"Фантастика 2025-68". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Калинин Алексей

Я гордо выпятил грудь:

— Вук Обранович.

— В первый раз слышу.

— Он дебютант.

— Хм-м. А какой жанр?

— Фантастика. Улетная книга, очень советую.

— А как зовут персонажа?

— Скопец... Ой, в смысле, Циклоп.

— Круто. Обязательно почитаю.

На прощание качок даже крепко пожал нам руки.

— Что еще за Скопец? — недоуменно спросил Циклоп.

— Потом как-нибудь расскажу, — отмахнулся я.

Внутри ангара было суетно и шумно. Царила настоящая атмосфера праздника. Всюду сновали разодетые гики, писатели и художники раздавали автографы, шла бойкая торговля мерчем. На одной из множества сцен выступала панк-трио «Антивсе». Вместо баса у них были клавиши, а вокалистка мазала мимо нот.

Единственный глаз мутанта не успевал все фиксировать. Помилка, как обычно, реагировала сдержано. Я купил им сладкой ваты и молочные коктейли.

— Смотри, — дернул меня за рукав Циклоп. — Это же Гаврош.

Он указал рукой на мрачного задохлика в черной водолазке и с козлиной бородкой, который сидел за широченным столом, заваленным комиксами, и подписывал свои работы поклонникам.

— Тот самый Гаврош? Таинственный андеграундный художник и писатель, который прославил Мину Лепесток в своем комиксе «Адская КОМА»? — удивился я.

— Совершено верно. Я недавно читал в Энергонете него статью про него, там и фотка его была.

— Если мне не изменяет память, Гаврош всегда был в глубоком подполье. Никто его в глаза не видел.

— А теперь видят. Он буквально на днях вышел из тени.

— В честь чего?

— Одно крупное издательство предложило хороший контракт, и теперь он — медийная личность.

— Ишь ты! Но ведь «Красная КОМА» признана экстремистским материалом, и значит, Гавроша должны судить.

— Ну он типа раскаялся, а все деньги от продажи запрещенного графического романа направил на благотворительность. И его простили.

— Надо же! А я и не знал, что так можно!

— Выходит, что можно.

Я сложил руки в замок и хрустнул костяшками пальцев:

— Слушай, а может, этому художнику-передвижнику морду набить?

— Зачем?

— Чтоб неповадно было писать всякую хрень.

— Не стоит руки марать.

Я пораскинул мозгами:

— И то верно. Жизнь его сама накажет.

— И ты в это веришь?

— Честно говоря, не очень.

Печально, но факт: большинство злодеев уходят от возмездия. Маньяки-убийцы, диктаторы и рассказчики старых анекдотов зачастую остаются безнаказанными, а кары небесной удостаиваются ни в чем не повинные люди. Некоторые религии называют это испытанием. Мол, кто больше мучается в миру, тому воздастся на небесах. А я вот не хочу страдать. Я желаю получить свою жирную пайку здесь и сейчас, и гори все оно синим пламенем! Мне нравится быть веселым, а не грустным. Нравится, когда меня гладят по головке, а не бьют по ней дубиной. Но мои хотелки — это только мои хотелки. А мир как вертелся, так и будет вертеться. Со мной или без меня.

Мы прокатились на каруселях, послушали выступление какого-то писателя-фантаста, потолкались у прилавков с комиксами. Честно говоря, я скучал. Флегматичная Помилка тоже была не в восторге от происходящего. А вот Циклоп выглядел очень довольным. Многие хвалили его «костюм» и хотели с ним сфотографироваться. Постепенно мы добрались до сцены, где проходил конкурс на лучший косплей. Любой посетитель «МарсКона» мог в нем поучаствовать, достаточно было зарегистрироваться и оплатить взнос в размере ста кредов. Выигрыш составлял десять тысяч.

Десять кусков! Нам эти деньги ох как пригодятся!

И я предложил мутанту стать одним из претендентов на победу.

— Ну пройдешься по сцене туда-сюда. Порычишь, поморгаешь глазом, пощелкаешь своими роскошными зубами. И десять тысяч у нас в кармане! — убеждал я.

Он покосился на проходящих мимо кошкодевочек в компании с уже знакомым нам тираннозавром, который уже порядочно нализался и шатался из стороны в сторону, на шее у него висел бейджик участника конкурса на лучший косплей.

