— Здесь? Не смешите мою кобылу, дон Лаки!
После очередных выборов доны разъехались по гасиендам и город казался опустевшим и сонным после недельного угарного карнавала. Доны старались перещеголять друг друга лошадьми, нарядами жен и подруг и количеством выпитого алкоголя. Кондукатор — дон Родриго Ла Кахетилья, бывший ректор университета, улетел на Терру, а в этот момент рвануло на металлургическом комплексе в Сьерра-Вьеха, рядом с Центральным хребтом. В чем причина бунта никто не знал, да и особенно не заморачивали голову. Пеоны перебесятся и вернуться в цеха. Комбинатом, основным поставщиком металлов и стали на планете, владели четыре семьи донов и как вначале полагал Лаки, читая газеты, идут междоусобные разборки, новая дележка долей. Потом появились беженцы. Дон Густаво, чей сын Хуан-Рамон был одним из чемпионов универа по стрельбе, прибыл в город в страшной спешке, бросив почти все имущество. От Сьерра-Вьеха его земля всего в часе езды от столицы на поезде.
Рудокопы и металлурги бросили шахты и печи и вооружившись захваченным у охраны оружием двинулись на столицу. Просить прибавку к зарплате?
Пеоны присоединялись к восставшим и громили гасиенды. Дон Густаво рассказывал о распятых на стенах собственных домов донах и их изнасилованных женах и дочерях.
Еще через неделю доны с семьями и челядью наводнили город, но совсем не так как на ассамблею, расфуфыренные и сорящие деньгами, а насмерть перепуганные, с узлами в седлах… Старый кондукатор-дон Рамон, еще не сложивший формально свои полномочия, направил паническое сообщение на Терру и ушел в запой.
В городе настал бардак. Доны пьянствовали, а их челядь воровало все что плохо и хорошо лежит. Полиция не справлялась. Прогулки по городу пришлось прекратить, после того как Лаки сломал трем наглым парням их непоседливые ручонки в кофейне, когда они вздумали лапать Стефанию прямо у него на глазах. Пострадавшие, изрыгая проклятия отправились за подмогой. Ждать толпу подонков с дружками студенты не стали.
Прихватив личные вещи, они перебрались с квартиры в кампус. Старые студенческие общежития были теперь переполнены беженцами, чьи дети учились в универе. Никогда еще в универе не было так много людей. Занятия продолжались не смотря на происходившие события. Деканы собрались на срочное совещание и решили создать студенческое ополчение. Временным ректором избрали дона Себастиана, декана медицинского. В первую очередь в ополчение вошли те кто занимался в стрелковой секции у Лаки.
Получилось три взвода по тридцать человек. Лаки стал одним из взводных. Желающих вступить в ополчение и получить оружие с боеприпасами оказалось еще больше, но деканы осторожничали. Отдать оружие в руки необученных людей и притом не понятно, что у них в голове?!Дон Себастиан возглавил ополчение.
— Они должны были поставить тебя главным, дорогой. — заметила Стефания. — Ты самый подготовленный боец из всего универа, учитывая твой опыт в бригаде ПККБ.
— Я же не дон.
— Чванливые ублюдки! Из дона Себастиана такой же офицер, как из меня непорочная дева!
В конце концов вышедший из запоя дон Рамон возглавил полицейский батальон и с отрядами донов выдвинулся навстречу восставшему сброду. Они выехали на поезде, который в пяти километрах от столицы лихо пустили под откос. На следующий день армия бунтовщиков вошла в столицу. В порту, в страшной давке, доны грузились на корабли под обстрелом. Чемоданы и узлы плавали у причалов, а по городу носились брошенные лошади. Часть донов нашла убежище в универе, на острове. Совет деканов распорядился вооружить донов и их людей. Ополчение выросло в три раза, но выходить с острова никто не собирался.
Над городом висели дымы пожаров, слышалась беспорядочная стрельба. Невпопад звонили колокола…
Доны ждали кондукатора с Терры вместе с имперским десантом и громко возмущались бездействием империи.
