Его собеседник сэр Роджер Кармайкл, хозяин дома, выглядел полной противоположностью гостю, худощавый, с чертами лица, будто вырезанными из камня, с волевым подбородком и старомодными, посеребрёнными бакенбардами.
— Нет, Магнус, на сегодня довольно, — холодно возразил лорд Кармайкл. — Я скажу, чтобы вызвали вашего шофёра. Он отвезёт вас домой.
Хаммерсмит обвёл глазами роскошную гостиную, антикварную мебель красного дерева, ещё раз позавидовав вкусу и умению хозяина создавать уют.
— Всего один раз, — повторил почти умоляюще Хаммерсмит.
Ему очень не хотелось вставать с мягкого, удобного кресла.
Лорд Кармайкл тяжело вздохнул, Магнус повторял неоднократно эту просьбу, но ему не везло, в азарте он предпринимал попытки отыграться, но его долг лишь рос.
— Хорошо.
Лорд Кармайкл взял три карты, уверенный, что на этот раз он проиграет определённо, даже не пытаясь посмотреть.
— Вот, двадцать очков, — пробормотал Магнус.
Лорд Кармайкл посмотрел в свои карты, и, с досадой увидев, что у него двадцать одно, сделал попытку выбросить одну карту, но Магнус заставил его открыть карты. Увидев, что опять проиграл, откинулся огорчённо на спинку кресла.
— Ничего страшного. Не везёт в картах — везёт в любви, — сказал Лорд Кармайкл, вздохнув.
Магнус вспомнил, почему лорд Кармайкл так опечален и вежливо поинтересовался:
— Как ваша жена?
Лорд Кармайкл обречённо покачал головой, подошёл к большому камину, с деревянной отделкой, и открыл музыкальную шкатулку, стоявшую на полке.
У Хаммерсмита заблестели глаза.
— Сэр Роджер, чтобы вы отдали бы за то, чтобы починить эту вещь? — спросил он.
— Очень многое, — проронил лорд Кармайкл, голос в конце дрогнул. — Вы знаете, это память. Память о Лиз.
Хаммерсмит с горящими глазами быстро проговорил:
— У меня на заводе есть талантливый инженер-механик. Золотые руки! Его предложения позволили мне сэкономить кучу денег, — хвастливо заявил он, заставив лорда Кармайкла снисходительно на него взглянуть. — Благодаря ему я увеличил производительность труда в пять раз! Если бы он починил вашу …э… шкатулку, вы смогли бы скостить часть моего долга?
Лорд Кармайкл усмехнулся.
— Я бы простил весь долг, — искренне ответил он.
— Замечательно! — воскликнул возбуждённо Хаммерсмит, вскочив с места. — Я заберу вашу шкатулку и завтра привезу исправленной. Уверяю вас.
— Нет. Эта вещь никогда не покидала моего дома.
Хаммерсмит нахмурился. Но через паузу предложил:
— Я пришлю его сюда, и он починит у вас, в особняке. Вас это устроит?
— Конечно, Магнус. И я щедро оплачу его работу отдельно. Помимо вашего долга.
Хаммерсмит мрачнее тучи вернулся на завод.
— Позовите ко мне Коннели и Саммерса, — приказал он.
Он медленно прошёл в кабинет. Плюхнувшись в широкое кресло, и подперев лицо кулаком, глубоко задумался. Скрипнула дверь.
— Вызывали, мистер Хаммерсмит? — раздался подобострастный голос.
Хаммерсмит поднял тяжёлый взгляд.
— Да, Саммерс, Коннели входите. Садитесь.
Главный надсмотрщик и главный охранник присели на мягкий диванчик перед массивным письменным столом, заваленный кучей бумаг. Хаммерсмит никогда их не разбирал, он лишь бросал сверху новые.
— Вот что, — пробурчал он, сцепив руки на животе. — Надо отправить Фолькленда в особняк сэра Роджера. Чтобы он там починил одну вещь.
— Но он же сбежит, — проворчал Коннели. — Он уже несколько раз пытался это сделать. И ничего не помогает.
— Я знаю! — рявкнул Хаммерсмит. — Вот поэтому я вас позвал сюда! Чтобы вы мне помогли решить эту проблему, черт возьми! Зачем я вас здесь держу?!
— Надо привезти эту вещь сюда и Фолькленд её починит в два счета, — предложил Коннели.
— Кармайкл не хочет. Это шкатулка его сумасшедшей жены. Выносить из дома не позволяет. Очень она ему дорога.
— Ну тогда надо просто послать сэру Роджеру другого механика, — подал голос Саммерс, нетерпеливо ёрзая на месте. — Свет клином на этом ублюдке не сошёлся. Что это так сложно?
