— Конечно, хабиби. — Меня передернуло внутри от слова «дорогая». — Но назвать себя глупой — верх скромности с твоей стороны. У тебя есть все, что пожелаешь, только помни про мои два условия. — Абдель-Азиз вытер губы платком и поднялся. — Мне — на ночную молитву, оставляю тебя, компания для ужина была великолепной.
Принц удалился. Посмотрев на двух прислуживавших нам официантов, которые все время молча стояли у стены, со словами:
— Угощайтесь ребята, за все заплачено, — я поплелся в свою комнату, чтобы там, в тиши еще раз проанализировать слова Абдель-Азиза, надеясь найти в них зацепки, что помогли бы выстроить правильную тактику общения с ним.
Глава 6
Побег
Следующие два дня мне так и не удалось застать Бадра в тени пальм, он практически всегда сопровождал принца. Время шло, а я ни на йоту не приблизился к планируемому побегу. За эти два дня я побывал практически во всех торговых центрах Эр-Рияда: таким образом я составлял для себя примерный план города. Дворец Абдель-Азиза находился в спальном районе, в этой стороне города жила в основном знать, несколько принцев также жили по соседству.
Аэропорт Король Халид был ближайшим к дворцу крупным ориентиром, располагавшимся на северо-восточной окраине города, на небольшом удалении. Еще в лагере я знал от Саида, что Саудовская Аравия расположена на южной границе страны, значит, мне нужно бежать именно к северу.
Во время поездок в торговые центры в сопровождении Сафии и молчаливого охранника мне удалось незаметно купить маленький светодиодный фонарик. Незаметно от охранника. Сафия все видела, пришлось врать и изворачиваться, что покупаю его для выявления прыщей в ультрафиолетовом свете. Вроде поверила. Несколько раз на день я выезжал просто покататься, чтобы охрана на воротах привыкла. Правда, всегда это происходило в сопровождении двух моих приглядывающих.
Чтобы иметь запас воды, я попросил Сафию проносить бутилированную воду, ссылаясь на аллергию от местной. Мне требовались наличные, чтобы можно было заправиться топливом, но именно с наличными оказалась беда. У меня был неограниченный кредит по безналу и просить наличные становилось нелогично. Выход нашелся на утро третьего дня, когда принц пригласил меня на завтрак. Намазывая масло на хлеб, я даже вздрогнул от его неожиданного вопроса:
— Как тебе магазины, понравились? Не ограничивай себя в покупках, деньги не главное.
— Торговые центры хорошие, цены в них, правда, очень высокие, но меня удивили бездомные, что были на выходе, — ответил я честно.
Действительно, в магазинах представлены все известные бренды, но шокировали бездомные, которых, я считал, не может быть в этой стране с высокими социальными гарантиями.
— Это не арабы, это пакистанцы, филиппинцы, малазийцы, которых наш добродушный король впускает в страну. — Абдель-Азиз скривил губы в усмешке, явно не одобряя миграционной политики монарха. — Работать они не хотят, или лишились работы, вот и оккупировали такие хлебные места. Будь моя воля, выгнал бы всех из страны. Своим попрошайничеством они портят наш имидж в глазах туристов.
Принц замолчал, и в этот момент меня осенило.
— Ваше высочество, — намеренно обратился я по титулу. — Не могли бы вы одолжить мне немного наличных? Сердце содрогается, когда прохожу мимо этих бедняг, не в силах им помочь.
Принц нахмурился, а я с замиранием ждал ответа: если откажет, других вариантов получить наличности не предвиделось.
— Ты добрая девушка, Зеноби, сердце у тебя жалостливое. Я принципиально против помощи попрошайкам, но тебе отказать не могу.
С этими словами он позвонил в маленький настольный колокольчик и поручил слуге позвать Фуада. Дворецкий явился, молча выслушал поручение принести десять тысяч риалов наличности и, степенно кивнув, удалился. Получалось около трех тысяч долларов: на такую сумму я даже не рассчитывал, можно было не только заправляться до самой Иордании, но даже и отстегнуть взятку полиции, если меня остановят на дороге.
