело тёмное. Но раз уж в Индию и обратно идёт поток оборотней, хотелось бы быть готовым. Хотя бы относительно.

09. А ТАКОЙ МИЛЫЙ ДЕНЬ БЫЛ

ЕДЕМ ГУЛЯТЬ

Выходные. Как много в этом слове…