Мятежники в тот же вечер попытались прорваться на остров и, потеряв три десятка человек на дамбе, под беглым ружейным огнем откатились обратно на набережную, даже не пытаясь вытащить раненых. Под обстрелом ребята с инженерного факультета срезали автогеном крепления ажурного стального моста, отрезав остров от суши. На следующий день два флайера зависли на универом и из открытых кабин наглые подонки начали забрасывать крыши бутылками с бензином. Флайеры отогнали ружейным огнем, но здание медицинского факультета здорово обгорело. Стефания помогала тушить пожар и получила неприятные ожоги рук второй степени. Пришлось ей ложиться в АКР.На следующий день опять появился флайер мятежников, зайдя со стороны солнца он завис над островом и пара стрелков из его кабины начали бить во все что движется. Они убили и ранили два десятка человек, прежде чем Лаки смог достать их из винтовки Ли — Энфильд с оптическим прицелом.
Флайер камнем рухнул в одно из зданий на набережной. Начался пожар…Теперь Лаки дежурил со своим взводом в старом корпусе у канала. Все ждали штурма и резни, потому что только остров с универом из всего Сан-Педро оставались вне контроля повстанцев. Если они высадиться с моря на остров — их будет не сдержать без автоматического оружия. Численный перевес ничем не перекрыть. В этом Лаки отдавал себе отчет. Будь здесь взвод бойцов ПККБ, то универ зачистили бы за час. С другой стороны, со взводом бойцов он бы сам зачистил весь город. Первым делом — уничтожить главарей мятежа, а все остальные разбегутся возможно сами. Вот только кто возьмет на себя эту миссию? Одному ему не справиться никак. В десяти километрах от Сан-Педро, в космопорте сидела рота имперского десанта, заняв круговую оборону. На призывы о помощи по рации отвечали что не имеют приказа вмешиваться. Эти двести человек могли бы переломить ситуацию. Какого приказа они ждали?
Ровно в четырнадцать часов взвод сдал позиции взводу под командой дона Серхио, кривоногого, худого и вечно с кислой физиономией сеньора. Люди во взводе были его людьми и оружие у них имелось свое-помповые ружья и карабины.
— Сеньор Серхио.
— Сеньор Раски. Сигару?
— Спасибо.
— Все тихо?
— Пока да. Пусть вам повезет.
Навестив Стефанию в госпитале, Лаки просто посидел рядом с АКР. Заживление ожогов шло быстро и это утешало.
— Говорят что мятежники захватили радиостанцию и теперь часами зачитывают свои воззвания и обещают всем врагам народа, захваченным с оружием в руках-расстрел на месте.
— Не слышал. Откуда ты все знаешь?
— Лора с медицинского рассказала. Я безумно по тебе скучаю, милый!
— Я тоже…
— Я больше!
— Нет я!
Стефания засмеялась. В глазах блестели слезы. Видели они друг друга через окошко в капсуле. Стефания лежала обнаженной, в полном сознании, подключенная к системе как самая тяжело больная. Уж об этом Лаки позаботился, не учел только что человеку в сознании лежать сутками напролет и пялиться в потолок капсулы-просто тошно!
— Ты получил паек?
— Пока нет.
— И с самого утра голодный.
— Утром выпил чашку кофе.
— Это не еда!
— Исправлюсь… Помнишь какую баранину подавали в таверне за северной заставой?
— У Родригеса? Еще бы…Деканы не позаботились о запасах продовольствия и паек сегодня опять урезали, сказала Лора. По пачке галет и банке консервов. Если не пойдешь сейчас-может не хватить.
— Пойду.
— Иди.
Лаки не двинулся с места. Он получал по списку двойной паек, на себя и на Стефанию. Она была подключена к АКР и получала питание внутривенно и потому чувство голода ее не посещало. А у него, честно говоря, аппетита и не было.
— Как твои руки?
— Немного зудит под кожей.
— Это хороший признак.
— Очень хочется почесать. — призналась девушка.
Руки Стефании до локтей были погружены в непрозрачные контейнеры с регенерационным субстатом. Лаки имел с ним дело и знал что он похож на густой кисель.
— А ты подумай, что уже почесала.
— Слабое утешение…Иди же, поешь.
— Иду, милая. Смотри что у меня есть!
— Сигара?! Умеешь ты утешить девушку, милый! Мне бы одну затяжку…
