– Черт побери… – тихо выругалась под нос.
Кортес понимающе взглянула на меня, но вслух ничего говорить не стала. Будто понимала, что мне нужно время, много времени, чтобы все детали обдумать.
***
Штаб главнокомандующего армией Хэйвена. Комната для допросов
Мужчина крупной комплекции сидел на стуле полусогнутом состоянии. Из разбитого носа капала слизь вперемешку с кровью, правое плечо вывихнуто, а колени раздроблены.
Ответы получены.
Командир Хантер снял шипастый кастет и медицинские перчатки, после чего стал расстегивать пуговицы на футболке-поло. Он не любил гражданскую одежду, предпочитая все время, кроме сна, ходить в униформе. Привычно зачесанные назад волосы теперь спадали на лоб волнистыми прядями. Он пригладил их пятерней и бросил надменный взгляд в сторону преступника.
Хантер считал таких людей если не отбросами, то биоматериалами третьего сорта.
Наемники.
Хуже дезертиров.
За деньги мать родную готовы убить и по частям продать. Эти были хорошо обучены и экипированы, но с ней так и не справились. Сначала он сопротивлялся, выставляя напоказ напускную заносчивость. Но после того как молоток для отбивных превратил его колени в непонятную массу, стал сговорчивее. Полученные данные удовлетворяли и вызывали некое раздражение.
Гарри Бакстер не угомонился. Он хочет вернуть Джоанну Бэйтс в Зону Б, но лишь ее – семья вдовы мэра не волнует. В противном случае наемники начали бы с жилища Мэлвина. Хантер первым делом проверил сохранность детей и матери Джоанны. Он не беспокоился лично о них, просто хотел, чтобы в городе было все спокойно. Хотя бы ненадолго.
Теперь ему как никогда необходимо было поговорить с глазу на глаз со вдовой. Он должен знать посекундно события вечера, когда погиб Томас Бэйтс. Наемник рассказал о внеплановой встрече глав городов и убежищ Горла. Хантеру необходимо выдвигаться немедленно, поэтому разговор с девушкой откладывается. Это обстоятельство его раздражало, но ничего поделать нельзя. Если правительство и дальше продолжит скрывать от людей реальную опасность, человечеству конец. Не то чтобы Хантер слыл самаритянином, просто он не сможет жить, зная, что совершал ужасные вещи ради своей родины впустую.
– Ты… ты теперь убьешь меня? – прохрипел наемник.
Главнокомандующий удивленно вскинул брови, поражаясь, как тот еще не отключился после полученных травм и болевого шока. Склонив голову вбок, Хантер пристально всматривался в то месиво, что когда-то было лицом преступника.
– Тебе бы этого хотелось? – ледяным эхом пронеслось в помещении.
– Все равно… – наемник зашелся кашлем и сплюнул кровью на пол. – Я не жилец… Эта ищейка не оставит все в покое…
– Ищейка? – командир подошел ближе.
– Бакстеру… нужна она. Он… он сказал, чтобы… мы… привели ее. Достали для него… любой ценой. Мы… – снова приступ удушающего кашля, – не справились. Все, кто… уцелел, нежильцы… – он с большим трудом поднял голову, чтобы посмотреть в холодные глаза Хантера. – Так что… да… мне бы… этого хотелось.
Не сводя пристального взгляда с наемника, главнокомандующий расстегнул кобуру и вытащил личное оружие. Служебный пистолет, как и форма, остались дома, но кольт «Питон» всегда был при нем.
Вытащив револьвер, взглянул на барабан – пустая каморка на месте. Взвел курок и не моргнув выстрелил. Гильза, упавшая на пол, своим звоном оповестила об окончании допроса.
Хантер никогда не был милосердным к тем, кто нарушает закон. И смерть наемника не являлась актом милосердия. Солт знал, что как только тот попадет в тюрьму, подсадные заключенные из Зоны Б узнают, что именно рассказал преступник, а главнокомандующему незачем оповещать противника о том, что и сколько он знает. И если Гарри Бакстер будет считать, что его отряд несостоявшихся похитителей мертв, то успокоится.
Хотя бы на время.
