— Я не держу на него зла, — искренне ответил я.
Мирослава чуть нахмурилась. Потом кончики её губ дрогнули.
— Спасибо, — повторила она. — Он всегда хотел как лучше.
— Благими намерениями вымощена дорога в ад, — заметил я.
— Кто это сказал?
— Точно неизвестно, — я пожал плечами, — некоторые приписывают Сэмюелю Джонсону. Кто-то считает, что оно появилось ещё раньше, среди протестантских священников.
— Символично. То, что сейчас происходит в Европе, похоже на новую Реформацию, да? — Мирослава улыбнулась. Теперь уже полноценно, не только губами, но и глазами.
— Пожалуй, — согласился я.
— А у тебя благие намерения? — вдруг спросила она. — А, Саша?
Я на секунду задумался. Потом ответил:
— Мои намерения нельзя назвать злыми или благими. Категория выживания находится вне этого.
— Значит, ты просто хочешь выжить…
— Не я. Мне хочется, чтобы мир выжил.
— А без тебя он бы погиб? — в её голосе послышался.
Я взглянул ей в глаза. Мирослава перестала улыбаться и остановилась.
— Мир катился в пропасть. Я не шучу.
— Ясно…
Она вздохнула и снова пошла вперёд.
— Слушай, а ты за маму не волнуешься? — спросила она через пару минут.
— Нет, — честно ответил я.
— А что, если до неё всё-таки доберутся? Разве тебе не было бы спокойнее, если бы…
— У неё своя жизнь, — перебил я. — Это было бы неуместно.
— Понятно…
— Que sera, sera, — добавил я, остро ощущая, как парадоксально звучит эта фраза, учитывая всю ситуацию.
Мы вернулись в поместье под вечер, изрядно оголодавшие. Во дворе Аркадий Шалвович с дочкой делали шашлык. Борис Абрамович сидел рядом на плетёном кресел-качалке и громко рассуждал вслух об особенностях технологии грузинского виноделия.
— От запаха захлебнуться можно, — заметил я, подходя к большому мангалу.
— Да, запах — это важная часть, — согласился олигарх, брызгая водой на угли.
Впрочем, судя по запаху, это оказалась вовсе не вода, а виноградный уксус с какими-то специями.
— Саш, там клип вышел, — вмешалась Лика, переворачивая один из шампуров. — Нарезка народных сходов. Знаешь, меня проняло!
— Это гениально! — добавил Борис Абрамович с кресла-качалки. — Гениально! Знал бы заранее, что вы там мутите, то…
Он вдруг осёкся и задумался. Лика рассмеялась.
— То что, дядя Борис? — спросила она.
— То нагрузил бы как следует! Мы бы уже миром правили бы!
— Так и будет, Боря… — добавил Аркадий Шалвович, — так и будет.
Я благоразумно не стал их разубеждать.
— Кстати, а где Вова и Санёк? — спросил я.
— А, — Лика махнула рукой. — Они на линии. Их сегодня Борис Абрамович припряг… ты же не против? Они тут игрища во дворе устроили, вот и…
Я засмеялся.
— Нет, если они добровольно вызвались, — ответил я.
— А то как же! Конечно, добровольно! — вставил Борис Абрамович.
— Надо бы шашлыка оставить героям производства, — подмигнула Лика.
— А вот это всенепременно, — добавил олигарх, поднимаясь со своего кресла. — Ну что там? Готово уже?
В этот момент из-за распахнутых ворот появился Вова. Он бежал, что само по себе было тревожно. Мы с Ликой переглянулись.
Подбежав ко мне, Вова остановился, перевёл дыхание и сказал:
— Там гости.
— Можно подробнее, молодой человек? — попросил Борис Абрамович. — Что за гости? Делегация сотрудников, работать хотят?
— Нет, — Вова отрицательно мотнул головой. — Приехали на «Мерседесе». Вышел какой-то мужик, весь в чёрном. Заявил, что ждёт Саню
Он кивнул на меня.
— Ваши люди их контролируют, — добавил он, видимо, чтобы немного успокоить занервничавшего олигарха.
— Так, так, так… — выдохнул тот.
— На нападение это не похоже, — продолжал Вова. — С чего бы терять внезапность?
— Ну что, ты пойдёшь? — спросил меня Борис Абрамович. Теперь в его голосе была не только тревога, но и любопытство.
— Пойду, — кивнул я.
