— Да не может такого быть! Мы с ним воевали вместе, вместе выжили после того ракетного удара!
— Скажите это убитым! Видимо купили вашего дружка! А вас, случайно, не купили?
— Да как вы смеете! Где Бартек сейчас?
— В аду, очевидно! Что вы можете сказать в своё оправдание?
— Так, хватит! Прекрати! — мою истерику наконец прекратил какой-то местный генерал. Имени его я так и не узнал.
Я запальчиво вскинулся, было, но затем и вправду заткнулся.
— Тарновски, приведите всех с кем он контактировал. Никто пока не арестован, но всю связь отберите. Рассадите по разным закрытым комнатам. Трупы в лесу ищут, скоро всё прояснится.
— Миссию никак нельзя отменять, товарищ генерал! Это задача критической важности, вы же знаете!
— Знаю, — тихо отреагировал на мою наглость пожилой дядька с цепким взглядом. Наверняка тоже какой-нибудь службист вроде моего знакомого, — свободны. Оба!
— Но товарищ генерал!
— Хватит! Выдвинитесь вовремя. Сейчас выделим тебе других бойцов. Техника заправлена и ждёт. Через четыре часа отправитесь.
Похоже, мне тут прощали почти любые вольности. Командир наёмников послушно вышел из небольшого кабинета и закрыл за собой дверь, а я продолжал пререкаться.
— Мне нужно проверить груз. Если здесь есть предатели, то...
— То что? Твой драгоценный груз охраняют мои люди. Мои! Их ты тоже подозреваешь?
— Я всех подозреваю, — уже тихо добавил я, — Вы же знаете, я всё поставил на эту миссию. Это единственный шанс для всех нас.
Конечно, он знал. Война могли продолжаться сколько угодно, в двадцать первом веке на фронтах творился сущий ужас. Говорят, что ещё в первую мировую полководцы столкнулись с немыслимым — победа и поражение в бою стали совсем не так важны, как сила пропаганды. Потому что сколько бы солдат не «выбыло», если население горит патриотизмом, можно поставить под ружьё новых достаточно быстро.
И вот, в каком-нибудь средневековье исход войны определяла пара серьёзных сражений, в которых зачастую участвовали всего несколько тысяч человек. Подрались? Одни проиграли? Пара тысяч убитых и немного больше раненных? Ну, всё понятно. Давайте подписывать мирное соглашение, удобное для одних и унизительное для других.
А теперь что? Десятки тысяч идут на линию столкновения и умирают только для того, чтобы завтра их сменили следующие. Да, многое значит экономика и промышленная сила каждой из сторон, но глобально — война может продолжаться почти бесконечно.
Может по-своему прав Изур, который хочет остановить войны на планете хотя бы и таким, жутко кровопролитным финальным аккордом? Нет, конечно, он только хочет больше пушечного мяса уже для своих войн.
В миролюбие какого бы то ни было правителя я не верю.
— Хорошо. Пойдём, я проведу. Только быстро.
Я удовлетворённо кивнул. Достав какой-то электронный ключ из сейфа генерал немного грузно поднялся со своего стула. Даже не с красивого кожаного кресла, как я ожидал, когда впервые заходил в кабинет.
Минут пять мы шли по каким-то коридорам, спускаясь всё ниже. В подвал, который был больше похож на старое бомбоубежище. Интересно, что здесь было раньше? Какой-нибудь санаторий? Я как-то не удосужился изучить вопрос заранее, скорее всего зря.
Потеряться я особенно не боялся, Систематизация рисовала прекрасную карту. А вот количество солдат внутри немного напрягало. То там два, то там три. Неприятно.
Наконец, двое дюжих парней встретили нас у крепкой металлической двери. Ну, хоть не сейфовой.
Её уже успели открыть, когда у генерала зашумела рация. И как она пробивает сюда? Улучшенный слух позволял разобрать только какой-то тревожный голос пополам с помехами.
Зато моя телепатия работала безупречно:
— На вышке два трупа, вроде не успели ничего передать.
Твою то мать! Хотел спросить, как так вообще вышло, но понял что смысла в этом никакого нет.
— Улететь можешь?
— Попробую.
— Не тяни, лети сразу!