Глава 19
За два месяца, что прошли после нападения в общественной душевой, раны затянулись, а в некоторых местах даже шрамов не осталось. Конечно, меня мало волновали эти мелочи, но чем меньше напоминаний о неприятных событиях у меня будет, тем проще о них забыть. А ничто так не бередит душу, как физические отметины.
Эд действительно исправился: больше проступков за ним я не замечала. Он гулял с девочками, играл или включал DVD, пока я тренировалась в штабе солдат Хэйвена. Нет, в их ряды я не вступила, но после того случая с наемниками Бакстера решила, что форму поддерживать может оказаться не просто полезным, а жизненно необходимым.
Мама завела много знакомств среди женщин ее возраста. Оказывается, здесь есть даже что-то похожее на книжный клуб. А Норма Грин ничто так не любит, как провести вечер за хорошей книгой.
С Хантером за эти дни я не виделась. Странные ощущения одолевали меня на самом деле. Я не испытывала к нему каких-либо ярких чувств, но постоянно будто искала глазами. Это было для меня в новинку.
– Эй, не зевай!
Я отвлеклась на движение у входа, когда Мэл окликнул меня. Друг хотел сделать подножку и опрокинуть меня на спину, но я вовремя отпрыгнула и перешла в атаку. Взяв разбег на два шага, накинулась на него, обхватывая торс ногами, а верхней частью туловища старалась взять размах таким образом, чтобы получилось нанести смертельную рану острым предметом под лопатку. Правда, вместо настоящих ножей в руках были деревянные. Касание означало поражение. И я его коснулась.
– Черт, Джо, как тебе это удается? – восхищенно спросил Мэл, пока я слазила с него.
– Меня тренировал лучший учитель, – не без тени уважения ответила я, снимая резинку с волос.
Друг, воспользовавшись тем, что я отвлеклась, все-таки подставил подножку, отчего я упала на спину, но успела его потянуть за собой. Так Мэлвин оказался сверху, а его руки – по обе стороны от меня. Будто заключенная в ловушку, часто дыша, наблюдала за его дальнейшими действиями.
– Ну, что будешь делать?
Хищный взгляд Мэла блуждал по моему лицу, словно хотел обнаружить там замешательство или панику.
Как же плохо он меня знает.
– Буду выбираться.
– А получится? – его лицо стало ближе, а тон – ниже.
Мне это не нравится.
Ледяная ухмылка отразилась на моих губах, после чего со всей силы ударила лбом в кадык. Схватившись за горло, друг закашлялся, чем дал возможность выбраться из-под него. На мгновение на его лице отразилась растерянность, а потом он широко улыбнулся.
Я же была зла.
– Какого черта ты творишь? – не выдержала я, глядя, как он самодовольно скалится.
– Джо, не злись, – он примирительно поднял ладони. – Ты же знаешь, как действуешь на меня. А в таком виде – это вообще, как красная тряпка для быка!
– В каком виде? – не поняла я.
Он стал подходить ближе. Хотелось сделать шаг назад, чтобы сохранить дистанцию, но так я бы показала свою слабость, отступая. Поэтому оставалось лишь невозмутимо смотреть в его зеленые глаза, в которых опять отражался тот самый взгляд. Ему же будет лучше, если на взгляде все и закончится.
– Ты вся мокрая, а щеки красные, – тон голоса стал ниже. – Ты не представляешь, каких усилий мне стоило не поцеловать тебя прямо там, когда твои губы были так близки.
Когда между нами оставался всего шаг, он прикусил губу и поднял голову, прикрывая глаза. Тяжело выдохнув, вернул взгляд ко мне. Мэл хотел что-то сказать, но осекся, встретившись с моим, не самым дружелюбным, выражением лица.
– Почему ты раньше этого не сказал? – внутри все закипало от раздражения. – Ты хоть подумал, в какую проблему это может вылиться?
Он поморщился и опустил глаза.
– Я тебе настолько противен?
Его слова стали для меня пощечиной, и я отшатнулась от него. У меня и в мыслях не было оскорбить или причинить ему боль. Он мой друг и ближе него у меня никого тут нет. Не считая семьи. И он ее часть.