Мирослава сжала мне руку, но потом отпустила, так ничего и не сказав.
Возле больших ворот, закрывающих въезд на закрытую территорию поместья, стоял «Гелик» с грузинскими номерами. Моя интуиция молчала: никакой угрозы я не чувствовал. Но знание, что за моей спиной Вова и Саня настороже, добавляло уверенности.
Я вышел за ворота. Подошёл к машине. Водитель в чёрной балаклаве едва успел взглянуть на меня, как задняя пассажирская дверь открылась.
— Ну заходи, что ли! — позвал знакомый голос.
Я улыбнулся и нырнул в салон.
— Сам понимаешь, мы не могли светиться перед твоими… хм… партнёрами. А вообще интересную ты компанию выбрал, конечно, для такого затворничества! — сказал Саша.
— Так получилось, — ответил я. — Сам какими судьбами? Как за океаном дела?
— Дела… дела налаживаются! Ну, не считая погромов и голодных бунтов. Сейчас занимаемся гуманитаркой, до конца месяца разрулим, я думаю. А вот судьбами… Саш, тебя дедушка на переговоры зовёт, — ответил он.
— Вот как? — удивился я. — Мы же вроде ключевые моменты проговорили. Ситуация изменилась?
— Переговоры не с нами, — улыбнулся Саша. — Эти люди вышли на связь с нами. Предлагают некоторое решение, которое могло бы устроить все стороны. А ты, как ни крути, но тоже являешься стороной этого всего.
Несколько секунд я переваривал информацию.
— И вы… согласились? — спросил я наконец.
— Мы всегда за то, чтобы поговорить. Ты же знаешь наш подход.
— Мы побеждаем, — ответил я. — Ты ведь тоже в курсе. Они хотят потянуть время. Выманить нас.
— Твоё участие под наши гарантии, — добавил Саша. — Мы обеспечим безопасность.
— У них могут быть козыри. И границ больше никаких нет. Слушай, это борьба на выживание!
— Вот как раз поэтому нам надо бы хотя бы выслушать их, — ответил Саша. — Нам тоже очень интересно, какие это могут быть козыри.
Я снова замолчал, обдумывая ситуацию. По-хорошему предупредить бы Вову и ребят… или взять их с собой? Но тогда придётся вскрыть верхушку организации, что очень нежелательно…
— Так что, едем? — спросил Саша.
— Едем, — ответил я. — Где переговоры будут?
— У нас, в Гонконге. Мы настояли.
— Символичное место…
— Ты правильно мыслишь.
— Хорошо, — кивнул я. — Мне надо только сходить своих предупредить. Дорога не близкая, за пару часов не вернёшься.
— Конечно, — кивнул Саша. — Я подожду.
Глава 11
Мы встретились в аэропорту «Внуково», в зале делегаций старого терминала. Владимир Вольфович выглядел уставшим, но его глаза лихорадочно блестели. Видно, что он держался все эти дни и недели на нервах.
О непредвиденной остановке на пути в Гонконг меня предупредили хозяева борта. И спросили моего разрешения на неё. Конечно же, я не стал отказываться. Это было бы очень недальновидно.
— Вам нужно обращать внимание на здоровье, — сказал я, наблюдая за тем, как он глотает очередную чашку эспрессо.
— Что? — он недоумённо моргнул, потом взглянул на кофе и улыбнулся. — Да ну, это ерунда. Не бухло.
— Кофеин тоже вызывает зависимость, — заметил я.
Политик посмотрел мне в глаза.
— Не нуди, — притворно-серьёзным тоном сказал он.
Я вздохнул.
— Ну как знаете.
— Да знаю, знаю… как-то держаться надо. Тяжелее это всё даётся, чем я думал. Я даже Борю понимать начал. Такие дела.
— Это хорошо, — кивнул я. — Так понимаю, встречались с ним?
— Нет, однозначно, — политик мотнул головой. — Не хочу. Как-то неправильно это. О чём говорить? Всё ведь уже и без того ясно.
— Как это не о чем? Предложите гарантии личной безопасности. Для него и для самых близких членов семьи.
— Включая твоих ребят? — ухмыльнулся он.
— Они не члены семьи. Хотя одно время пытались себя и окружающих убедить в этом, — возразил я. — Нет, не нужны им гарантии. Иначе сложно в узде будет удержать.
— Тоже правильно… значит, ты говоришь, показательную расправу, которую жаждет народ, не устраивать. Так? Обоснуй почему.
