И пока в голове прокручивалась вся эта чушь, я уже выпрыгивал из кабины следом за котом… И пока летел в воздухе, всё о кошаке переживал. А потом все мысли из головы вообще выбило. Приземление получилось очень жёстким, и никакая защита не помогла. Плечом явно не в грязь влетел – врезался так сильно, что в нём что‑то отчётливо хрустнуло! Наверное, каменюка в грязи прятался! И потом ещё челюстью о собственную грудь так приложился, что чуть было зубы в пыль не искрошил.
Кувыркнулся несколько раз, прокатился по мокрой земле да и остановился – кусты да деревца притормозили моё вращение.
Левая словно безвольная тряпка… Да ещё и куда‑то под живот подвернулась! Вдобавок вниз лицом в глубокую лужу угодил, по самые уши погрузился в холодную грязь.
И воздуха в груди не осталось, весь выбило, пока кувыркался. Задыхаюсь, а встать не могу! Голову вверх задираю, а вынырнуть не получается, очень уж глубока эта клятая лужа. Пытаюсь правой рукой себе помочь и вытолкнуть тело из воды, а она тут же в сторону убегает, скользит по грязи. Уже и колокола в башке зазвенели от недостатка кислорода, когда колени под себя подгрёб да оттолкнулся вперёд из последних сил, выпрыгивая наверх! Дальше деревца помогли, придержали на своих тоненьких стволиках секунду, не дали сразу обратно плюхнуться.
Распахнул рот, хапнул толику живительного воздуха и упал! Но упал уже на подставленную вовремя руку. И удержала она мою тушку, не подвела в этот раз…
Вылез из лужи, на себя сразу же исцеление напустил. И огляделся.
Грузовик недалеко от меня уехал, стоит метрах в двадцати впереди с распахнутой дверкой и паром исходит. Сдох…
А где вертушки? И тут же по грузовику прошла очередь. Отчётливо увидел, как дырявят пули кабину и тент кузова, как медленно‑медленно вспыхивает вытекающее на землю топливо. Поднялся в небо столб чёрного дыма, заклубился, и тут же опустился, поник…
И вновь жарко заполыхало пламя. Зачадил грузовик чёрным дымом. Сгинуло всё моё добро…
– А хорошо, что я трофеи не собирал, время и силы не тратил. Всё бы сейчас в огне и пропало! – проскочила мысль.
И тут же следом ещё одна:
– Сейчас в кузове патроны начнут рваться! И гранаты под сидушкой!
А эти вертушки уже меня увидели! Доворачивают, сволочи! Разгоняться начали, застеклённые носы вниз опустили, жалами пушек так в мою сторону и целят! Словно нащупать пытаются. Сейчас как влупят из всего, что на борту имеется!
Сел. Левая рука отказывается подниматься, да она вообще еле‑еле работает! И в глазах тут же почернело от боли. Хрустит в плече что‑то, зубы ломит со страшной силой! Провёл по ним кончиком языка. Тоже больно, но вроде бы все на месте. Настолько сильно побился, что малое исцеление не помогло? Прочь лишние мысли, потом с этим разберусь!
Ладонью правой смахнул с лица налипшую грязь, встряхнул кистью и сконцентрировался, отрешился от боли.
Два огненных шара срываются с руки один за другим и уходят в сторону винтокрылов. Первого сбиваю сразу – расстояние между нами небольшое. Пилот не успевает среагировать на опасность, и сам влетает в несущийся ему навстречу сгусток раскалённой плазмы. Бронестекло? Чушь! Кабина изнутри словно распухает, разлетается обломками во все стороны, и страшная машина просто валится с небес безжизненным и мёртвым куском металла!
Вздрагивает подо мной земля, ходуном ходит вода в лужах. Глаз от оставшейся в небе вертушки не отрываю, а всё вижу…
Она находится чуть дальше и поэтому пилот успевает отвернуть в сторону от летящего на него огненного шара, уйти вниз, к земле. Заваливается на бок, показывая своё брюхо в серо‑голубых грязных разводах. Разворачивается, собираясь… Удрать?
Испугался? Шалишь! Никуда ты не уйдёшь! Достаю его молнией, вкладываю в неё очень много силы. Очень…
Ещё один огненный клубок вспыхивает над землёй, окутывается чёрным дымом разрыва. Раскатистым громом грохочет в вышине разряд… Вот это я шандарахнул…
Вертолёт как шёл низко‑низко над землёй, так и зарылся в неё… По самые уши… Или лопасти… Только грязь во все стороны полетела. В первое мгновение. И только потом и эта грязь, и сам вертолёт, всё скрылось в ещё одном огненном облаке. Туда тебе и дорога! И снова яростно содрогнулась подо мной земля…
Тут‑то и дошла очередь до боеприпасов в горящем кузове грузовика!