Хаммерсмит презрительно смерил его взглядом.
— Может тебя, Саммерс, послать? Ты у нас тоже изобретатель. Золотые руки.
— А что, я попытаюсь сделать. Почему нет, мистер Хаммерсмит. Что тут сложного?
Хаммерсмит скривился, вышел из-за стола, широко расставив толстые руки, оперся на полированную крышку.
— Мистер Хаммерсмит, надо просто отказать сэру Роджеру под каким-то предлогом. Возможно, сказать, что Фолькленд болен или ещё что-то. Просто отказать. Этот ублюдок может рассказать сэру Роджеру о наших порядках, — пробормотал Коннели, переглянувшись с Саммерсом, у которого от этих слов сразу улучшилось настроение.
— Нет! — взвизгнул Хаммерсмит. — Мне нужно, чтобы эту проклятую шкатулку починили. И сделать это может только этот сукин сын. Он талантливый, чтобы его черти взяли. И он должен вернуться на завод! Вернуться! Думайте! Думайте! Как это сделать! За что я вас кормлю, дармоедов?! Вылетите у меня в два счета на улицу!
У Саммерса и Коннели синхронно вытянулись лица.
— Мистер Хаммерсмит! Я придумал! — радостно вскрикнул Саммерс. — Это просто! Он вернётся! У него не будет другого выхода! Разрешите продемонстрировать?
Ему явно не сиделось на месте. Больше всего на свете он жаждал сбежать из кабинета грозного патрона.
— Ладно, идите, — тяжело усаживаясь обратно в кресло, проворчал Хаммерсмит.
Саммерс пулей вылетел из кабинета и ринулся по коридору, как будто за ним гналась стая чертей. Тяжело сопя, ворвался в комнатушку, где обычно собирались другие охранники.
— Где Фолькленд? Умер? — вскрикнул он.
Четыре пары недовольных глаз уставились на него.
— Да, наверно, сдох. Ты ж сам хотел, — проворчал Дональд, рассматривая свои карты.
— А тело где? Тело?! — голос Саммерса предательски задрожал.
— Твою мать, Нейл. Ну, где тело, где тело. Не видишь, мы играем, — бросая козырную червовую пятёрку сверху валета, проворчал лениво второй охранник, тощий, длинный детина с унылым лицом. — Чтоб тебя. Тело в крематории. Ты забыл, где у нас мусор сжигают? Чего случилось-то?
Саммерс захлопнул дверь и стремглав понёсся к лифту. Ворвался в кабину, резким движением задвинул металлическую сетку, и дрожащей рукой нащупал кнопку последнего этажа. Лифт плавно двинулся вниз, проезжая несколько этажей. Остановился. Саммерс выскочил, как ошпаренный рванул в конец полутёмного коридора. Распахнув толстые металлические двери, он увидел пылающую печь и чёрный мешок на столе рядом.
Субтильный, лохматый мужичонка в очках с толстыми линзами, в синем халате, работник крематория, бросил недоуменный взгляд на нежданного гостя.
— Саммерс, ты чего здесь забыл?
Не обращая на него никакого внимания, Саммерс, тяжело сопя, бросился к мешку, высвободил тело. И прижал пальцы к сонной артерии.
— Мёртв он уже, — бросил служитель равнодушно. — Я проверял.
— А тело ещё тёплое, — пробормотал Саммерс, как-то странно всматриваясь в иссиня-бледное лицо, искажённое мучительными страданиями.
— Ты что, Саммерс, с ума сбрендил?! Изыди, извращенец! — заверещал служитель, пытаясь отпихнуть охранника.
Саммерс двумя пальцами схватил тщедушного мужичонку за грудки, как котёнка отшвырнув в сторону. Несчастный шлёпнулся о стену, медленно сполз вниз и затих. Выхватив дрожащими руками из кармана стеклянный шприц, Саммерс воткнул длинную иглу в шею трупа. Блестящий, хромированный поршень пошёл вниз, вливая ярко-красную, полупрозрачную жидкость.
Прошла минута, другая, третья.
— Твою мать, Саммерс, идиот чёртов. Убедился? — слабо просипел охранник, пытаясь встать, с трудом опираясь о стену.
Словно при замедленной съёмке у «трупа» приподнялись веки, он сделал чуть заметный вздох, потом вздохнул полной грудью, медленно приподнялся на локте. И так удивительно резво отпрянул от возбуждённого Саммерса, что чуть не свалился со стола. Главный охранник с шумом выдохнул воздух, и расхохотался.