— Я занял позицию, меня никто пока не заметил. Могу поддержать огнём.
— Если заметят в ближайшие пару минут — поддерживать огнём будет некого. Спрячь трупы как-нибудь и... создай видимость что всё нормально.
— Принял... ах, чёрт, дрон летит. Помашу ему рукой
Мы уже успели пройти внутрь, когда рация генерала зашипела. Гарнитурой он не пользовался, но мы были глубоковато внизу, помехи значительные.
Он сорвал устройство с разгрузки и передал ближайшему солдату:
— Боец, пулей наверх и узнай, какого хрена происходит.
Допустить такого я не мог...
Вот только что делать? Начать рубить всех направо и налево? В хранилище никого не было, но вот дверь охраняли двое с короткими автоматами. Один выстрел и сюда сбежится весь лагерь.
Успею ли я убить их раньше, чем кто-то нажмёт на курок?
Мана отправилась в рацию в руках бойца, чтобы поджарить электронную начинку.
Может это даст мне хотя бы одну лишнюю минутку?
Пусть он поймёт что дело не ладно уже после минуты бесплодных попыток что-то услышать.
Но, я перестарался. Рация вспыхнула ярким огнём неестественного ярко-красного цвета, из задней панели выбивался буквально поток. Вместе с белым и серым дымом, всё вперемешку.
Литий-ионный аккумулятор, как же я мог о тебе забыть! Ведь не на святой силе работает передатчик, а на вполне нормальной электроэнергии из батареек.
— Тебя раскрыли, улетай! — быстро передал я сообщение Киму, доставая из сумки-руки меч.
Пока правый боец крича пытался прийти в себя и тряс обожжённой рукой, по левому сверху вниз ударило лезвие.
Классная подготовка у ребят, он даже успел заблокировать мой удар автоматом!
Вот только Мрак-1 даже в разобранном виде не был обычным мечом, столкновение металла с металлом крайне неприятно отдало вибрацией в рукоять, но меч гораздо тяжелее, чем того ожидал боец.
Особенно тяжёлым был его кончик, который ещё и разгонялся телекинезом.
Удар частично прорубил, частично промял автомат, а затем острый клинок на десяток сантиметров углубился в череп противника.
+12 ОС, 78 / 200 ОС, +100
А если бы носил каску — остался бы жив! Хотя бы на какое-то время.
Второй солдат пытался направить в меня автомат, но обожжённая рука делала это крайне непростой задачей.
Я попытался достать из куска покорёженного металла свой меч, но тот засел плотно.
Дематериализация!
В руке остался «огрызок» длиной около десятка сантиметров, плюс длинная рукоять.
Не теряя ни секунды, я метнул это нечто, как раньше метал ножи.
Но обломок меча — не совсем нож и полетел он... как попало.
Генерал в это время наконец поборол застёжку своей кобуры и достал пистолет.
Чёрт! Если сейчас прозвучит выстрел, звук ударит по ушам вообще всем в здании! А остановить я его не успеваю!
На предплечье появляется щит, а телекинез охватывает сферу воздуха вокруг пистолета, я вижу вспышку, но ничего не происходит. Вот только выстрелил он мне не в щит, а куда-то в ниже.
Наверное это очень больно, но пока ощутил только сильный удар. Опять моя многострадальная левая нога.
Что же я так туго соображаю! Я ведь уже мешал стрелять в себя из пистолета, для этого нужно было просто дёрнуть ствол в сторону. Кромка щита прилетает гаду в челюсть, дробя её и чуть не развалив всю голову. Пятьдесят с лишним килограммов — не шутки.
+8 ОС, 86 / 200 ОС, + 100
Выхватываю из руки заглушённый глок и направляю его на обожжёного парой секунд раньше солдата.
Но тот уже затих.
Клинок всё же воткнулся.
В этот раз повезло.
И тишина.
Сверху слышно какое-то шевеление, но вроде не звучит как полномасштабная тревога.
— Ты как, ушёл?
— Нет, затих тут на вышке. Изображаю третий труп, тяну время.
— А что не ушёл?
— Не хочу автоматную очередь получить, даже по дрону. Голова то торчит.
— Резонно.