Как сидел, так и откинулся на спину! Страшно же, когда во все стороны железо полетело… Но защита на месте и хоть тут всё в порядке! Перевернулся на живот, зашипел от боли в плече. Ещё одно малое исцеление на себя – сразу легче не стало, но боль ушла. Всё проще. И зубы, зубы перестали ныть!
Живот в позвоночник вжался, кишки в грудину выдавил, все позвонки можно пальцами через брюшину прощупать… А какая слабость накатила… Сил нет подняться и убраться куда‑нибудь в сторону. Не вовремя как. Закинуть бы сейчас в себя пару банок тушняка, водичкой бы сверху залить… А нечего закидывать и нечего заливать, всё в кабине сгорело!
Ничего, перетерплю. Зато проблема выбора дальнейшего пути сама собой отпала – теперь только возвращаться обратно, к сгоревшему хутору и посёлку, к оставленной на дороге без присмотра ничейной технике. Без колёс я там точно не останусь… И без еды. Вот до неё в первую очередь нужно добраться!
Всё, перегорел боеприпас, стихла заполошная стрельба из горящего кузова. И в горящих обломках вертолётов перестали боеприпасы рваться! Наконец‑то можно вставать и убираться отсюда. И побыстрее! Стрельба‑то закончилась, но гранаты под сиденьем грузовика никуда не делись! И они пока молчат, не добралось ещё до них пламя. Так что ходу, ходу! Ковыляя кое‑как на подрагивающих от слабости ногах.
На бегу махнул выскочившему из кусов коту – жив! Проигнорировал ответный возмущённый вопль, потрусил дальше, пригибаясь и втягивая голову в плечи. Оглянулся, бежит вслед за мной, не догоняет, но и не отстаёт. Вот и хорошо.
На бегу же и воспользовался сканером. Ну и что, что подробностей не увижу? Главное, определиться с противником, нет ли его поблизости, мало ли кого успели вертолётчики накликать по мою душу?
Проскочил, хрипя и задыхаясь, через ложбину, оббегать стороной развалины не стал, не нужно этого делать. Огонь тут почти повсеместно уже унялся. Дым, конечно, есть – головёшки ещё долго будут чадить, но он мне никак не помеха. Так что проскочил прямо через разбитый хутор, мимоходом удивился нескольким уцелевшим стенам. Ну не совсем уцелевшим, но укрыться за ними можно, в случае чего…
Где я тут видел разбросанные пайки? В бронетранспортёре? Распахнул дверку, нырнул внутрь. Сюрпризов никаких быть не должно, диверсанты не успели ночью ничего сделать, а кроме них к технике больше никто не подходил. И не приближался. Так что внутрь я полез без особой опаски. Там же и начал подкрепляться, забрасывая в себя, как в топку, так необходимую мне для полного восстановления пищу. Пришлось с котом поделиться. Жрёт он, конечно, много, но не настолько, чтобы без еды его оставлять. Так что да, поделился…
Сколько времени прошло с момента падения вертушек? Минут пятнадцать? Вряд ли больше. Пора бы поселковым начинать шевелиться… Или, наоборот, не пора? Они там сейчас в полной прострации от всего происходящего. Так понимаю, ночные диверсанты ничего обо мне доложить не успели. А вертолётчики? Те‑то уж точно что‑нибудь в эфир ляпнули! Ну, про удирающий грузовик точно, а вот про то, сколько конкретно людей в кабине находилось, вряд ли успели. Тогда что?
А ничего! Оглянулся в поисках еды. Пусто! Всё успел подъесть. И ещё бы чего‑нибудь съел. Так что придётся лезть в грузовик, обыскивать не только его, но и проверить все тела, до которых прежде не хотел дотрагиваться. Да, оружие мне тоже какое‑нибудь пригодится. Своё‑то я в грузовике благополучно пролюбил…
Вот только прежде чем начинать по сусекам шарить… Полез в карман – где там ключик волшебный лежит? От коробки подарочной, в броню завёрнутой?
Не потерял я его, не выпал он у меня из кармана во время кувырканий, не вывалился в одну из многочисленных прорех комбинезона!