— У меня нет ни одного шансов против этого чувака, — промолвил Циклоп.

— Не волнуйся, долбоящера я беру на себя, — успокоил я.

План был прост: я решил напоить тираннозавра. Правда, на «МарсКоне» не продавали алкоголь, так что пришлось сунуть охраннику взятку и метнуться в ближайший маркет. Я взял бутылку виски объемом ноль семь.

Вернувшись, я нашел искомый объект в кафе, где он покупал попкорн, и завязал с ним непринужденный разговор. И уже через пять минут мы хлебали вискарь, разлитый в большие стаканы из-под лимонада. В смысле, хлебал один тираннозавр, а я только притворялся. Мой новый приятель, которого звали Серегой, оказался славным малым, правда, немного шизанутым. А быстро напившись, начал нести какую-то чушь:

— Это мой третий «МарсКон». Сюда я прилетел из Миргорода. А костюм мне помогал делать отчим. Он костюмером в театре работает. Четыре месяца делал... — Сергей вдруг осекся на полуслове, словно укушенный змеей и перепрыгнул на другую тему. — Лучше расскажу о моем сне, который мне приснился, когда я ехал сюда на автобусе. Тебе когда-нибудь снились реалистичные сны?

— Конечно, — кивнул я и притворился, что сделал большой глоток.

— Мне такие сны снятся часто снятся. Там все время происходит какая-то странная хрень. Однажды во сне я обедал с президентом, в другой раз меня переехал электромобиль, и я умер. Но в этот раз в моем сне ничего такого не было. Я был в городе, в котором совсем не было людей. Я бродил там, бродил, заглядывал в окна домов, заходил в пустые магазины... А потом нашел на асфальте бумажную книгу и стал ее читать. Тебе когда-нибудь снилось, что ты читаешь?

— Не-а.

— Вот и мне тоже. Ну и прикинь, в моем сне я прочитал эту книжку. Там было написано, что каждая наша мысль формирует собственную реальность, а каждое наше действие, которое мы не осуществили, становится основой для отдельной реальности. Сечешь?

— Не совсем.

— Объясняю. Ну вот, например, ты стоишь на перепутье трех дорог. Выбираешь одну из них, идешь по ней и попадаешь в какое-то место. Например, на автовокзал. А другие направления тем временем стали отдельными мирами только потому, что ты про них подумал и в них остались твои копии, которые проживут там свои жизни.

— Что-то не догоняю...

— Ну, смотри. Пока ты стоял на перепутье, ты думал, по какой дороге идти и тем самым создал две других реальности, в которых теперь существуют твои доппельгангеры. Например, в одной из этих реальностей дорога привела тебя не на автовокзал, а на площадь старого города, где ты встретил красивую девушку. Вы влюбились. Поженились. Завели детей. Прожили долгую счастливую жизнь и умерли в один день. А другая дорога привела в мрачный район, где бандосы поставили бы тебя на ножи. Понял?

— Надо это обдумать. Тебе еще плеснуть?

— Только немного. Скоро начнется конкурс.

Через некоторое время я сказал, что мне надо отойти отлить, а сам подошел к охраннику и шепнул ему, что вон тот паренек в костюме тираннозавра нажрался. Ну а что произошло дальше, и так понятно. Нарушителя порядка выпроводили из ангара.

Но радость моя оказалась недолгой. Вернувшись к сцене, я увидел Еву Баумгартен. Она стояла позади Помилки, положив руку ей на плечо. Тут же был и Шкет. Киллер злобно щурился, пряча пистолет под мышкой.

XXII. Деукс экс махина

Кругом царила атмосфера праздника, радости и всеобщего веселья. На сцене, рядом с другими косплейщиками, кривлялся Циклоп, и, видимо, был на седьмом небе от счастья. Зрители ему аплодировали.

А вот мне сейчас было не до восторгов...

— Не делай лишних движений, иначе девчонка умрет, — произнес Шкет и на секунду продемонстрировал свой пистолет.

Само собой, я нервничал, но не настолько, чтобы потерять самообладание и способность рассуждать.

Они не станут убивать нас прямо в ангаре. Тут полно народа, охрана и видеокамеры, а профессионалам несподручно мараться. Скорее всего, поведут наружу.