Про любовь ближневосточных полицейских к деньгам ходили легенды: пожалуй, только лишь кабардинские и осетинские гаишники могли составить им здоровую конкуренцию. Фуад принес целую пачку денег, разных по номиналу, что меня очень устраивало. Нужно было поблагодарить принца, что я сделал, мило ему улыбаясь и глядя ему прямо в глаза, от чего Абдель-Азиз даже несколько растерялся.
— Ваше высочество, вы не сердитесь на меня за испорченную машину? Ее отбуксировали на ремонт? — надо было отвлечь мысли принца от наличности. «Запоминается последнее», как учил нас великий разведчик Штирлиц.
— Машину я оставил на бархане как памятник. Его так и называют теперь: бархан Абдель-Азиза. — Араб самодовольно улыбнулся.
Улыбнулся и я, поскольку тщеславием не страдал и раньше. Пусть бархан будет его имени. Сославшись на необходимость поездки в торговый центр, я максимально тепло поблагодарил принца за приятную компанию за завтраком. Попутно как бы невзначай поинтересовался, можно ли иногда ездить на одной из машин охраны. На удивленную таким вопросом бровь принца я отреагировал словами, что дома у отца была тойота внедорожник и мне привычнее на ней. От горячего предложения купить мне новый крузер я еле отделался: снова купит такой цвет, что автомобиль на сотни километров будет бросаться в глаза всем прохожим. А именно этого хотелось избежать. Неприметность была главным козырем успешного побега.
Абдель-Азиз связался с кем-то телефону и, поговорив пару минут, обратился ко мне:
— В гараже под домом есть несколько машин, бери любую когда захочешь, но без сопровождения ездить нельзя. — Он подошел ко мне и обхватил за плечи, все еще находясь на пионерской дистанции. — Не подведи меня, Зеноби, и я брошу Эр-Рияд к твоим ногам.
Затем, еще раз улыбнувшись, он ушел. Эр-Рияд? Фи, да я на Саудовскую Аравию целиком не согласен, что-то дешево ты меня ценишь, принц. Я девушка гордая, мне Париж, Лондон и Нью-Йорк подавай в тарелочке с каемкой. Улыбнуло в душе: прошло всего четыре месяца, а я веду себя как прирожденная стерва. Что же будет через год, через пять?
Через час мы с Сафией были в торговом центре. Предполагая, что девушку могут впоследствии расспросить, я намеренно сорил банкнотами среди бродяг, как бы случайно отбирая меньшие по номиналу: улучшать качество жизни местных попрошаек не входило в мои планы.
После обеда и до ужина я трижды просто катался в город вместе со своей охраной, каждый раз меняя машину. Охранники у ворот уже задолбались удостоверяться, что я не один в салоне. Если в первый раз они даже перекинулись парой фраз с моим сопровождающим, то к вечеру, уже просто подойдя к машине и увидев силуэт, подняли шлагбаум.
Вечером я попросил у Сафии сильного снотворного, жалуясь на бессонницу. Неизвестные таблетки серого цвета я растолок в порошок, когда остался один: в нужный момент этим напою Сафию и охранника.
Вся следующая неделя была посвящена моральному изнасилованию охранников: минимум пять-шесть раз в день я выезжал из двора, чаще всего просто поездив по окрестностям, возвращался обратно. В один из дней проехал до самой развилки. Направо автострада уходила в аэропорт, левая дорога — на север, но наименование населенных пунктов мне было неизвестно. Предположительно, это направление на Иорданию.
Уже ставя машину в гараж, я вспомнил о такой полезной штуке, как навигатор: уменьшая размер карты и перемещая ее по экрану, я нашел Мертвое море. Дальний от меня по карте конец Мертвого моря и есть иорданская земля. В принципе, предварительная готовность к побегу у меня была, потому что охранники на воротах не заглядывали в машину уже второй день. Сегодня среда и, хотя время близилось к вечеру, я все равно выехал покататься. Сделав удивленное лицо при виде почти пустого бака и не встречая возражений со стороны своего охранника и девушки, я залил полный бак на ближайшей заправке, что обошлось мне в тридцать риалов или в десять баксов. Десять баксов, Карл, за полный бак! Да с моей наличностью я могу раз двадцать объехать страну по всему периметру.
