«Ладно, пускай не вампиры, – думал он, – пускай искусственно выведенные существа, которые обладают способностями к гипнозу и пьют человеческую кровь. Но тогда это… и есть вампиры?» Нелепая мысль не давала покоя, снова и снова возвращалась, вторгалась во все версии, билась в сознании, как навязчивая мелодия. Сергей уже отчаялся от нее избавиться, когда звонок сотового отвлек его от размышлений. Он взял трубку, мельком взглянув на экран: три часа ночи.
Звонил Силантьев.
– Нет, это черт знает что такое! – заорал ученый, даже не подумав извиниться за неурочный звонок.
– Что, результаты не подтвердились? – спросил Сергей.
Он ощутил смесь разочарования, облегчения и тревоги: с одной стороны, очень уж трудно было свыкнуться с мыслью о существовании мутантов, с другой – если версия Силантьева оказалась неверна, выходило, что и у Даши и у самого Сергея была галлюцинация. А это его устраивало еще меньше, чем вампиры или гиеноподобные существа.
– С образцами что-то происходит, – то ли пожаловался, то ли похвастался генетик, – кровь меняется. И это удивительно!
– Так что показывают анализы? – нетерпеливо переспросил Сергей. – Что именно происходит с образцами?
– Происходит… – Силантьев надолго замолчал, потом медленно проговорил: – Я не знаю. Сейчас проделаю еще несколько тестов, потом, возможно, сумею сказать что-то определенное. Но все же потрясающе! До середины дня я в лаборатории, приезжайте, покажу…
В трубке раздались гудки. Так ничего толком и не поняв, Сергей мысленно обругал Силантьева с его «священной одержимостью» наукой, выключил ноутбук и рухнул на диван. Если результаты предыдущих анализов не подтвердились, значит, никакого мутанта нет. Кого тогда он видел? Людей. А все их невероятные прыжки и звериная морда раненого – просто видения. Выходит, он сошел с ума? И Дашка тоже? «Нет, – тут же отозвалось сознание, не желая соглашаться с диагнозом. – Скорее всего, это результат гипнотического воздействия. Ведь сумели же преступники стереть у свидетелей кусочек памяти. Может, пытались проделать подобное с тобой, а может, и просто запугивали».
Сергей зевнул. Нет мутанта, нет… А кто тогда есть? Банда гипнотизеров? Неожиданно для самого себя он фыркнул от смеха. «В любом случае для новой версии слишком мало вводных, – решил Сергей. – Вот завтра узнаю, что еще накопал Силантьев, поговорю с Вовкой, тогда можно будет строить предположения. Главное, надо спрятать Дашку…» С этой мыслью он уснул.
До самого утра Сергею снились звероподобные существа, охотившиеся за сестрой. Он все пытался спрятать от них Дашу, но твари догоняли, окружали, злобно скалились в лицо, показывая окровавленные клыки. Сергей бил в уродливые морды, но кулак проваливался в туман, а существа ускользали, возникали в другом месте и тянули к сестре жадные когтистые лапы.
«Du hast!» – сказочным петухом завопил будильник, и мутанты, повиновавшись этим звукам, исчезли. Сергей проснулся и долго сидел, потирая лицо ладонями, будто стараясь стереть воспоминания о кошмаре. Семь утра. Нужно ехать к Силантьеву, пока ученый не отправился отсыпаться после ночного бдения за анализами. Потом серьезно поговорить с Вовкой. Придумать, куда отвезти Дашу. О том, чтобы выполнить требования вчерашних монстров и прекратить расследование, у него и мысли не возникло. Раз угрожают – значит, он что-то раскопал, приблизился к разгадке.
Сергей решительно поднялся. Надо действовать. Только вот как быть с Дашкой? Оставлять дома опасно: наверняка преступники знают его адрес. Взять с собой? Не хотелось впутывать сестру в эту историю. Чем меньше она знает, тем лучше для нее же. Поразмыслив, Сергей решил, что безопаснее всего Даше будет в милиции. Все равно она должна дать показания. И уж там-то на нее никакие мутанты не нападут. А пока он разбирается с делами, можно будет не волноваться за сестру.
Сидя за завтраком, он давал сестре наставления: не выходить из здания РОВД, не оставаться одной, после разговора со следователем дождаться его.
– Ты главное не бойся, Даш, – говорил Сергей. – Если что, сразу звони мне.
Прихлебывая чай, девушка безразлично кивала в ответ на каждую фразу. Выглядела она усталой и расстроенной: лицо было бледным, а глаза покраснели то ли от слез, то ли от недосыпания.
– Ну не переживай так. – Сергей обнял сестренку, погладил по волосам. – Это все ненадолго.
– Я знаю, – тихо произнесла девушка.
Сергей вздохнул, призывая на помощь все свое терпение. Снова повторялся вчерашний бесконечный разговор: сестра вроде бы и не возражала, и признавала справедливость его аргументов. Но на ее несчастное личико смотреть было невозможно.
Бросив мимолетный взгляд на посуровевшее лицо брата, упрямо выставленный вперед подбородок, девушка молча встала из-за стола. Когда на лице Сергея появлялось такое выражение, упираться было бесполезно.
В машине они оба молчали. Даша отвернулась и смотрела в окно. Взгляд Сергея то и дело возвращался к зеркалу заднего вида: он проверял, нет ли «хвоста». Вскоре убедился, что есть: от самого дома за субариком как привязанный следовал черный «паджеро».
В узких коридорах Пушкинского РОВД, как и всегда в середине дня, было людно. Вдоль крашенных синей краской стен смиренно стояли, ожидая вызова к следователю, свидетели и потерпевшие, конвойные вели на допрос подследственных, мимо них быстрым шагом проходили сотрудники.
– Подожди здесь, – сказал Сергей, подведя сестру к кабинету Свириденко.
Он взялся за ручку, но тут дверь распахнулась и навстречу выскочил Вовка.
– Ты что тут, факофф, делаешь? – сердито прошептал друг, оттесняя Сергея от двери. – И еще Дашку притащил…
– Поговорить пришел.
– Поговори-и-и-ть, – протянул Вовка. – Двинули тогда.
– Даша, я сейчас приду. Никуда не уходи, – напутствовал Сергей, шагая за другом.
Они прошли длинный коридор, спустились по запасной лестнице на цокольный этаж, немного попетляли по тускло освещенным переходам и остановились в узком грязноватом помещении, где некогда был архив. Теперь здесь валялись ржавые трубы и батареи, обломки старых деревянных рам, а в углу стояли швабра и ведро с тряпкой, от которой исходил запах сырости.
– Здесь никто не услышит, – с облегчением выдохнул Вовка, – можно и поговорить. Послушай… – Он пробежался по комнате, выругался, споткнувшись о трубу, остановился напротив Сергея и спросил: – Ну чего тебе неймется, а? Нет, я все понимаю: Алиска погибла, тебе тяжело, убийства продолжаются. Ты хочешь поймать урода. И я тебе в помощи не отказываю, ты видишь. Вздумалось самому за маньяком гоняться – пожалуйста! Но зачем ты к Свириденко поперся? Ты ж меня подставляешь, Серега! – Вовка замолчал, достал из кармана пачку сигарет, закурил и уже спокойнее продолжил: – Со мной для начала переговорить не мог?
– У меня появились новые сведения, – упрямо ответил Сергей, разгоняя ладонью облачко табачного дыма, которое друг выдохнул прямо на него. – Свириденко необходимо о них знать.
Вовка скорчил недовольную рожу:
– Благородненько… А мне будет позволено узнать об этих важных, факофф, сведениях? Или я должностью не вышел?
Сергей кивнул, признавая правоту друга:
– Извини, Володь. Действительно, нужно было сначала тебе…
Он немного помолчал, собираясь с мыслями, потом принялся рассказывать – коротко, по существу. Вовка внимательно слушал, вертя в пальцах потухший окурок, изредка задавал уточняющие вопросы. Его лицо, обычно подвижное, делалось все более холодным, а к концу рассказа и вовсе превратилось в непроницаемую маску. Сергей замолчал. Вовка бросил бычок на пол, тщательно притоптал, закурил новую сигарету и только потом медленно произнес, не глядя в глаза, с преувеличенной сосредоточенностью наблюдая за струйками дыма:
– Человек-гиена, чокнутый ученый, мертвый бомж, придурковатая цыганка, Терминатор, сумасшедшие китайцы, вампиры, старинный кинжал, хулиганы со зверскими… пардон, факофф, звериными мордами… Я ничего не пропустил? И с этим ты хотел идти к Свириденко? Серега, ты в своем уме?
